Марина Серова - Я тоже стану стервой

– Ой, ужас-то какой! – воскликнула тетя Маша, по достоинству оценив внешний вид своего старшего сына. – Ой, сынок, ты что, с мопедика упал, да? А где твоя одежда? Что это за лохмотья?

– Э-э… Ма… – Павлушка обернулся ко мне, явно ища поддержки.

– Да все в порядке, – невозмутимо начала я. – Мы просто по парку гуляли…

Я запнулась. Что-то с импровизацией у меня сегодня неважно. Видимо, драки плохо сказываются на мыслительных способностях.

– Это бе?лки, – неожиданно заявил Павлушка.

– Белки? – изумилась тетя Маша. – Где?

– В парке, – поддержала я своего подопечного. – Знаете, целая стая свирепых, голодных белок. Мы хотели их немного покормить, а они как набросятся… Чуть без рук не остались. Просто какие-то пираньи, а не белки.

– Ой, ужас какой! – запричитала тетя Маша. Надо же, «повелась» на эту чушь…

Воодушевившись неожиданным успехом, я продолжила:

– Наверное, они после зимы такие опасные становятся. На Павлушку прямо-таки набросились. Облепили, повалили, в грязи изваляли…

– Но это ведь не Павликова одежда, – подозрительно сощурилась тетя Маша.

– А… Да, – невозмутимо согласилась я и покосилась на Павлушку.

– Так ведь был еще и дятел, – авторитетно подсказал он и принялся украдкой мне подмигивать.

Отлично! Павлушка так уверен в моей изобретательности, что даже не сомневается, что я с помощью дятла смогу объяснить превращение шикарного «прикида» в сомнительную по качеству одежонку.

– Дятел?.. – задумалась я. – Да, еще и дятел был. Но он здесь ни при чем. Да… Просто белки так испачкали одежду Павлушки, что нам пришлось сдать ее в химчистку. В химчистке нам временно выдали вот эти шмотки. Да, выдали эти шмотки. И… и квитанцию. И мы опять пошли в парк, скоротать время. Но там нас уже поджидали белки. Они снова накинулись на Павлушку, и он упал в грязь. И вот тогда-то и появился дятел! Он приблизился ко мне на бреющем полете, выхватил из рук квитанцию и стремительно исчез в небесной синеве. Вот так дело и было, – я облегченно перевела дух. – Поэтому одежду нам не вернули.

– Ой, кошмар какой! – покачала головой тетя Маша. – Я всегда говорила – природа враждебна к городскому человеку. Что и требовалось доказать. Ну давайте, ребятки, в душ и ужинать.

Надо ли говорить, что всю ночь мне снились кошмарные сны? Я выступала на ринге в категории «бои без правил». Моим противником была огромная белка в черном кимоно. В бою я лидировала. Но бой судил дятел в желтых антибликовых очках. И он явно был подкуплен.

Проснувшись в своей каморке, я первым делом старательно потянулась. Проверяла, нет ли у меня каких-либо травм, которые я вчера вполне могла и не заметить. Такое иногда происходит – когда в организме вовсю буйствует адреналин, болевые ощущения притупляются. Бывали случаи, когда люди не сразу замечали не то что полученные в драке ушибы, а даже и переломы. Все это обычно вылезает на следующее утро – боль, слабость. Но со мной на этот раз вроде все было в порядке. Так, слегка тянуло кое-где, но это такие мелочи, на которые не стоило обращать внимания.

Я поднялась со своей кушетки. Первым делом прикрепила к ноге пистолет, а уже потом накинула халат. Учитывая ситуацию, с оружием теперь расставаться не стоило даже в квартире. Мало ли…

Утро было самым обычным. Лето отступило, небо затянуло серыми тучами, накрапывал дождик. На кухне я сварила себе кофе. Выпила одну чашку. Подумала, выпила и вторую. Потом пошла в гостиную, разыскала свою книжку и углубилась в чтение.

Внезапно прозвенела трель дверного звонка. Я пожала плечами и продолжила чтение. В конце концов, я в горничные не нанималась. Девочка Веточка, захлебываясь от ярости, бросилась в холл. Звонок повторился. Настырный такой звонок, противный. Может, братишки не слышат, что кто-то пожаловал к ним в гости? Плюнув на принципы, я нашарила ногой тапочки и пошла открывать.

На пороге стоял какой-то дурно пахнущий бомж и почти игриво улыбался. Из-за припухшего под левым глазом фингала улыбка была слегка перекошенной.

– Что тебе? – спросила я.

– Мне нужны Павел или Лара Крофт, – четко и бездумно, словно произнося заученную фразу на незнакомом языке, ответил бомж.

– Что? – я поспешно вышла на площадку и прикрыла за собой дверь. – Кто тебя послал?

– Да баба одна. Красивая. Волосы длинные, черные. Велела отдать вам подарок, – бомж порылся в недрах своего невыносимо смердящего одеяния, извлек новенький мобильный телефон и протянул мне.

Я рефлекторно вытащила пистолет, сняла с предохранителя и направила на мужика.

– Ну-ка, спустись на один пролет вниз, – велела я, держа его на прицеле.

Бомж испуганно ойкнул, но мое распоряжение выполнил – спустился по лестнице и встал возле подоконника.

– Включи телефон.

– Да он вроде включен, – пролепетал мужик.

– Покажи мне дисплей и нажми на какую-нибудь кнопку. Лучше – на самую большую.

Мужик сделал все, как я сказала. Экранчик телефона осветился мягким синеватым светом. Значит, мобильник включен и взрываться пока не собирается. А то мало ли…

– Оставь аппарат на подоконнике и проваливай, – велела я.

Дважды бомжа просить не пришлось. Он швырнул телефон на подоконник и шумным, бесформенным комком скатился вниз по лестнице.

Я поставила оружие на предохранитель, по-простому заткнула его за пояс халата и подошла к телефону. На вид он был абсолютно новый – элегантный аппарат известной марки с большим качественным дисплеем. Конечно, вряд ли моим новоявленным врагам захочется меня взрывать. По крайней мере, сейчас, пока они не получили свой загадочный фонарик. Видимо, телефон мне передали именно для того, чтобы использовать его по прямому назначению.

В этот момент мобильник ожил. Засветился, засуетился, завибрировал и разразился птичьей трелью. Отбросив последние сомнения, я взяла его в руки, нажала кнопку ответа и поднесла к уху.

– Слушаю.

– А, это ты, – я узнала голос моей недавней знакомой, истерички-каратистки. – Как самочувствие? Ничего не болит после вчерашнего?

– Как это любезно с твоей стороны – подарить мне телефон, чтобы узнавать о состоянии моего здоровья, – заметила я.

– Идиотка, – фыркнула моя собеседница. – Ладно, слушай. У нас для тебя подарок. Небольшой фильм, снятый специально для вас с Павликом. Посмотри там в телефоне, в разделе видео. Как насладишься – перезвони, скажешь свое мнение. У тебя же мой телефон определился? Вот и отлично.

И моя собеседница отсоединилась. Прямо здесь, на лестничной площадке, я принялась рыться в меню телефона. Так, раздел видео. Записан один файл. Я активировала его.

Довольно качественная для мобильника запись. Непонятное место – то ли подвал, то ли бункер. Возле бетонной стены – одинокий стул. На стуле, со связанными руками и ногами – Аллочка в ярко-красном платье. На коленях – газета. Наезд камеры на газету – крупным планом сегодняшнее число. Откат камеры – опять Аллочка с недовольной физиономией. Голос за кадром, мужской:

– Скажи что-нибудь.

Аллочкино личико становится брезгливым, и она медленно произносит:

– Ну, мужик, ты попал на бабки.

Конец ролика. Ну что же, остается только надеяться, что обладатель голоса за кадром не слишком обиделся на Аллочку.

Я вернулась в квартиру. Братишки по-прежнему сладко спали. Я пробралась в ванную комнату. Темно-синяя кафельная плитка с затейливым узором, позолоченная фурнитура, огромная акриловая ванна с гидромассажем. Зеркало во всю стену, светильники, очередная статуя голого мальчика… Я уселась в деревянное кресло, придвинутое к раковине, включила воду и перезвонила на определившийся номер.

– Ну что, посмотрели? – промурлыкала каратистка-неврастеничка.

– Дурацкий фильм, – сказала я. – Сюжет больно уж избитый. Я много такого кино видела.

– А Павлику показала?

– Да недосуг было. Слушай, подружка, расскажи мне наконец, чего вы добиваетесь?

Моя собеседница моментально обозлилась:

– Ну-ну, давай, давай!.. Решила время потянуть? Думаешь запеленговать? Даже не рассчитывай – мы не такие идиоты.

– Да и в мыслях не было. Брось, – из кармана халата я достала сигарету, подумала и закурила. Да, неудачное я выбрала время, чтобы бросить курить. Ладно, потом как-нибудь еще вернусь к этой идее. – Скажи по-человечески – у вас девушка, а у нас – что? Не буду врать – мне на эту девицу глубоко наплевать. Но если вам нужна какая-то конкретная вещь, то я готова поменяться.

– Ты что – дура?

– Не знаю. Вполне возможно. Но если тебе так тяжко с дураками общаться, расскажи подробно и внятно – что ты хочешь?

– Может, ты и вправду дура? – задумалась моя собеседница. Я напрягла слух. Есть вероятность, что именно сейчас я узнаю, в чем причина всего переполоха. Мне сильно мешал звук льющейся воды, но выключить ее я не могла, боялась подслушивания братьев. Им пока еще рано было обо всем знать.