завтра, в воскресенье, у меня занятие по резьбе по дереву, а в понедельник – тренировка в клубе, но сейчас я боюсь выходить из квартиры. Наверное, придется все пропустить…
– Не стоит, – заметила я. – Если вы нанимаете телохранителя, то можете без опаски ходить куда угодно – я буду вас сопровождать и следить, чтобы вам ничего не угрожало. Собственно, в этом и заключается моя работа – находиться при клиенте и предотвратить опасность, если таковая возникнет. Поэтому вы можете спокойно идти по своим делам, только, естественно, никто не должен знать о том, что я – ваш телохранитель.
– Я, честно говоря, совсем не понимаю пока, как все это будет выглядеть, – с сомнением произнесла Волконская. – Я обратилась к вам, но, так как до этого никогда не пользовалась услугами телохранителя, сейчас нахожусь в замешательстве. Я не знаю, что мне делать, как себя вести и чем вообще заниматься…
– Все просто, – сказала я. – Если вам надо выйти из дома, вы сообщаете об этом мне. Как я понимаю, мое присутствие в вашей квартире вам не требуется? Или вам спокойнее, если я буду находиться с вами неотлучно?
– Нет, что вы, – покачала головой Катя. – Я хотела бы, чтобы вы поехали со мной в Карелию – я очень хотела на фестиваль, а сейчас сомневаюсь, стоит ли затевать эту поездку. Я боюсь, что там со мной что-нибудь случится, но, возможно, я просто себя накручиваю…
– До вашего отъезда несколько дней, – заметила я. – За это время я надеюсь узнать, кто за вами следит. Если мне не удастся найти преступника, то, конечно, я поеду с вами в Сортавала.
– Как же быть с билетами? – спросила Катя. – Я уже купила их, вдруг больше не окажется? Сейчас лето, могут возникнуть сложности с покупкой…
– У вас электронные билеты? – уточнила я.
– Да, я сейчас вам скажу, какие номера поездов и места…
Она снова достала свой телефон, спустя некоторое время проговорила:
– До Москвы поезд номер девяносто, пятый вагон, место двадцать шесть. До Сортавала – поезд сто тридцать, место пятнадцать в тринадцатом вагоне. Обратная дорога от Сортавала до Москвы на том же поезде номер сто тридцать, одиннадцатый вагон, место сорок пять, а от Москвы до Тарасова – поезд девяносто, место девятнадцать и десятый вагон. Я вам могу скинуть на электронную почту информацию о билетах, так будет проще…
– Давайте, – я продиктовала Кате адрес своей электронной почты, и та скинула мне необходимую информацию.
– С билетами я разберусь, – проговорила я. – Теперь давайте определимся с планами на ближайшие дни. Во-первых, мне нужно будет узнать все возможное о наших подозреваемых. С теннисистом и ухажером попробую разобраться, пока вы дома побудете. А с реконструктором – на месте, мне все равно нужно посетить ваш кружок резьбы по дереву, клуб «Львиная башня» и редакцию журнала, где вы работаете. Было бы замечательно, если б вы находились вместе со мной, по крайней мере, я буду знать, что вы в безопасности, да и сможете сориентировать меня на месте.
– А кружок-то зачем? – удивилась Катя.
– Вдруг кто-то оттуда «неровно к вам дышит», а вы просто не заметили? – логично пояснила я.
Девушка кивнула.
– Хорошо, завтра я тогда пойду на резьбу по дереву, – сказала Волконская. – Занятие начнется в три часа дня, урок идет два часа. То есть в пять часов он закончится.
– На резьбу может прийти любой желающий? – уточнила я.
Катя кивнула:
– Да, только уроки платные. Одно занятие стоит триста рублей, Сергей, мастер, обучает новичков и дает советы тем, кто вырезает из дерева уже давно. Я могу сказать, что вы – моя знакомая, хотите научиться вырезать ложки.
– Ложки? – переспросила я.
– Ну да, на первых уроках обычно начинают с деревянных ложек. Можно вырезать обычную деревянную ложку, можно украсить ее орнаментом, зависит от вашего желания. Но новички вырезают самые простые ложки, с нуля освоить резьбу быстро очень сложно.
– Ладно, ложки так ложки, – пожала плечами я. – Ничего против данной посуды не имею, хотя резьбой по дереву мне еще заниматься не доводилось. С этим разобрались, а когда у вас тренировка в реконструкторском клубе?
– Завтра же, в семь часов вечера, – ответила Катя. – Если вы поедете со мной, то будет замечательно. А то мне очень не хотелось пропускать…
– Отлично, – заключила я. – В редакцию вы собираетесь идти в ближайшее время?
– Вообще, мне туда не нужно, – задумалась Волконская. – Но, если надо сходить, я могу прийти, это не проблема.
– Вот и замечательно, – заметила я. – Сегодня вы куда-нибудь собираетесь идти?
– Нет, я дома буду. Если вы беретесь за мое дело, то я спокойна… Одна на улицу я не выйду, это точно.
– Вы уверены, что сегодня мое присутствие вам не потребуется? – еще раз уточнила я.
Катя задумалась, потом сказала:
– В доме, я полагаю, мне опасность не угрожает. Мне очень хочется в это верить. Когда я в квартире, проникнуть сюда очень сложно – не будет же этот психопат, который следит за мной, выламывать дверь. Кругом соседи, а у меня щеколда и цепочка. В случае чего, я могу вызвать полицию и позвонить вам, хотя сомневаюсь, что преступник станет ломиться ко мне в квартиру. Если он не напал на меня в сквере, где это сделать легко, то домой точно ко мне не нагрянет. По крайней мере, раньше такого не было…
– И все же, злоумышленник проник в ваш дом, – заметила я.
– Да, но в то время я была на работе, – заявила Катя. – И на цепочку дверь не была закрыта. Не знаю, откуда у него или у нее дубликат моих ключей – я ведь не теряла ключи, они всегда со мной, я вам уже говорила…
– Открыть дверь можно при помощи обычных отмычек, – пояснила я. – Если преступник подготовился к проникновению в квартиру, то он наверняка обзавелся столь полезной вещью.
– Об этом я не подумала… Но цепочку-то отмычкой не откроешь, верно?
– Цепочку можно перегрызть кусачками, – возразила я. – А дверь – взломать. Все-таки я не советую вам оставаться одной, по крайней мере, сейчас я несу ответственность за вашу жизнь.
