Алексей Макеев - Портрет смерти. Холст, кровь

Ознакомительная версия.

Я тупо смотрел на нее. Она почуяла неладное, нахмурилась, покосилась влево, вправо… открыла рот и стала покрываться красными пятнами.

Это продолжалось минуты две.

– Привет, – сказал я.

– Привет, – выдавила она. – А-а… э-э?

– У тебя новые тормоза, – похвалил я. – Прикройся, бесстыдница.

Она ойкнула, потеряла пинцет с зеркалом, выхватила из-под головы подушку и перебросила на живот.

– Раевский! – возмутилась Варвара. – Что за дела? Как тебе не стыдно!

Я молчал. Варвара усмирила гнев и стал усиленно думать.

– Черт… – она вскочила, набросила на плечи домашний халат. Я перегнулся через левый край кровати. Мы чуть не стукнулись лбами.

Перегородки, разделяющей смежные комнаты, больше не было. Был продольный паз и такой же наверху. Разумеется, если дом спроектировал великий Корбюзье, то все в порядке. Один из принципов архитектора провозглашал свободную планировку: при необходимости внутренние перегородки помещения располагались по-разному или удалялись вовсе. А бесшумные механизмы, приводящие в движение машину «перепланировки» – это уже современность…

Я наливался краской. Можно не любить гостей, но издеваться над ними… Скрипя зубами, я начал одеваться.

– Ябедничать пойдешь? – глухо спросила Варвара.

– Строить всех подряд, – буркнул я.

– Только не зверей. А то выгонят к чертовой матери, бомжевать пойдем по солнечной Испании.

Но когда я вылетел в холл, всю мою злость как рукой сняло. Переливались глянцевые панели, «капля» с человеческим сердцем неутомимо вращалась. У окна стояли двое. Изабелла, скрестив руки на груди, что-то гневно выговаривала пьяному мужчине в мятой рубашке. Тот мялся, свесив голову, держался за подоконник. Оба посмотрели в мою сторону. Изабелла что-то тихо бросила. Пьяница отклеился от подоконника, глянул исподлобья, двинулся петляющей походкой к лестнице. Я дождался, пока он уйдет с моей траектории, приблизился к Изабелле.

Она приветливо улыбалась. У женщины была потрясающая мимика. Еще минуту назад она буквально лопалась от гнева.

– Уже отдохнули, детектив?

– В некотором роде, да, Изабелла. А вы беседовали, надо полагать, – я покосился в сторону лестницы, – со своим братом Генрихом?

– Ага, с младшеньким, – легко согласилась Изабелла.

– Да что вы говорите? – удивился я. – А выглядит так, словно старше вас на целую эпоху.

– А вы попробуйте выпить половину мировых запасов виски и хереса… Никчемный, опустившийся лодырь. Если вам интересно, почему вся семья собралась под одной крышей, то это исключительно по доброте душевной Гуго. – Изабелла блеснула прекрасными зубами. – Вы, наверное, в курсе, что у Гуго нет детей? Первая семья погибла. Жуткое несчастье. «Desventura», хм, по-испански. А с Эльвирой он пока не обзавелся детьми.

– Простите за вопрос, вы все… на содержании у старшего брата?

Изабелла не обиделась.

– Генрих – да. Еще пять лет назад он держал автомобильный салон в Южной Франции. Жена вскрыла некрасивый адюльтер, с треском развелась, отняла львиную долю бизнеса, остальную он быстренько пропил и покатился. А у меня, если вам интересно, имеется немного недвижимости в Италии, в той же Франции – она приносит небольшой, но устойчивый доход. Если Гуго в один прекрасный день соберется от меня избавиться… – женщина не договорила, предпочла поменять тему. – Вы явно чем-то возбуждены, детектив.

Я обо всем рассказал.

– Странно, – очень эротично повела плечами Изабелла. – Этот дом, не спорю, с определенным приветом. Странности Гуго, знаете ли. Внизу имеется операторская, где по компьютеру задаются функции – световые реле, датчики дверей, вращение скульптур… – Изабелла неприязненно покосилась на «каплю». – Задается программа, и можно неделями не подходить к компьютеру. Обычно Гуго этим и занимался… Да, некоторые перегородки в доме легко удаляются, перекрываются жалюзи в плане безопасности, но я не знакома с конкретными операциями.

– Может, Марио балуется? – предположил я.

– Марио с гувернанткой Габриэллой, – Изабелла прищурилась, словно ее осенило. – Впрочем… я поговорю с Кармен. Может, она что-то знает.

Компаньонка и лучшая приятельница Изабеллы… Признаться, о данном персонаже я забыл. Игривая особа. Балуется со светом в галерее, с перегородками. Вместо того, чтобы идти сигары скручивать на табачную фабрику…

– А вас этот случай сильно задел? – игриво посмотрела на меня Изабелла.

– Не сильно, – признался я. – Но задел мою коллегу.

– Не может быть, – она шутливо ахнула, смерила меня взглядом, задержавшись на плечевых выпуклостях, рельефом которых я никогда не стыдился. Намек был тоньше некуда. Грудь совершила непроизвольный вздох, рванувшись из оков платья…

Но я не испытывал пока ностальгии по качественному женскому телу.

Вернувшись в комнату, я обнаружил, что перегородка на место не вернулась, зато пропала Варвара. Я перебрался в «условно» смежное помещение, заглянул в санузел, под кровать, прошелся по шкафам. Варвара пропала вместе с одеждой. Оставила сережки на кроватной тумбочке, которые сняла перед мытьем в душе, и запах на подушке. Я сгреб блестящие украшения, сунул их в карман для пущей безопасности – с этим домом нужно держать ухо востро. Сел и задумался.

Колебание воздуха вывело меня из прострации. Я обернулся и чуть не подпрыгнул: наши с Варварой комнаты вновь разделяла стена! Я недоверчиво ее пощупал. Гладкий пластик.

Хорошо, что ключ от моей комнаты лежал в кармане, а дверь Варвариных «апартаментов» легко открывалась изнутри. Я заперся, побежал наверх, точно зная, чем займусь в ближайшее время.

Попадание было точным. В холле царила тишина, но во владениях Эльвиры было весело. Взбешенная Варвара стащила с Эльвиры сорочку, доволокла ее до сверкающей джакузи и пыталась перевалить через борт. Эльвира тихо постанывала, открывала и закрывала мутные глаза. Демонстрация обнаженного тела повлекла естественную реакцию: я встал столбом.

– Не запылился… – отдуваясь, проворчала Варвара. – Бабы голой никогда не видел? Помоги.

– Ну, уж нет, – отказался я, – давай сама. Но не забывай, что эта знойная прелестница обещала нам еще девяносто тысяч веселых европейских денег.

Эльвира растеклась по стенкам ванны в позе абсолютно неприемлемой. Я отвернулся.

– Справляйся сама, коллега. А я в комнате подожду. Не забудь про слово «деликатность». И не пытай ее холодной водой – это вредно для здоровья.

Когда я выходил из ванной, она на полную врубила воду, радостно засмеялась.

– Какой мой любимый праздник в России, догадайся, Раевский?

– Не знаю, – пожал я плечами. – День защиты животных?

– Не-е. Горячую воду дали…

Я сидел, развалясь в кресле, уже откушал для поднятия тонуса коньяка Louis XIII из благородной семейки «Remy Martin», уже примеривался к продолжению банкета, когда от сильного пинка распахнулась дверь, и явились обе красавицы. Эльвира была закутана в банный халат, а Варвара – в своем и вся мокрая. Она тряслась от бешенства. Процесс купания «младенца» явно не внес умиротворения в мятущуюся душу.

– Ты была деликатна? – спросил я.

– Как никогда, – рявкнула Варвара, усадила Эльвиру в соседнее кресло, отобрала у меня рюмку, которую я предвкушал опрокинуть, и опрокинула в себя. Плеснула в опустевшую емкость из бутылки, разлив половину мне на колени, поднесла ко рту клюющей носом Эльвиры. В глазах ценительницы излишеств появилось что-то осмысленное. Она вцепилась в рюмку, вылакала. Заплакала горькими слезами. Варвара молитвенно вознесла глаза к потолку, плюхнулась на кушетку и принялась себя успокаивать.

– Господи, что это было? – бормотала Эльвира. Такое ощущение, что у нее во рту выросли коросты, за которые цеплялся язык.

– Небо обрушилось, – фыркнула Варвара.

Эльвиру трясло крупной дрожью, стучали зубы, она шарила безумными глазами по пространству, не узнавая ни его, ни нас. Пришлось набраться терпения.

– Выпить… дайте.

– Выпили уже.

Эльвира вздрогнула и перестала трястись.

– Вы помните нас? – спросил я.

– Помню, конечно, – она вздохнула. Алкоголь разлился по крови, наступило временное облегчение. – Скажите… Гуго не нашелся?

– Нет. Признайтесь, Эльвира, все, что вы наговорили, остается в силе?

– Конечно… Простите, я тут немного… в общем…

– Захлопоталась. Домашние дела, понимаем, – буркнула Варвара. Я посмотрел на нее с укором.

– Мы не знали, Эльвира, что вы принимаете наркотики.

– Я тоже… не знала. Мне казалось, я только пью…

Я удивленно посмотрел на Варвару. Та сделала скептическую мину.

Постепенно мы разговорили женщину. Воздушный перелет состоялся успешно. Завалилась в дом глубокой ночью, разругалась с Изабеллой (а ведь Изабелла ничего об этом не говорила), у которой опять околачивался начальник местной полиции Рикардо Конферо – неприятный, скользкий тип. Заперлась в апартаментах, имея там все «необходимое» для автономного проживания.

Ознакомительная версия.