- Мы его упустили!
Голос Гарри был воплем горечи и глубокого разочарования. Он ничего не видел, но короткие вспышки из ствола на мгновенье выхватывали из темноты силуэт, в то время как человек несся к лестничному колодцу. Прежде чем Гарри смог ответить выстрелом, человек исчез.
- Ходу!
Держа ружье обеими руками, Гарри устремился к двери и погрузился во тьму. Прыгая через три ступеньки, он скатился вниз и выскочил наружу черным ходом в переулок. Чико следовал за ним на расстоянии вытянутой руки, с готовым к бою револьвером. Никакого движения, хотя ночь была наэлектризована воем сирен патрульных машин, со всех сторон мчавшихся к зданию.
Гарри указал на переулок.
- Перекрой вход с проспекта, Чико!
Пока Чико бежал к ярко освещенной улице, Гарри углубился в мрачную расселину меж двух зданий. Ружье прижато к бедру, палец на курке. Он шел медленно, короткими шажками, глаза ощупывали каждый темный угол у дверей, каждую кучку мусора. Потом свернул за угол и пошел вдоль другого переулка. Тот был уже, темнее, ещё опаснее. Руки стали липкими от пота, громоздкое ружье ограничивало маневренность. Он знал: если что-то случится, все произойдет со скоростью смерча, и спорил сам с собой: то ли оставит ружье и продолжать поиск с револьвером, то ли тащить его с собой. Гарри все ещё пребывал в нерешительности, как вдруг поскользнулся и упал на одно колено. Короткие злые проклятия сыпались с его губ, пока он вставал на ноги. Левое запястье болело, поврежденное при попытке устоять на ногах, ветер задувал в разорванные у колена брюки. Но он ощутил ещё кое-что. Что-то мокрое и липкое. Это было похоже на машинное масло... или на кровь.
- Что за черт!?
Гарри взглянул вниз. У ног собралась маленькая черная лужица, в которую впадал ручеек, струившийся через переулок от кучки черных мусорных контейнеров у стены. Возле них валялось что-то наподобие узла с тряпьем.
Когда он направился туда, инспектор Ди Джорджо с тремя сотрудниками, с карабинами на перевес и фонариками, появились из-за угла.
- Сюда! - закричал Гарри. - Дайте свет.
Лучи фонариков заплясали в сумасшедшем танце по переулку, когда люди кинулись к нему. Луч качнулся и остановился, превращая тонкий черный ручеек в багровую ленту, а узел тряпья - в распростертое, окровавленное тело инспектора Джо Вестона.
Френк Ди Джорджо бросил карабин на землю и опустился на колени возле тела. Остальные стояли рядом, лучи фонариков создавали сплошной круг света. Френк провел быстрый осмотр по всем правилам, делая все, чему его учили, хотя уже с первого взгляда было ясно, что никаких признаков жизни нет. Потом взглянул на застывшую фигуру Гарри Кэллагена.
- Он мертв. Один выстрел в грудь.
Гарри кивнул. Его рот был полон сухой горькой пыли, да и тяжелый и бесполезный "винчестер" в руках давал себя знать.
- Он должен был держать револьвер наготове, поджидая ублюдка, спокойно сказал Френк. - Однако даже не вытащил его. Ты об этом предупреждал, Гарри. Ты втолковывал ему, что парень опасен.
- Я промахнулся, я не попал в сукиного сына, Френк, - голос Гарри звучал безжизненно. - Этим ружьем можно остановить слона, но я промазал.
Френк отвел глаза и медленно поднялся.
- Да, ты промахнулся, - он наклонился и поднял карабин. - Джо не должен был появляться здесь без револьвера в руке. Ты предупреждал его, Гарри.
- Ну конечно, - Гарри резко развернулся и зашагал обратно, к площади Вашингтона и воющим сиренам.
Серьезное вооружение. Сложная операция, задуманная, чтобы убийца угодил в ловушку. Но ничего не вышло, лишь мелькнула тень и... смерть.
5
Я ПОЯВЛЯЮСЬ, И ОНИ ПРИТЯГИВАЮТСЯ КО МНЕ НЕОДОЛИМОЙ СИЛОЙ МОЕЙ ЛИЧНОСТИ. ЧЕЛОВЕК, РОДИВШИЙСЯ ПРИ ПОЛНОЙ ЛУНЕ...СКОРПИОН... ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ - СКОРПИОН. СКОРПИОНЫ ТВОРЯТ ВЕЛИКИЕ ДЕЛА... ОНИ ПРИВЛЕКАЮТ ЛЮДЕЙ. В НИХ ЕСТЬ МАГНЕТИЧЕСКАЯ СИЛА.
- Ты хорошенькая, - сказал молодой человек. - Ты очень хорошенькая девочка.
Девушка захихикала и забралась на заднее сиденье.
- Ну вот.
- Я видел, как ты вышла из кино и направилась к автобусной остановке. И сказал себе...Вот очень хорошенькая девушка - хорошенькая и милая.
- Вы очень смешно говорите. Вы знаете это? Мило... но смешно.
- Я сам по себе человек довольно милый. Я - Скорпион.
- О, вау, астрология, - она опять хихикнула и повела головой, поправляя длинные прямые волосы.
Он покосился на девушку, не отрывая взгляда от дороги. Ясно она была видна только когда они проезжали под уличными фонарями. Ее облик, казалось вспыхивал, словно в старинном немом фильме, но она была очень молода, с гладким овальным лицом, обрамленным русыми кудрями. Девушка была в мешковатом красном свитере и коротенькой юбочке, высоко задравшейся на пышные белые бедра.
- Тебя подвезти?
- Куда вы направляетесь?
- Да никуда... просто катаюсь.
- Подкинете до Портолы и Слаута?
- Конечно, садись.
- О, вау, как здорово!
- Ты голодна?
- О, вау.
- Как насчет хорошего гамбургера с солодовым лимонадом?
- О, вау.
- Можно пиццу и цыпленка.
Он положил правую руку на внутреннюю часть её бедра, погрузив пальцы в мягкую теплую плоть. Она напряглась, широко раскрыв удивленные глаза.
- Скажи мне, - мягко спросил он, - ты когда-нибудь видела лик Бога?
Море было холодным, и перекатывалось через холодные камни. Вода плескалась под скалами, и скалы были черны. Если бросить камень в воздух, он полетит во мрак на дно моря.
Человек бросил камень с высоты, но не видел его падения. Он напряг слух и услышал дальний шлепок камня, ударившегося о воду.
- Вниз на дно, - пробормотал он. Он сидел скорчившись в темноте, обхватив руками тонкие колени, и медленно раскачивался взад-вперед. На мысу было ветрено и холодно, но его тело стало горячим и липким. Вероятно, через час рассветет. Он мог утверждать это, глядя на звезды. Он очень много знал о звездах и их движение по небесам. Он знал где каждая звезда должна быть в определенное время ночи и определенное время года. Звезды были само постоянство. Они никогда его не подводили. Он знал их имена наизусть и мог повторять, как молитву.
Антарес... Сириус... Вега...
Звезды были его друзьями. Особенно Антарес и другие звезды Скорпиона. Он взглянул на небо, но гигантская опора моста Золотые Ворота загораживала большую часть созвездий. По мосту мчались автомобили, и рев их моторов громко разносился в абсолютной тишине ночи.
- Ублюдки, - пробормотал человек. - Мерзкие ублюдки.
Гнев возвращался острой, горячей болью.
Он стал потеть ещё сильнее и дышал с трудом.
- Проклятые подонки!
Ветер рвал слова в клочья. Он встал, весь дрожа, и вернулся по крутой узкой тропинке к месту, где оставил свой автомобиль. Скоро рассвет, а ему ещё предстояло многое успеть.
Утро выдалось мерзкое, серое и мокрое, туман скользил по городу, подобно грязному покрывалу. Гарри Кэллаген глядел через узорчатые стекла круглосуточной закусочной на Флибер Стрит. Ему не нравилось то, что он видел, но для яркого солнечного дня у него настроения тоже не было. Он потягивал кофе и смотрел сквозь окно на пустынную улицу, ни о чем не думая.
- Это просто несчастное стечение обстоятельств, - сказал Чико Гонсалес. Он повторил это не меньше дюжины раз, и фраза все ещё не имела значения - по крайней мере для Гарри.
- Я должен был уложить сукиного сына, - проворчал он отхлебнул ещё глоток кофе. Не стоило растравлять сердце по этому поводу, но но он не мог избавиться от чувства вины. Он готов был разорвать убийцу на части, но и Джо Вестон должен был отлично знать, что нельзя появляться в темной аллее без страхующего его напарника. Он должен был держать оружие наготове. Он допустил ошибку, и теперь он мертв. Его имя выгравируют на маленькой золотой звезде и прикрепят её на мемориальной доске в вестибюле Дворца Правосудия. На этой доске много звездочек, и теперь звезда Джо Вестона станет одной из них.
- Куда мы отсюда пойдем? - устало спросил Чико.
Гарри пожал плечами и допил кофе.
- Снова тем же путем, заниматься тем же делом.
По лицу Чико скользнуло сомнение.
- Это пустой номер, Гарри.
- Может быть да... а может быть и нет.
Дело было бесперспективным и Гарри знал это. Но вдруг кто-то мог что-то увидеть... Убийца вошел в здание и затем вышел из него. Как он туда добрался? Автобусом? Такси? Машиной? Если машиной, где он её поставил? На улице? На стоянке? Дальше в аллее? Они всю ночь проверяли это, разговаривали со множеством людей, которые были на или возле площади Вашингтона во время перестрелки. Все слышали выстрелы, но никто ничего не видел. Человек с чемоданом? В джинсах? В легкой коричневой ветровке? Нет... нет... Не могу сказать, что я видел что-то подобное.
Бледный человек. Человек - тень. Просто один из толпы. Человек без лица. Сотни людей должны были его видеть, но зачем им стараться что-то вспомнить? Его в этот день могли видеть тысячи людей, и никто не был в состоянии что-то вспомнить. С чего бы вдруг? Не было никаких причин, чтобы кто-то заметил этого человека. И все таки...
