Я незаметно оглянулась и увидела, что Володя Слепцов скорчившись лежит на полу и судорожно дергается, хватая ртом воздух.
К нему тотчас подскочила Марфа и перевернула его на спину, заглянув юноше в глаза.
Потом она сделала знак одной из женщин, стоявших впереди, кажется, той самой, что приседала над корытом, и они вдвоем куда-то отволокли Слепцова, стараясь действовать бесшумно.
Почти никто не обратил на это внимания.
Все были поглощены речью старца.
- А теперь прощайте, дорогие мои. Жду вас завтра. И прочтите утром еще раз нашу главную книгу, - напомнил под конец Елагин и, повернувшись к нам спиной, опустился на колени.
Свет снова погас.
Все направились к выходу. Черные братья и сестры пошатывались и едва не падали.
В дверях образовалась пробка. Участники церемонии проходили по одному в коридор, ведущий к лестнице.
Все двигались, как в замедленном кино, вяло шевеля ногами и слегка покачивая головой, словно что-то напевая про себя, медленное и тягучее.
Во дворе нас ждала небольшая "Тойота".
Когда все забрались в салон, машина двинулась с места, просигналив перед воротами.
Я оглядела своих спутников. Володи среди пассажиров не было.
Микроавтобус вяло тащился по ночному городу.
Позади остались парк и холмы. Перед нами маячили обшарпанные ослепшие девятиэтажки и темные громады пустырей.
Вскоре автобус вывернул на широкое шоссе и прибавил скорость.
Нас развозили по домам, словно подгулявших бухгалтеров после сдачи квартального отчета.
Приняв на кухне ударную дозу кофеина и активированного угля, а заодно промыв перед этим желудок, я добралась до кровати, едва волоча ночи.
Утро вечера мудренее.
А кстати, что у нас на дворе? Час ночи. Следовательно, мудрость на нуле.
Только я сомкнула глаза и передо мной заклубились зеленые круги, раздался взрыв.
Я вскочила с кровати, в ужасе озираясь.
Все-таки сон сморил меня на несколько секунд.
Взрыв оказался обыкновенным зуммером телефона. Просто все мои органы восприятия были напряжены до последнего предела.
Сорвав трубку и прижав ее к уху, я прохрипела в мембрану:
- А вы знаете, который час?
- Знаю, - ответил мне спокойный голос Ирины. - Просто вас весь вечер не было дома, а вы обещали информировать меня о ходе поисков. И я была вынуждена звонить вам сама каждые полчаса. Где вы были?
- В одной интересной компании. Смотрела, как женщина справляет малую нужду.
На том конце провода воцарилось озабоченное молчание.
Ирина, очевидно, не могла понять, издеваюсь я или она просто не может понять, что я имею в виду.
Наконец она решила оставить выяснение этого вопроса на потом.
- Я желаю знать, как продвигаются ваши поиски, - повторила она.
- Мне известно предположительное местопребывание гражданки Измайловой. Пока это все.
- Где именно? - всполошилась Ирина. - Вы должны немедленно мне все рассказать. Я готова поехать к ней прямо сейчас...
"Со взводом автоматчиков", - мысленно добавила я про себя.
- Дело в том, что Маши при ней нет, - произнесла я в трубку. - Где находится ребенок, я не знаю, не знает этого и Катя. А поскольку я взялась найти ребенка, я это сделаю. И ваша поспешность может только помешать мне.
Кстати, сегодня ночью на моих глазах погиб человек, и я имею основания полагать, что его смерть непосредственно связана с делом, которым вы поручили мне заняться. Но, если вы настаиваете на немедленной встрече с Измайловой, я тотчас устраняюсь. Согласны?
После минутного раздумья усталый голос Ирины Соколовой произнес:
- Наверное, вам виднее. Я полагаюсь на ваш опыт. Действуйте по усмотрению. И, пожалуйста, не забывайте мне звонить.
- Дайте мне еще сутки, - попросила я. - Эта история уже близится к финалу.
Бросив трубку на рычаг, я застонала и снова зарылась с головой под одеялом.
Ровно через минуту раздался очередной звонок.
- Татьяна? - раздался в трубке взволнованный женский голос.
- Кто говорит? - буркнула я.
- Это Екатерина Измайлова, - отозвалась Катя. - Я, кажется, обо всем догадалась. Вы не могли бы сейчас встретиться со мной? Я знаю, что уже очень поздно, но здесь готовится такое...
- Что вы имеете в виду? - решила я уточнить.
- Речь идет о человеческих жертвоприношениях, - зашептала Измайлова. Я тяжело вздохнула:
- Откуда вы звоните?
- Из братства. Это на окраине города.
- Я знаю. Сама только что оттуда. Странно, что мы не встретились.
- Вы были на служении? - ахнула Екатерина. - И видели старца?
- Этот старец мне вообще попадается слишком часто. В самых разнообразных местах нашего города.
- Они ждут завтра очень важную персону, - на пределе слышимости зашептала в трубку Катя. - И я боюсь, что это связано...
- Алло! Алло! Почему вы замолчали?
- Мне показалось, что кто-то прошел по коридору, - снова зашептала Катя. - Здесь очень страшно по ночам. Да и днем тоже.
- Когда и куда мне подъехать? - спросила я, уже не надеясь заснуть в эту ночь.
- Как можно скорее. Скажем, через час. Знаете, там в парке есть небольшое озеро. Я буду на острове в павильоне, прямо в беседке.
- Хорошо, - мрачно произнесла я. - Ждите. За час к парку можно было добраться только на автомобиле. Придется ловить машину.
Ночной город встретил меня резким порывом ветра и моросящим дождем.
Хорошая погодка. Как раз для романтических свиданий в старинном парке.
Накинув на голову капюшон, я решила не тратить времени понапрасну: в такое время можно было сигналить на перекрестке хоть до утра.
Приняв единственно правильное решение, я быстрым шагом направилась к железнодорожному вокзалу.
Разумеется, автомобилей там было сколько душе угодно. Зевающие частники, вышедшие на ночной промысел, предлагали нагруженным пассажирам, только что покинувшим теплый поезд, отвезти их в любом направлении.
Я выбрала темный "жигуленок" и постучала по капоту, привлекая внимание водителя, о чем-то совещавшегося с коллегами возле стоянки.
Тот быстрым шагом подскочил ко мне, распахнул дверцу своей колымаги и царским жестом указал мне на сиденье:
- Прошу!
Я залезла внутрь и протерла рукавом плаща стекло.
- А где ваш багаж? - осведомился шофер.
- Я привыкла путешествовать налегке. - Водитель хмыкнул и занял свое место:
- Куда поедем? - Я продиктовала маршрут.
Шофер обернулся и с удивлением посмотрел на меня:
- Там же нет домов поблизости.
- Ну и что?
- Хм. Это вам обойдется...
И, пять секунд пошевелив мозгами, шофер назвал цифру, составляющую на сегодняшний день приблизительно минимальный месячный оклад.
- Хорошо, хорошо, только побыстрее, пожалуйста, - попросила я. - У меня свидание, а мой приятель не любит, когда я опаздываю.
Шофер расхохотался и, пообещав довезти с ветерком, всунул кассету в магнитофон.
Из утопленных колонок раздались жуткие звуки которые сейчас принято именовать русским шансоном.
"Уж под это я точно не засну", - подумала я и закурила "Кэмел".
"Жигули" летели по ночному городу, оглашая окрестности хриплым ревом магнитофона.
Через сорок минут мы были у цели.
- Вот здесь, пожалуйста, - попросила я шофера, когда автомобиль приблизился к особняку.
Расплатившись, я выбралась из машины, стараясь не очень громко хлопнуть дверцей.
Обогнув справа громаду особняка религиозно-культурного братства, я вскоре набрела на тропинку, уводящую в центр парка.
Этот зеленый островок некогда принадлежал известному купцу Семибарсову.
Купчина явно стремился украсить свою непростую жизнь, и его предпочтения имели уклон в восемнадцатый век: Семибарсов расширил лужу посреди парка до размеров внушительного озера, соорудил в центре него остров и установил там ротонду с колоннами.
Говорили, что финансист любил в жаркий летний день возлежать в беседке в компании дам полусвета, обнаженный и украшенный венком из виноградных лоз.
Вскоре купец спился, очень переживая из-за своих неудач в мукомольных спекуляциях, и наследники едва не передрались из-за его имущества.
Их примирила нагрянувшая - как это всегда бывает, не вовремя революция, национализировавшая остатки состояния заодно с парком.
На его отшибе был разбит пионерский лагерь, а сам парк, наполовину вырубленный во время войны, сейчас хирел и потихоньку дичал.
Впрочем, горожане любили провести выходной денек на природе, и по воскресеньям вы могли видеть расположившихся там и сям законопослушных и не очень граждан, активно вдыхающих положенное им по праву рождения необходимое количество кислорода, щедро выделяемое уцелевшими деревьями.
Тропинка, петляя между стволами, вывела меня прямо к пруду.
