отличить правильное от неправильного из-за серьезного психического расстройства или болезни.
– Вы можете привести пример психического расстройства или заболевания, которые подходят под это определение?
– Нечто предполагающее психотический разрыв с реальностью, например шизофрения, – отвечает она.
– Это единственное психическое нарушение, подходящее под юридическое определение невменяемости?
– Нет.
– Синдром Аспергера вызывает психотические срывы?
– Нет, но у него есть другие симптомы, которые могут не позволить человеку отличить правильное от неправильного в определенный момент времени.
– Какие, например?
– Фиксация на одной теме, свойственная людям с синдромом Аспергера, может быть всепоглощающей и обсессивной до такой степени, что она становится помехой в повседневной жизни и даже толкает на нарушение закона. У меня однажды был пациент, так сильно ацикленный на лошадях, что его постоянно арестовывали за проникновение в местную конюшню. Таков и нынешний интерес Джейкоба к криминалистике и расследованиям преступлений. Это ясно из моей беседы с ним, а также из его одержимости телевизионным сериалом «Борцы с преступностью», из детальных записей каждой серии, которые Джейкоб делает.
– Может ли подобная фиксация подкреплять некоторые свидетельские показания, которые мы слышали в этом зале? – спрашиваю я.
– Мы слышали, что Джейкоб часто появлялся на местах преступлений благодаря полицейскому сканеру, – говорит доктор Ньюком. – И смерть Джесс Огилви стала частью тщательно продуманной сцены преступления. Улики были подстроены таким образом, чтобы сперва создавалось впечатление, будто девушку похитили, но в конце концов привели к обнаружению тела жертвы. Возможность создать настоящую сцену преступления, а не смотреть на вымышленные, подтолкнула Джейкоба к действиям, противоречащим правилам, закону и морали. В тот момент он мог думать только о том, что создает настоящую сцену преступления, которой будут заниматься настоящие полицейские. Таким образом аспергерианская фиксация на криминалистике привела Джейкоба к бредовому убеждению, что в данный момент смерть Джесс – необходимая часть его практического изучения криминалистики. Каким бы ужасным это ни казалось нам, жертва становится сопутствующим ущербом в процессе достижения главной цели.
– Но разве Джейкоб не знал, что убийство противозаконно?
– Конечно знал. Он образцовый ребенок, когда речь идет о выполнении правил, о том, чтобы делить все вещи на правильные и неправильные без смягчающих обстоятельств. Тем не менее действия Джейкоба не были намеренными в тот момент. Он не понимал природы и последствий своих поступков и не мог остановиться, даже если бы захотел.
Я слегка хмурюсь:
– Но мы также слышали, что Джесс Огилви и Джейкоб были очень близки, это не могло не оказать на него воздействие.
– Вот еще одна причина, по которой мы можем заключить, что синдром Аспергера сыграл свою роль в случившемся с Джесс. Люди с синдромом Аспергера имеют сильно нарушенную модель психического, то есть не способны разобраться, как функционирует чужое сознание. Они не могут поставить себя на место другого человека, чтобы понять его мысли и чувства. Обычный человек посчитает это отсутствием эмпатии, неумением сопереживать. Так, например, если бы Джесс заплакала, Джейкоб не попытался бы успокоить ее. Он мог понять, что ей грустно, так как люди со слезами на глазах обычно печальные, но это было бы мыслительное заключение, а не чувство. Для человека с синдромом Аспергера недостаток эмпатии является нейробиологическим нарушением, и оно влияет на поведение. В случае с Джейкобом это уменьшило его способность воспринимать влияние своих поступков на Джесс.
– Но все же, доктор, – говорю я, играя в адвоката дьявола, – есть большая разница между тем, чтобы не подать плачущему человеку носовой платок, и убийством, ради того чтобы сделать труп частью сцены преступления.
– Разумеется. – Психиатр поворачивается к присяжным. – И это, вероятно, труднее всего понять непосвященному. В таких ужасных преступлениях, как это, мы всегда ищем мотив. Из разговоров с Джейкобом и доктором Мурано я заключила, что ответ кроется в ссоре Джесс и Джейкоба, которая произошла в воскресенье, перед ее смертью. Главный отличительный признак синдрома Аспергера – это нарушение социального взаимодействия. То есть человек с этим дефектом психики очень наивен и ограничен в понимании отношений между людьми, что может привести его к поиску контактов неприемлемым способом. Отсюда возникает разочарование, досада, иногда даже злость, если отношения не складываются, как ожидалось. – Доктор Ньюком смотрит на Джейкоба. – Я не знаю, что сказали друг другу Джейкоб и Джесс в день ее смерти, но убеждена, что Джейкоб был влюблен в свою наставницу. По иронии судьбы его острое чувство правильного и неправильного, которое, как можно предполагать, не позволяет совершать преступные деяния, в данном случае могло сработать в обратном направлении. Если Джесс отвергла предложения Джейкоба, он мог почувствовать, что она поступила с ним плохо, что он жертва.
– И что тогда?
– Он сорвался. Набросился на нее, не понимая в тот момент, что делает.
– Больше вопросов нет, – говорю я и сажусь.
Смотрю на Джейкоба, тот сверкает на меня глазами. Эмма устремила взгляд прямо перед собой. Кажется, она решила сегодня вовсе не замечать моего существования.
Хелен Шарп поднимается с места:
– Есть много детей, которым поставлен диагноз «синдром Аспергера». Вы говорите нам, что мир полон бомб с часовым механизмом? Что в любой момент, стоит нам косо взглянуть на такого ребенка, он может пойти за нами с ножом?
– Нет, в действительности все наоборот. Люди с синдромом Аспергера не склонны к насилию. Так как у них нет активного понимания чужого сознания, они не мотивированы на причинение вреда другим людям. В действительности они вообще не думают о чувствах людей. Если человек с синдромом Аспергера совершает насильственные действия, это происходит в момент, когда он активно добивается какой-то очень четко определенной и желанной для него цели, в состоянии паники или когда абсолютно не понимает, как нужно вести себя в какой-нибудь жизненной ситуации.
– Верно ли, доктор, что большинство обвиняемых, которые заявляют о невменяемости, делают это вследствие психотического отрыва от реальности?
– Да.
– Но синдром Аспергера – это не психотическое расстройство?
– Нет. Оно больше сопоставимо с расстройствами личности, которые характеризуются нарушениями восприятия и проблемами в межличностном общении.
– В юридическом смысле не предполагает ли отсутствие психотических эпизодов, что человек лично – и по закону – несет ответственность за свои поступки?
Доктор Ньюком меняет позу.
– Да, но возможно отклонение от этого правила для людей с синдромом Аспергера. Мы не в состоянии научно доказать, что у человека с синдромом Аспергера субъективное восприятие реальности сильно отличается от восприятия обычных людей, и все же гиперчувствительность к свету, звукам, вкусам, прикосновениям и текстурам указывает именно на это. Если бы ее можно было как-то измерить, мы получили бы строгие параллели между синдромом Аспергера и различными психотическими состояниями.
Я получаю резкий тычок локтем под ребра. Джейкоб передает мне пустой листок бумаги.
– Если бы такие параллели были найдены, – говорит Хелен, – не указывало бы это на то, что человек с синдромом Аспергера с трудом осознает
