– Мы тебя еще найдем. Пожалеешь.
После такого разговора у него очень быстро приняли дела. Он еще два дня шатался по городу, ожидая рейсового самолета. Случайно зашел в привокзальную церковь. Службы в этот день не было. Под высоким куполом храма вместе с ним находились еще два человека – женщина с девочкой лет восьми. Они не молились, лишь скорбно стояли у иконы, прижав руки к груди. Одежда их была простой и скромной.
«Наверное, умер близкий человек, – подумал он, глядя на отрешенные лица и видя неподдельную скорбь в их глазах. – Как же в жизни все противоречиво: горечь утраты по близкому человеку и радость любви. Может быть, в этот миг родился новый человек у моих родственников?»
Виктор думал, молился, желал счастья и здоровья всем людям на земле. Особенно стоящим рядом с ним в пустынном храме женщине и маленькой девочке. В них он вдруг увидел олицетворение своей мечты – рождение совместного с Ириной ребенка. Еще бы найти способ по-христиански расстаться с женой.
Он стоял под куполом храма и просил Всевышнего о счастье близких ему людей, но не о себе. Его судьба, казалось, зависит именно от благополучия жены, его сына и Ирины.
Уже собравшись уходить, он опять посмотрел в сторону женщины с ребенком. Они продолжали молча стоять на том же месте и, как ему показалось, беззвучно плакали. Вдруг ему захотелось проявить сострадание. Все вышло само собою. Он подошел к ним и без слов вложил в руки матери пять тысяч рублей. Не осознавая в тот момент, что для нее такая сумма является состоянием – с месячный заработок. Женщина не отстранила его жест, лишь благодарно и удивленно вскинула на него взгляд огромных заплаканных глаз.
Выходя из храма, Виктор отметил профессиональным взглядом, что современная отделка церкви не создавала в ней уюта. Возникало чувство, что Бог с ним не искренен. Не случайно говорят, что в тяжелые минуты нужно идти в старинный, намоленный храм.
Тогда-то Виктор и решил, что по приезде первым начнет процесс развода. Переговорит с женой и подаст заявление в суд. Всю собственность оставит жене и сыну. Уйдет из дома с одним портфелем с личными вещами. Женщину, прожившую с ним двадцать лет и родившую ему сына, обижать и унижать нельзя. Уже в самолете он начал понимать, как ей будет тяжело от его поступка. И название ему – предательство. Сможет ли она в пятьдесят лет устроить свою личную жизнь? Виктор понимал, что не случайно задумывается над такими вещами. С этим человеком они прожили трудную жизнь, и она смогла ее с ним разделить. И вот вдруг под старость лет она становится ненужной…
Он гнал от себя эти жалостливые мысли. Если принял решение, то должен его выполнять. Эту аксиому ему вбили еще с начала военной службы. Он всегда шел вперед, напролом, к однажды поставленной цели. А уж каким путем она будет достигнута, не важно. Лишь бы не причинять зла окружающим. Хотя сегодня он переступил через этот принцип. Вот почему для него было важным не унизить жену и постараться принести ей меньше страданий.
Восьмичасовой перелет он перенес плохо. И сразу же из аэропорта пошел домой. Родина встретила его осенней погодой, дождливой и холодной. Но все, что встречалось у него на пути, призывало к доброте и радости. Осенняя листва ложилась золотом под ноги, прохожие приветливо здоровались. Даже серые деревянные домики, которые он раньше старался не замечать, сделались по-дружески своими. Огромные свинцовые лужи на перекрестках вызывали лишь счастливую улыбку.
«Как хорошо, что за это время здесь ничего не поменялось», – думал Виктор, зачерпывая ботинком воду из очередной лужицы.
Дома был накрыт праздничный ужин. Жена искренне его ждала. И он решил отложить важный разговор до утра. Но жена первой завела разговор об их дальнейшей жизни.
– Я знаю, что у тебя есть женщина. Вижу твои метания и обман. Но если ты любишь, я согласна принять любое твое решение. За время твоего отсутствия даже узнала, кто она. У нас здесь ничего не скроешь. Выбор, конечно, за тобой.
Она сделала короткую паузу, словно набирала воздух перед погружением в воду.
– Я готова принять любое твое решение, но сама на развод не подам. Меня устраивает статус замужней женщины.
Ей больше нечего было сказать. За долгую совместную жизнь она не раз убеждалась, что с выбранного пути мужа свернуть нельзя. Можно лишь медленно и осторожно дать ему понять, что он принимает ложное решение. Но понимала, что время она упустила.
Долгими одинокими ночами жена анализировала и сравнивала свою ситуацию с личной жизнью своих подруг. И пришла, наконец, к неутешительному выводу – она не хочет и не может конкурировать в борьбе за этого мужчину. А поняв это, замкнулась в себе. Примеры из жизни говорили о неминуемом кризисе мужской психологии, связанной с цикличностью возраста. И то, что у нее на пути возникла молодая женщина, поначалу приняла очень спокойно. Перебесится. Не первый раз. Куда он уйдет? Не бросит же квартиру? Так она рассуждала в этот и другие вечера.
Понимала и психологию другой женщины – поиграет и покинет. Поймет сложность его характера, что его уже не переделать.
С другой стороны, не проходила обида на мужа за то, что самые трудные годы жизни, его службы они прожили вместе, а теперь зрелого и преуспевающего мужчину прибирает к рукам другая женщина. Не испытавшая вместе с ним всех житейских невзгод и передряг. Она чувствовала себя так, как будто его вынянчила, как ребенка, и вот уже взрослого, как сына, отдает в руки другому человеку. Вот из-за этого было больно и обидно до слез.
Она ждала чуда и его поступка. Хотя слабо верила, что он останется. Так оно и случилось. Виктор ушел от нее в тот же вечер, с тем же маленьким чемоданом, с каким приехал из командировки.
Слишком поздно мужчина понимает, что ради любви жизнь можно начать заново. Любовь не может быть несвоевременной, есть лишь упущенная возможность.
Времени было около девяти вечера. При выходе из подъезда на него обрушился шквал дождя. Вокруг неожиданно стало темно и промозгло. Под ногами хлюпала грязь.
«Совсем как на стройке в Хабаровске. Вот влип в ситуацию, даже зонтика не взял, – пришли первые мысли. – Возвращаться же – плохая примета. Пусть все остается как есть, возврата к прошлому нет».
Да и сама погода напоминала, что пути назад нет. Он решил не беспокоить поздним вечером Ирину, а переночевать у Сергея. Видимо, не ошибся, поступив так.
Сергей как будто только его и ждал. Друзья обнялись, а его новая подруга быстро собрала на стол. Женщина ушла в другую комнату и больше на кухню не заходила.
– Ну, брат, рассказывай, что нового в нашей деревне, – с воодушевлением спросил Виктор, предвкушая задушевную беседу, в которой он сильно нуждался.
– Сомневаюсь, что тебя интересуют официальные новости, скорее всего, хочешь знать о своей зазнобе, – полушутя, не скрывая интриги, ответил товарищ.
– С ней-то мы сами разберемся.
– Ну-ну, – промычал в ответ Сергей. При этом от Виктора не скрылась легкая ухмылка на его лице.
Он решил в этот вечер ничего не спрашивать об Ирине. Однако разговор сам собой опять перешел к взаимоотношениям с противоположным полом.
– Вижу, ты продолжаешь придерживаться теории о смене любви. А где Галина? – наконец спросил он Сергея.
– Теория вечна, как мир, и она себя оправдывает. Для чего мы живем? – задал вопрос Сергей и через некоторое время сам на него и ответил. – Живем, чтобы строить, заводить детей, любить. А когда уже все создано, что остается? Правильно, открытия, остающиеся потомкам. Творчество в виде книг, машин, а может, и собственность. После нашей смерти близкие через сорок дней о нас забудут. И хорошо, что так устроен мир. Нельзя жить лишь переживаниями о потерях. Люди идут вперед, перешагивая через прах и тлен поколений. Мельтешат, ругаются, строят и разводятся, чтобы сойтись уже с другими. В итоге ничего, как правило, после себя существенного не оставляют. А я вот оставляю.
Серей взял со шкафа две толстые книги, которые оказались научными монографиями.
– Смотри. Мой труд, признанный. За него я получил научную степень кандидата наук. Меня уважают, на меня ссылаются. Наконец, я востребован в этом маленьком городишке. Хотя и не имею гонораров и миллионов. Но пока ты зарабатывал деньги вдали от родины, меня выбрали депутатом городского Законодательного собрания. Вот я уже и оставил о себе память потомкам. А ты что сделал? Полюбил? Вот удивил, я влюбляюсь каждые два года и с пользой для дела. Каждая такая влюбленность приносит прилив энергии, здоровья, и все это заканчивается новым этапом в моей творческой и карьерной жизни. Все от такой любви довольны. И никаких обязательств. Вот так и надо жить. А Галина получила отставку… Давай пить чай, да пора и в койку, заболтались.
– Знаешь, Сергей, не согласен я с твоей теорией. Любовь нужно отличать от влюбленности, и грех ее эксплуатировать в своих корыстных интересах.
