Еще не закончив фразы, Керси начал подниматься по скрипучей лестнице. Хозяйка отставила кочергу в сторону и хотела ему помешать, но передумала.
— Старуха наверху в комнате, что прямо над нами. Но только она спит. Мне совсем ни к чему, чтобы вы ее разбудили. У меня всего и покою-то, когда она спит.
На втором этаже располагались три спальни. Первая, крохотная, с окном на задний двор, принадлежала сыну: узкая койка, покрытая серым шерстяным одеялом, облезлый платяной шкаф, конторка с ящичками и спертый кислый запах нечистой одежды. Поверх конторки выстроились в ряд вырезанные из дерева фигурки зверей, опилки и стружки усеивали пол. Уайклиффу почудился в фигурках проблеск таланта.
Во второй спальне места было побольше, кровать широкая и другая хорошо сохранившаяся мебель. На кровати лежало добротное покрывало, на стенах — множество фотографий, из которых привлекала внимание одна. Молодая пара. В девушке легко можно было узнать Джейн — лицо без единой усталой черточки, соблазнительные изгибы тела. Керси на скорую руку обыскал помещение.
А уж в третьей спальне мебель можно было назвать изысканной — ореховое дерево с декоративными вставками в форме кленовых листьев, а на стенах живопись в затейливых золоченых рамах. Здесь двуспальная кровать была покрыта дорогим расшитым пледом, а наволочка на единственной подушке казалась почти белоснежной. Маленькая седая голова лежала на подушке, лица не было видно под простыней. Очертания тела старой женщины едва просматривались под одеялом. На столике рядом с кроватью стояли пустая чашка с блюдцем и тарелка, в которой осталось несколько крошек.
Керси вновь принялся за поверхностный обыск, и Уайклифф ощутил вдруг всю нелепость ситуации. Что, собственно, они здесь ищут? Труп Хильды Клемо в старом платяном шкафу?
Они собрались уходить, но в дверях буквально натолкнулись на Джейн Рул.
— Ну что, убедились? — спросила она шепотом.
Не прегради она им столь опрометчиво путь, сыщики вышли бы из комнаты даже не оглянувшись. Но теперь Уайклифф почти помимо воли бросил взгляд назад. Что-то странное было в положении тела на кровати. Он шагнул к ней и услышал, как в этот момент Джейн Рул почти в голос охнула. Осторожно он приподнял край простыни — там оказалась шляпная болванка с натянутым на нее седым париком; свернутое одеяло должно было изображать человеческую фигуру.
В полной растерянности он обернулся к хозяйке и спросил:
— Это и есть ваша золовка?
Ему было совсем не до шуток, но никакие другие слова просто не пришли в голову.
— Я за свою жизнь никому зла не причинила, что бы вы там ни говорили!
Уайклифф подался вперед с кресла, уперевшись ладонями в стол.
— Хорошо, никому зла вы не причиняли. Тогда где же ваша родственница?
Джейн Рул сидела напротив него прямо и неподвижно. Она смело встречала его взгляды, не проявляя ни малейших признаков нервозности.
— Она просто от нас ушла. Я же говорила вам вчера, какие у меня проблемы с Агнес.
— Когда она ушла? Сегодня утром до нашего прихода?
Она удержалась от искуса ответить поспешно и ненадолго задумалась.
— Нет, когда вы приходили вчера, ее уже здесь не было.
— Так когда же она ушла?
Она впервые отвела глаза и стала рассеянно обводить взглядом сумрачные углы своей кухни. Потом спросила:
— Куда он пошел, этот ваш второй?
— Мистер Керси осматривает ваши хозяйственные постройки.
— Но ведь их уже осматривали раньше, когда искали девушку.
Морось перешла теперь в настоящий дождь: было отчетливо слышно, как капли барабанят по гофрированному железу крыши, струйка из прорехи в водосточной трубе стекала по оконному стеклу. От очага исходило слабое влажное тепло. Кухня была так тускло освещена, что вся обстановка в ней совершенно лишилась красок и приобрела однородный серо-стальной оттенок.
— Будьте добры, включите свет, пожалуйста, — попросил Уайклифф.
Она молча поднялась и щелкнула выключателем у двери. Голая лампочка под потолком отбросила круг желтого света на стол, но в самой комнате едва ли стало светлее.
— Вынужден снова задать свой вопрос. Когда ушла из дома ваша золовка?
— В пятницу… В пятницу утром.
— И вы даже не заявили об ее исчезновении?
— Мы с Клиффордом сами пошли ее искать. Обыкновенно ее заносило к Драм Пойнту — туда она девчонкой бегала на свидания…
— Но там вы ее не нашли. Почему вы не заявили в полицию, чтобы организовать поиски?
У миссис Рул заметно поубавилось уверенности в себе. Она не знала, куда деть руки.
— Я думала, Агнес вернется. Очень мне надо, чтобы Клемо трезвонили потом повсюду, что я за ней не смотрю… Смотрю я за ней!
— Она ушла в пятницу утром, а сегодня уже вторник — четыре дня прошло. И вы все еще надеетесь, что она вернется?
Она посмотрела на него, но ничего не сказала.
Уайклифф попытался еще раз.
— Ваша золовка Агнес — сестра миссис Элинор Клемо, которую в пятницу похоронили, так?
— Да.
— Вам не кажется странным совпадением, что она ушла из дому именно в день похорон своей сестры?
— Думаю, Агнес и вправду горевала по Элинор. Не знаю, дошло ли до нее, что ее сестра умерла, что ее больше нет и все такое… Но она затосковала, это точно.
— Зачем вам понадобилось создавать видимость, что она по-прежнему наверху, в своей спальне?
— На случай, если кто-то пришел бы.
Уайклифф никак не мог понять этой женщины.
Она ни в коем случае не была глупа, но мыслила по законам исключительно своей собственной, особой логики. Он откинулся на спинку стула.
— Извините, миссис Рул, но мне трудно поверить в то, что вы мне рассказываете. На вашем месте самым разумным было бы…
Его прервал стук в дверь, которая сразу открылась, и появился Керси. В кухню он не зашел, лишь встал на пороге, чтобы уберечься от дождя. С полей его рыбацкой шляпы капало на плечи, а с плаща моментально натекло на кафельный пол.
— Извините, если помешал. Я почти закончил с осмотром. Не могу только попасть в пристройку позади дома. Там навесной замок.
Уайклифф обратился к хозяйке:
— Будьте любезны дать мистеру Керси ключ.
— Это он про старую маслобойню? Туда ключ не нужен, можно пройти через чулан. Ничего вы там не найдете, ну да ладно, смотрите. Мне все равно…
Похоже, она была рада неожиданной передышке.
— Идите за мной…
Они последовали за ней в сырой, необъятных размеров чулан, где обнаружились водопроводный кран, огромное корыто, бочка из-под керосина, старенький бойлер и морозильный шкаф. В противоположной стене была еще одна деревянная дверь, которая вела в узенький коридор между двумя рядами нагроможденных друг на друга предметов мебели, упаковочных ящиков и свернутых в рулоны ковров. Все это напоминало склад подготовленных к перевозке вещей. Свет почти не проникал сюда, потому что окна тоже были заставлены мебелью и ящиками.
— Все это принадлежит Агнес. Она вела хозяйство в доме своего брата, а когда он умер, дом сдали в аренду, и ей пришлось переехать ко мне и перевезти сюда мебель. Кое-что, кстати, вы могли видеть у нее в спальне.
— Что в ящиках?
— Откуда мне знать? Должно быть, картины, фарфор, шитье всякое. Они жили на широкую ногу. Генри умел делать деньги, но, правда, и тратить тоже. Почти все спустил на бегах.
— Что станется с этими вещами, случись вашей золовке умереть?
— Смотря что там у нее в завещании. Если, конечно, оно вообще есть.
Все чувства Уайклиффа свелись к глухому отчаянью. Однако же чего он вообще ожидал? Он занялся поисками пропавшей девушки, но теперь возникла другая проблема — вот эта женщина, способная кого угодно привести в бешенство. Хотя при этом…
Керси повернулся к нему, но только пожал плечами. Они один за другим вернулись в чулан. И в тот момент, когда за порог ступил Уайклифф, неожиданно загудел мотор морозильника и привлек его внимание к проржавевшему и облезлому холодильному шкафу, который должен был относиться к самому первому поколению подобной техники. К крышке морозильника кустарно приварили петли, и она была заперта на новый с виду навесной замок.
— Что вы здесь храните?
Она вскинула на него взгляд.
— Ну а вы как думаете? То же, наверное, что ваша жена хранит в своем морозильнике.
— Дайте ключ, пожалуйста.
Она не сдавалась.
— До каких же пор я должна это терпеть? Вы ворвались ко мне в дом, а теперь еще хотите перевернуть все вверх дном…
— Если не дадите ключ, нам придется сломать замок.
Она протянула руку за шкаф и сняла с гвоздя маленький железный ключ, который протянула Уайклиффу.
С непрошеным ощущением неловкости он вставил ключ в прорезь, легко повернул, снял замок и поднял крышку.
То, что они увидели, напоминало захоронение, знакомое любому археологу. Маленькая, жалкая фигурка, скрючившись, лежала на боку коленями под самый подбородок и занимала почти весь объем морозильной камеры. Все тело за исключением головы и кистей рук было укутано в подобие ночной рубашки, складки которой стояли колом. Открытые участки тела были совершенно серыми. От мороза кожу стянуло, и кости неестественно выпирали. Редкие седые пряди свисали с макушки сосульками.
