Фелипе настоял и уплатил за два кофе. Малко смотрел, как он садится в свой старенький кадиллак. Мексиканец возвращался на обед к своей жене и детям в маленькую деревушку. Так было дешевле, чем в ресторане.
Малко не торопясь возвратился в отель. На Пасео была очень приятная атмосфера. Его то и дело задевали стайки девушек, одетых в легкие платья; многие из них были очень соблазнительны. Частенько они держались за руки на испанский манер или шли под руку с парнями. Все дышало весельем и радостью жизни. Газетные киоски рушились под весом дешевых иллюстрированных изданий, но "Эксельсиор", самая большая ежедневная газета, была отпечатана на плохой серой бумаге. В километре отсюда уже начинались трущобы с глинобитными домиками. Невзирая на производимое впечатление, Мехико был бедным городом. Вокруг него из-за высоты над уровнем моря не было ничего - ни заводов, ни ферм, один только пояс бидонвиллей - еще худших, чем Гарлем.
Витрины Пасео ломились от роскоши. Малко остановился перед рубашкой из почти черного шелка. Он зашел внутрь и примерил. Тут же он купил себе брюки из белой шерсти и галстук - из того типа галстуков, которые ему нравились: шелковые, с тонким платочным рисунком. Смуглая приземистая продавщица пожирала его глазами: высокие светловолосые мужчины - большая редкость в Мексике... Он отказался от доставки в отель и собственноручно унес свой пакет, чтобы позволить себе удовольствие тут же надеть рубашку.
Было время сиесты. Улицы опустели. Жизнь замерла до пяти часов вечера. Малко прошел мимо фонтана у "Марии-Исабель". Войдя в холл, он вздрогнул. Кондиционированный воздух нагонял полярный холод.
На его полочке было три письма. Все из Вашингтона. Он почувствовал угрызения совести. Его направили в Мехико не для хождения по магазинам. Но в конце концов, не может же он работать двадцать четыре часа в сутки... Ему еще требовалось время, чтобы адаптироваться к высоте... 2500 метров это высоко!
Славянское происхождение проявлялось в нем некоей непринужденностью, от которой он никак не мог избавиться. Как Малко ни говорил себе, что его миссия сверхсекретна, что если он ее провалит, это может означать уничтожение страны, которая его приняла, что каждая минута на счету, - он не мог отделаться от страстного желания растянуться на солнышке у края бассейна на семнадцатом этаже. К счастью, двадцать лет, проведенные в Америке, покрыли его броней солидной профессиональной закалки.
Он спросил у дежурного администратора код Вашингтона и взял свой ключ. Он не чувствовал себя в опасности. Однако если Чамало принадлежит к людям, которых он ищет, те могли уже отреагировать.
Но как думать об этом под таким солнцем?
У себя в номере он установил на столе панорамный снимок своего замка. Это фото всегда было при нем, куда бы ни забрасывала его судьба. Сейчас там остался верный мажордом, чтобы наблюдать за ходом работ: Хризантем, турецкий убийца, которого он вытащил из одного славного осиного гнезда в Стамбуле [см. "SAS в Cтамбуле"].
В замке предстояли еще большие работы. Малко себя иногда спрашивал, не будет ли кладбище для него единственной частью собственных владений, которой он сможет однажды насладиться...
Зазвенел телефон, вырывая его из жутких мыслей. Это был Вашингтон. Он узнал голос генерала Хиггинса.
- Есть что-нибудь новенькое? - тут же спросил тот.
- Еще очень мало. Кажется, я нащупал нить, но не знаю, где ее конец.
- Поторопитесь. Мы расставили предохранительные устройства по всей мексиканской границе, но есть и многочисленные дыры. К тому же, у нас имеются сообщения от наших агентов на Кубе. Это как раз то, чего мы боялись. За всей этой историей стоит Йохико Таката. CX-3 попал к нему. Вы знаете, что это значит?
- Нет.
- Что он воспользуется им как только сможет. У нас нет никакой защиты. Нельзя же, в самом деле, обыскивать всех людей, которые прибывают в США! Нужно, чтобы вы с успехом завершили это дело и побыстрее, если нет, у нас будет только одна альтернатива.
- Какая?
- Поднять по тревоге все население Соединенных Штатов, со всеми последствиями, к которым это приведет.
Малко почувствовал себя плохо. Голос генерала слегка дрожал, хотя он не принадлежал к людям, которые не умеют сдерживать свои чувства.
- Я сделаю все, что смогу, - тихо сказал он.
- Может быть, вам нужно подкрепление, деньги, материальная часть?
- Нет. Спасибо. В данный момент я ни в чем не нуждаюсь. Я даже не знаю, с какого конца подобраться. Может быть, позже. Если я найду этого японца, что мне с ним делать?
- Убейте его!
В этом крике слышалась настоящая ненависть. Малко представил сидящего за столом генерала с искаженным от ярости лицом. Ему стало не до смеха.
- Послушайте, - снова заговорил генерал, - я могу вам отправить в течение трех часов двадцать лучших ребят из службы быстрого реагирования и столько оружия, сколько понадобится, чтобы ликвидировать этого проклятого японца. Кстати, я уже сделал необходимые приготовления. Я вам все пришлю, когда вы его найдете.
Генерал буквально кипел от гнева.
Малко положил трубку. Вся его беззаботность улетучилась. Он попал в переделку. Чтобы иметь покой, нужны были доллары; а чтобы иметь доллары, надо было окунуться в этот кошмар.
Тем не менее, он любовно сложил все свои покупки и решил стать жертвой обычаев этой страны. Вечеринка рисковала оказаться продолжительной. О, этот испанский обычай ужинать в одиннадцать часов вечера!.. Поставив свой будильник на семь часов, он разделся и уснул безо всяких усилий.
Его разбудила гигантская реклама "Пепси-колы", мигавшая напротив отеля, как настоящий прожектор. Чтобы стряхнуть остатки сна, он бросился под душ.
Побрившись, он надел шелковую рубашку - он так и не смог привыкнуть к нейлону - и костюм, который купил после полудня. Затем он открыл второе дно в своем чемодане. Перед отъездом генерал Хиггинс сделал ему маленький подарок: длинный черный, очень плоский пистолет, к тому же абсолютно бесшумный. Службы ЦРУ завершили разработку этой системы во время второй мировой войны по требованию страны. Эта серия насчитывала крайне ограниченное количество стволов, которое раздавалось по принципу: чем меньше, тем лучше. ЦРУ жило в постоянном страхе, как бы один из этих пистолетов не попал в руки организации наподобие "Синдиката" или мафии. Малко был одним из тех редких агентов, которые имели право обладать подобным оружием.
- Это единственный пистолет, который вы можете носить под смокингом, - заметил Хиггинс наигранным тоном. Малко заколебался, затем бросил оружие в чемодан. Чемодан имел совершенно обычный вид. На самом деле он герметически закрывался и мог в случае нужды служить гранатой: если бы его попытались взломать, пластиковый заряд направил бы осколки прямо в лицо любопытного.
К восьми часам Малко был готов. Он спустился вниз. Портье проводил его до такси, и шофер включил счетчик прямо у него на глазах.
Дверь открыла мадам Ленц собственной персоной. На этот раз она была одета в английский дамский костюм из шелка цвета бычьей крови, чей блеск способен был пробиться через самый толстый слой калифорнийского смога. С учетом того, что он скрывал под собой... Она обожгла Малко прикосновением кончиков грудей, когда целовала ему шею. Похоже, она выкупалась в духах.
- Где мы будем ужинать, Guapo? - спросила она.
- У тебя нет новостей от мужа? - сказал ей в ответ Малко, мучимый угрызениями совести.
Она покачала головой.
- Нет. Никаких. Появится он через два дня или через две недели - мне плевать.
"Или никогда", - подумал Малко. Они сели в такси. По пути он рассказал ей о своем свидании с Чамало. Она расхохоталась.
- Я тебе говорила, что он сложный человек, Guapo. Будь осторожен.
Выходя из такси перед "Марией-Исабель", она захлебнулась от восторга свежим воздухом, завидев мраморный фасад.
- Здесь даже в воздухе пахнет бабками, - прошептала она. Она не видела, что в ста метрах отсюда, на пустыре играли совсем голые индейские ребятишки, пока их родители попрошайничали у дверей больших отелей на Пасео.
В баре их ожидал Фелипе Чано. За столом он сидел один. На нем были галстук и белая рубашка. Перед мадам Ленц он сделал глубокий поклон. Ее появление заставило умолкнуть все разговоры. Все без исключения самцы провожали ее глазами, и все без исключения женщины скрежетали зубами от злости. Польщенная мадам Ленц доплыла до стола. Малко представил их друг другу.
- Я приглашаю вас в один ресторанчик, - заявил Фелипе. - "Фуэнте". Там можно выпить, поесть и потанцевать. Даже если вы хотите развлечься...
- Браво! - сказала мадам Ленц. - Я знаю это место.
Она заказала три коктейля с текилой, затем, выпив свой, еще три. Малко сделал знак, что пора уходить. Словно по волшебству, столики вокруг них оказались заняты только мужчинами.
Около получаса им пришлось ехать по Мехико. Мадам Ленц положила руку на бедро Малко. Фелипе смотрел вбок.
