на стол, прижался к нему лбом и сделал вид, что захрапел.
Она невольно рассмеялась.
Ник открыл один глаз и с улыбкой взглянул на нее.
— Я скучал по твоему смеху.
Лора посмотрела на пианино за его плечом.
— Я слышал, что у тебя был рак груди.
Она покачала головой. Она не собиралась говорить с ним об этом.
— Я помню, каково это было — касаться ртом твоей груди. Как ты стонала и извивалась, когда я лизал у тебя между ног. Ты думала об этом, Горе? Как хорошо нам было вместе?
Лора тяжело посмотрела на него. Теперь она больше не волновалась об Энди. Его главный, фатальный недостаток поднял свою уродливую голову. Он всегда слишком быстро разыгрывал свои козыри.
— Как ты можешь жить с этим? — спросила она.
Он приподнял бровь. Ей снова удалось пробудить его интерес.
— С чувством вины, — уточнила она. — За то, что убивал людей? За то, что все это начал?
— Людей? — спросил он. Мнения судей по поводу его роли во взрывах в Чикаго разделились. — Это ты мне скажи, дорогая. Джона Хелсингер? Так его звали? — Он дождался, пока Лора кивнула. — Ты перерезала ему горло. Хоть по телевизору это и замазали.
Она прикусила щеку.
— Как ты можешь с этим жить? Как ты себя чувствуешь после того, как убила этого мальчика?
Лора позволила крошечной части своего мозга задуматься о том, что она сделала. Это было непросто — слишком долго она училась проживать каждый новый день, полностью забыв о предыдущем.
— Ты помнишь выражение лица Лоры Жено? Когда мы были в Осло?
Ник кивнул, и она поразилась тому факту, что он был единственным оставшимся в живых человеком, с кем она могла обсудить один из самых важных моментов своей жизни.
— Она казалась почти что умиротворенной, когда нажимала на курок, — продолжила Лора. — Оба раза. Я помню, все удивлялась, как она сделала это. Как она отключила в себе все человеческое. Но я думаю, дело в том, что она его в себе включила. Это ведь похоже на правду? Она была совершенно уверена в том, что делает. Поэтому выглядела такой спокойной.
Он снова вскинул бровь, и на этот раз она поняла: он ждет, пока она перейдет к сути.
— Я без конца твердила, что не хочу смотреть видео из дайнера, но в итоге не выдержала и посмотрела его. Выражение моего лица на нем оказалось точно таким же, как у Лоры. Тебе так не кажется?
— Да, — сказал Ник. — Я тоже это заметил.
— Я сделаю все, чтобы защитить мою дочь. Все. Бедная Пенни дорого заплатила за то, чтобы это проверить.
Он поднял бровь, дожидаясь, что будет дальше.
Лора решила немного подержать рыбу на крючке. Но, задумавшись об этом как следует, она будто почувствовала теплую кровь Паулы, стекающую по ее рукам.
— Ты видел Джаспера в новостях?
Ник рассмеялся.
— Его великое публичное покаяние. Знаешь, нехорошо так говорить, но меня очень порадовало, каким жутко толстым он стал.
Лора постаралась сохранить нейтральное выражение лица.
— Я так полагаю, было какое-то воссоединение семьи? Пополнила свой банковский счет из квеллеровских сундуков?
Лора ничего не ответила.
— Это было так приятно — видеть майора Квеллера вживую каждый чертов раз, когда я подавал апелляцию, скажу я тебе. Он столь красноречив, когда рассуждает, как именно мои действия привели к тому, что он потерял всю свою семью.
— Ему всегда хорошо удавались публичные выступления.
— Унаследовал это от Мартина, полагаю, — прыснул ядом Ник. — Я был очень удивлен, когда он стал либералом. Он едва выносил зависимость Эндрю, но, когда узнал, что он еще и открытый гей… — Ник провел по горлу большим пальцем. — Ой, дорогая, это не слишком напомнило тебе о Пенни?
Лора почувствовала, как у нее во рту пересохло. Она расслабилась ровно настолько, чтобы позволить ему себя ранить.
— Бедный, безнадежный Эндрю. Ты позаботилась о том, чтобы он умер достойно? Это стоило твоего выбора, Горе?
— Мы смеялись над тобой, — сказала она Нику, потому что знала: это самый простой способ его ранить. — Из-за конвертов. Ты помнишь? Ну те, которые ты собирался отправить в офисы ФБР по всей Америке и во все самые крупные газеты?
Ник сжал челюсти.
— Эндрю засмеялся, когда я о них упомянула. И не зря. У тебя всегда плохо получалось действовать последовательно. А ведь если бы ты тогда сдержал свое слово, Джаспер бы уже много лет как сидел в тюрьме, а ты на условно-досрочном выбирал мебель с Пенни.
— Мебель? — удивился Ник.
— Я видела вашу переписку с Пенни.
Ник поднял брови.
Надзиратели и маршалы, которые проверяли письма, понятия не имели, о чем в них идет речь, потому что не знали шифр.
А Лора знала.
Ник заставил их всех запомнить шифр.
— Ты все так же продолжал дергать ее за ниточки. Говорил ей, что вы будете вместе, стоит тебе только найти способ выбраться отсюда.
Он пожал плечами:
— Пустая болтовня. Я не рассчитывал, что она действительно что-то сделает. Она всегда была чуточку чокнутой.
Майк сказал, что присяжные посчитают так же. Он был осторожен даже в своих закодированных сообщениях.
Это паранойя только тогда, когда ты ошибаешься.
— Когда все только начало происходить, я ни на секунду не подумала, что это ты. — Ей надо было аккуратнее говорить о Капюшоне, потому что у Майка могли возникнуть вопросы. Но она хотела, чтобы Ник знал: — Ты мне даже в голову не пришел.
На этот раз была очередь Ника смотреть через плечо Лоры.
— Я думала, это Джаспер, — продолжила она, — что это он увидел меня по телевизору и пришел за мной. — Лора остановилась, по-прежнему пытаясь тщательно подбирать слова. — Когда я услышала голос Пенни в доме на ферме, я была в шоке.
Нику всегда хорошо удавалось игнорировать то, что ему не нравилось. Он поставил локти на стол и положил подбородок на скрещенные ладони.
— Расскажи мне о пистолете, Горе.
Она не сразу среагировала, судорожно пытаясь перестроиться на новую тему.
— Каком пистолете?
— О револьвере, который Лора Жено нашла примотанным к туалетному бачку и использовала, чтобы убить твоего отца. — Он подмигнул ей. — Как он попал в Осло?
Лора оглянулась вокруг. Посмотрела на камеры на стенах, на микрофоны под потолком, охранников, грозно наблюдающих со своих постов. Она почувствовала, как натянулись ее нервы.
— Мы же просто беседуем, моя дорогая. Почему ты так волнуешься? Нас что, кто-то подслушивает?
Лора облизнула губы. Стол рядом с ними освободился. Теперь она слышала только, как мячик для пинг-понга стучит по столу.
— Дорогая? — вкрадчиво произнес
