Ознакомительная версия.
Алексей зашел в ванную, намочил полотенце и, вернувшись к кровати, начал смывать помаду. Сименко очнулся, не открывая глаз, попытался помешать, а потом начал хихикать, как от щекотки.
– Не надо, девчонки! – просил он между смешками, ловя руку Алексея. – Ну, не надо! Мне холодно. Сейчас полежу немного… Отстаньте! Кристина, кофейку принеси…
Глава фирмы так и не понял, что рядом был только Верещагин.
Народу в зале оставалось совсем немного. Почти никто не танцевал, возле шеста на дрожащих ногах стояла одинокая пара: Юля держалась за Кристину, а та, чтобы не упасть, схватилась руками за шест да еще пыталась пританцовывать при этом.
– Алексей Васильевич! – крикнула Кристина. – Вы, небось, тоже на этой Снегурке зависли? Вот смотрите – я вам щас еще лучше покажу. Оп!
Секретарша вскинула вверх ногу, и тут же обе девушки с грохотом рухнули на пол. Но танцующие вокруг люди даже не обернулись, продолжая веселиться сосредоточенно и через силу.
Верещагин оделся и вышел во двор. Подошел к «Мерседесу» Сименко, открыл дверь. Охранник клевал носом.
– Че? – встрепенулся парень. – Едем?
– Еще часок подожди, – попросил Алексей, – потом поднимись на второй этаж, помоги клиенту прийти в себя, грузи его и увози.
Утром его разбудил телефонный звонок. Сначала Алексей подумал, что это будильник, и сел в кровати. Но потом вспомнил, что на работу идти не надо. Хотел лечь снова, но звонки продолжались. Он посмотрел на часы – половина девятого. И только тогда снял трубку, услышав незнакомый мужской голос:
– С кем я говорю? – услышал он в трубке мужской голос.
– С Верещагиным, – ответил Леша. И поинтересовался: – А вы кого рассчитывали услышать?
– Это из отдела полиции, следователь Лаптев, – представился звонивший. – Вы имеете какое-нибудь отношение к Эдуарду Борисовичу Сименко?
– Я его зять.
– Тогда постарайтесь прямо сейчас подъехать к нам…
– Нельзя ли в другой комнате говорить? – пробормотала рядом сонная Регина.
Алексей вышел из спальни.
– А почему такая необходимость? – спросил он собеседника. – Неужели Эдуард Борисович что-то натворил?
– Приезжайте и все узнаете.
– Какой мне смысл мчаться куда-то? – попытался отговориться Верещагин. – Я лег под утро, не выспался…
– Приезжайте! – не дал ему договорить следователь Лаптев. – На вашего тестя совершено покушение.
– Как покушение? – не поверил Верещагин. – Он жив?
– К сожалению, нет, погиб на месте. Так что поторопитесь.
Около пяти утра машину дорожно-патрульной службы остановил владелец «шестерки», занимающийся частным извозом, и сообщил, что в трехстах метрах на газоне стоит «Мерседес» с разбитыми стеклами и пулевыми отверстиями на дверцах.
Полицейские подъехали и обнаружили за рулем автомобиля тяжелораненого водителя-охранника, а рядом с ним убитого на переднем пассажирском кресле мужчину. По найденным при последнем документам работники прибывшей оперативно-следственной бригады установили личность погибшего. Обстреляли «Мерседес», судя по числу попаданий в него, из двух автоматов. Сименко умер мгновенно – на его теле было обнаружено двенадцать ран, четыре из которых оказались смертельными. Водитель, судя по всему, попытался уйти от нападавших, но не смог. Ему только удалось остановить машину, выскочившую на заснеженный газон. Добиться от парня какой-либо информации не представлялось возможным – он скончался.
Алексей сидел в кабинете следователя Лаптева, отвечал на вопросы и не мог поверить, что Эдуарда Борисовича больше нет. Он не понимал, почему произошла трагедия, кому понадобилось убивать, в сущности, безобидного Сименко.
– Враги у него были? – спрашивал Лаптев.
– Вряд ли. По крайней мере, мне об этом ничего не известно. А Эдуард Борисович не умел что-либо скрывать.
– Друзей у него было много?
– Тоже вряд ли. Знакомых, с кем он поддерживал отношения и встречался время от времени, множество, но он был семейным и очень домашним человеком. Жена и дочь для него всегда стояли на первом месте.
– Сименко был богатым человеком?
– Не особо, – ответил Верещагин после некоторого раздумья. – Деньги приходили к нему, но он не умел управлять ими: тратил на то, что считал необходимым купить в первую очередь – загородный дом, дорогой автомобиль, бриллианты жене и дочери… Тратил Эдуард Борисович больше, чем зарабатывал, и это могло ввести кого-то в заблуждение.
– У него имелись долги?
– Не так давно – да, но он их погасил полностью. И ему никто не был должен. В личной жизни Сименко был человеком открытым – с чужими женами в связь не вступал.
– То есть вы хотите сказать, что внебрачные связи у него все-таки были?
Верещагин подумал, а потом решил ответить на вопрос, рассудив, что следователь так и иначе все узнает. А если он не скажет об этом сейчас, потом его молчание могут посчитать за попытку ввести следствие в заблуждение.
– Возможно, он спал со своей секретаршей, но я, как принято говорить в подобных случаях, при сем не присутствовал. Однако у секретарши нет ни обманутого мужа, ни оскорбленного жениха. Для нее связь с начальником означала всего лишь возможность ничем не заниматься на работе и время от времени получать подарки от шефа.
Следователь положил на стол перед Алексеем фотографию.
– Вот что мы обнаружили на его спине уже в морге.
На снимке была запечатлена четко читаемая надпись крупными буквами:
Бронечка! Спасибо тебе за Эдика. Он у тебя просто чмоки чмоки вау)))
– Как вы это объясните? – спросил следователь. – Может быть, почерк знакомый? Кстати, эксперт сказал, что надпись сделана карандашом для подводки глаз.
– Вчера был корпоратив. Сименко перебрал немного, и его подняли в номер с кроватью. Думаю, пока он спал, туда пробралась не очень трезвая секретарша. Как мне кажется, именно она отправила это послание жене Сименко.
– То есть вашей теще? – уточнил следователь.
– Моей теще, – кивнул Алексей, – Брониславе Витальевне.
– Весело живете, – усмехнулся полицейский.
– Жили, – уточнил Верещагин.
– Кому принадлежит предприятие? Кто из основных акционеров более всего заинтересован в смерти Сименко?
– Эдуард Борисович был единоличным владельцем фирмы. Теперь, я полагаю, акции в равных долях унаследуют жена и дочь, если не найдется других наследников.
– То есть вы сами никаким боком?
– Если новые владельцы посчитают нужным уволить меня, то получается, мне смерть Сименко совсем не выгодна.
– А если назначат генеральным?
– Тоже не слишком выгодно, потому что ответственности больше.
– Кто крышует бизнес вашего тестя?
– Точно не знаю, но когда Эдуард Борисович находился в больнице, две криминальные личности посетили меня. Муса и Лопата, если вас интересуют их имена.
– Что требовали?
– Возврата долгов. У них на руках были документы, свидетельствующие о том, что Сименко должен некоторую сумму…
– Сумма была большая?
– Очень. Но не смертельная для предприятия. А потому я распорядился выплатить их. Эдуард Борисович потом признал, что я поступил правильно. Кредиторы выдали мне письменное свидетельство о том, что претензий к фирме и к Сименко лично не имеют.
– Можете обозначить суммы?
– Могу, но не буду. Захотите проверить – зайдите в нашу бухгалтерию, там вам покажут все документы. Сделки были чистыми, хотя и немного странными, договоры были подписаны за пять лет до моего прихода в фирму Эдуарда Борисовича.
Беседа уже длилась почти два часа, когда Верещагину позвонила жена и спросила, куда он пропал. Алексей не знал, что ответить, хотел попросить ее перезвонить попозже, но все же признался, что находится в отделе полиции.
– Что ты там забыл? – удивилась Регина.
Верещагин прикрыл трубку рукой и посмотрел на следователя.
– Что жене сказать?
Следователь молча пожал плечами.
Алексей не знал, что говорят в подобных случаях. Он представил себе Регину, лежащую в постели, которая думала, вероятно, что муж находится дома, надеялась, что тот принесет ей в постель завтрак, позвала его, не услышала ответа и тогда набрала номер мобильного…
Врать что-либо, да еще в присутствии постороннего, не хотелось.
– Дело в том, что твоего отца больше нет.
– Где его нет? – спросила Регина. – Меня мама разбудила и сказала, что папа дома до сих пор не появился и по телефону не отвечает.
– Эдуард Борисович не может ответить, – вздохнул Алексей и понял, как глупо прозвучала эта фраза, потому что дальше надо говорить Регине, что случилось с ее отцом.
Он снова посмотрел на следователя, а тот с отсутствующим видом начал проверять свои записи.
– Эдуарда Борисовича застрелили, когда он домой с корпоратива возвращался, – произнес Алексей тихо.
– Этого не может быть, – удивленно отозвалась Регина. – Они там ничего не напутали?
Ознакомительная версия.
