– Вы были знакомы с Аллой? – переспросила я.
– Нет, конечно. Откуда бы мне ее знать? Я машины не имею. Только тех, кто пользуется стоянкой постоянно, я всех в лицо знаю. И привычки их мне тоже знакомы. Вот девушка эта, Алла, так она всегда после того, как машину поставит, лобовое стекло тряпочкой протирает и зеркала закрывает. Ну, знаете, поворачивает их так, чтобы никто случайно не задел. На стоянке такое иногда случается.
– Во вторник вы тоже за стоянкой наблюдали? – перебила я его.
– Наблюдал, только недолго. Час, а то и меньше. Во вторник я занят был сильно. Нужно было подготовиться к зачету, сессия ведь.
– И в тот день вы Аллу не видели? – на всякий случай поинтересовалась я.
– Нет, ее машины не было. А утром в среду, я перед тем, как в институт уйти, в окно выглянул. Машина стояла. Наверное, поздно ночью вернулась. У нее такое случалось. Не особо часто, но бывало.
– Давайте перейдем к вечеру среды. Что в тот вечер показалось вам подозрительным?
– Я тогда не думал о том, что это подозрительно. Только после того, как про убийство узнал, стал вспоминать и тогда-то и подумал, что это может относиться к убийству.
– Твердислав, скажете вы наконец, что увидели на стоянке?! – не выдержала я.
– Пойдемте, я вам лучше покажу, – сказал он и повел меня в спальню.
Свет в комнате зажигать не стали, чтобы было лучше видно. Стоянка была хорошо освещена. Вся, кроме дальнего угла, где и произошло убийство.
– Видите, в паре метров от боковой стены забора тупичок есть? Туда по ночам молодежь на тачках заруливает. Ну, с дамами, – смущаясь, пояснил Твердислав. – Иногда и не поздно еще, а машина уже приехала. Туда разные автомобили приезжают. С дороги их не видно, кусты загораживают. Чтобы туда попасть, нужно почти до угла нашего дома доехать, потом в узенький проем свернуть и несколько метров обратно проехать. Место для встреч идеальное. А попасть туда может только тот, кто заранее про этот тупик знает.
– А как же стояночники, они что, не знают об этом? – спросила я.
– А им-то что за дело? Не на территории парковки, и ладно. Да это сверху тупик хорошо виден, а с земли его не особо разглядишь. Если темно, да еще машина темная, попробуй рассмотри.
– Понятно. Значит, в тот вечер тупичок не пустовал, так?
– Да, машина туда подъехала, когда еще и семи не было. Я только-только у окна устроился. Только в этот раз это была не парочка! В машине сидели двое мужчин, но не в том смысле, в каком вы могли подумать, – поспешно проговорил Твердислав, хотя я и не собиралась подозревать мужчин в порочных наклонностях. – Они чего-то выжидали. Причем явно старались остаться незамеченными.
– Как вы это определили? – полюбопытствовала я.
– Очень просто. Они подъехали с потушенными фарами. Обычно машины подъезжают, не таясь, а потом фары гасят, но небольшую подсветку в салоне оставляют почти все, а эти не так. Потом, они не курили. Можно, конечно, предположить, что парочка некурящая, но как-то не верится. Сидели в темноте, даже окон не открывали. Один раз только тот, что за рулем был, в телефоне что-то рассматривал, но недолго. Буквально полминуты, и сразу в карман его спрятал.
– Как же вы тогда определили, что в машине мужчины сидят? – поразилась я.
– Это уже когда машина во второй раз приезжала, – огорошил меня Твердислав.
– Они что, несколько раз приезжали?
– Ну да. Первый раз я проглядел, когда они уехали. Мне мама звонила, а она всегда стационарным аппаратом пользуется. Он у нас в прихожей стоит, так я пока с ней беседовал, машина уехала. А вернулась часов в восемь, ну или около того.
– Очень интересно. В котором часу звонила ваша мать?
– На часы я не смотрел, но она всегда в одно и то же время на связь выходит. У них в семь часов ужин по расписанию. В семь тридцать заканчивается, и она сразу звонить идет.
– Сколько длился разговор?
– Двадцать минут. Это я и без часов сказать могу. Мама всегда ровно двадцать минут на разговор тратит.
– Завидная пунктуальность, – прокомментировала я. – Так что было дальше?
– Ну, поговорили мы, я к окну вернулся. Мужчины, того, что из нашего дома, уже не было. И машины в кустах тоже не было.
– Подождите, какого мужчины? – переспросила я.
– Ну, что напротив «Фиата» паркуется. Он подъехал как раз в тот момент, когда у меня телефон зазвонил. Странный он какой-то. Машину поставит и еще полчаса вокруг нее ходит, высматривает чего-то. А иногда и по стоянке прогуливается, будто потерял что. А еще он каждый раз в дальнем углу нужду справляет. Ужасно, правда? Живет в двух шагах, а потерпеть не может. Можно подумать, у него в квартире унитаза нет!
– Так, значит, в этот вечер он по стоянке не разгуливал?
– Этого я сказать не могу. Но то, что его не было, когда я вернулся, это точно. Я бы заметил.
– И машины не было, так?
– Да, тупичок был пуст. Я посидел минут пять, не больше, смотрю – вернулись, голубчики. Тот, что за рулем был, дверь открыл и вышел, прошелся вдоль машины, по задним колесам ботинком постукал и обратно в салон залез. А пока дверь открыта была, я и увидел, что второй тоже мужчина. И девиц с ними точно не было.
– В этот раз долго они простояли?
– Проглядел я, – покраснев до корней волос, пропищал Твердислав.
– Что, опять к телефону уходили?
– Нет, по другой нужде, – еле слышно признался он.
– Понятно, – усмехнувшись его неловкости, произнесла я. – Ну хоть, сколько времени они после этого простояли, можете сказать?
– Я только как они приехали видел, а потом ушел. Когда вернулся, их и след простыл. Я еще немного понаблюдал и спать пошел.
– А как «Фольксваген» с соседней с «Фиатом» стоянки выезжал, видели?
– Это видел. Парнишка, что за руль сел, не мешкал. Не успел подойти, сразу за баранку, даже толком ждать не стал, пока движок прогреется. Чуть сцепилось, он и рванул. Я все думал, что движок в момент крякнет, а он ничего.
– Сколько времени прошло с того момента, как машина из тупика исчезла, и до того момента, как пришел хозяин «Фольксвагена»?
– Да не знаю я, – в сердцах воскликнул парнишка. – В туалете я был, желудок прихватило. Мне жирное есть нельзя категорически, сразу расстройство желудка, понимаете? А я помимо того, что съел большую порцию жареной свинины со сметанным соусом, так еще решил побаловать себя картофелем фри собственного изготовления. Результат не заставил себя долго ждать.
– Как долго вы пробыли в туалете? – напрямую спросила я. – Прошу вас, ответьте как можно точнее, без излишнего стеснения. Поверьте, сейчас не до жеманства и мнимой скромности.
Твердислав потупился и сказал:
– Полчаса.
Я вздохнула. Вот вам и свидетель. Весь нужный отрезок времени в сортире просидел.
– Давайте все же попробуем прояснить ситуацию, насколько это возможно. Вы покинули пост в восемь или около того, верно?
Твердислав кивнул.
– Машина в тупике стояла, так?
Снова кивок.
– Когда вы вернулись, было что-то около половины девятого, и машины уже не было, так?
– Не совсем, часы показывали восемь тридцать пять.
– Хорошо, восемь тридцать пять. Хозяин «Фольксвагена» подошел при вас?
– Тоже нет. Когда я вернулся, он уже крутился вокруг машины. С той стороны, где «Фиат» стоит. Потом быстро сел за руль, завел двигатель и минуты через три поехал.
– И двигатель у него с первого раза завелся? – поразилась я. – В такой-то мороз?
– По крайней мере так выглядело со стороны. Может, он у него уже работал, когда я подошел. Я не особо разбираюсь, просто предположил.
– Все ясно. Еще что-то подозрительное в тот вечер происходило?
– Не знаю. Я из-за желудка так плохо себя чувствовал, что все желание пропало у окна торчать. До десяти телик смотрел, а потом спать завалился.
– Номер машины вам не удалось разглядеть? – без особой надежды спросила я.
– Я не приглядывался, – ответил Твердислав.
– Ну хоть марку-то можете назвать?
– Джип какой-то. Большая такая машина, сразу видно, дорогущая. И цвет то ли черный, то ли темно-синий.
– Хорошо, Твердислав, на этом закончим. Если что-то дополнительно вспомните, пожалуйста, звоните.
Я протянула ему визитку и направилась к выходу. Беседа с обладателем столь твердого имени и столь бесхребетного характера отняла у меня последние силы. Продолжение поквартирного опроса я решила отложить на следующий день, а пока – собраться с мыслями и кое-что уточнить. Новые сведения, хоть и являлись расплывчатыми, требовали тщательного анализа. Как только я вышла на лестничную площадку, за спиной защелкал замок. Твердислав тщательно запирался на все засовы. Да, иной раз родители в своем желании как-то повлиять на формирование определенных черт характера слишком рьяно уповают на выбор имени. А ведь кисель хоть гранитом назови, он так киселем и останется!
Выйдя на улицу, я в очередной раз пожалела, что моя «старушка» вышла из строя. По такому морозу передвигаться по городу на общественном транспорте – одно мучение. А в вечернее время и подавно. Была бы я на колесах, наверняка дело быстрее бы пошло. А так, попробуй все успей.
