Таким образом, смерть "Стилета" подтвердилась.
9 июня
Из Швейцарии получено сообщение: Кальтенбруннер установил связь с американцами через Хетля - заместителя начальника 6-го отдела гестапо.
Дрожу от нетерпения: удался "Бримстон" или нет?
17 июня
Утром ко мне ворвался Эймз, выдернул подушку из-под моей головы и стал бить меня подушкой. Оказывается, Гитлер издал приказ: срочно перебросить бронетанковые дивизии и торпедные катера из Сицилии в Сардинию и Грецию. 13 дивизий уходят из Сицилии!
Гора с плеч! Я вытер слезы. Мы побежали к Кэрфаксу. Он принял нас в шлафроке, угостил бутылкой "Вдовы Клико". Мы выпили и заорали "ура". Эймз ткнул меня в живот кулаком и прошипел:
- Этот идиот считал, что Лилиан - немецкий агент и боялся, что она провалит наш "Бримсток".
Кэрфакс мотнул головой.
- Она не немецкий агент, а советский.
- Неправда! - крикнул Эймз. - Я знаю.
Кэрфакс поморщился.
- Не спорьте. Это почти установлено.
Эймз хотел что-то сказать, но махнул рукой и вышел из комнаты Его радость по случаю успеха "Бримстона" была омрачена.
26 июня
В Сицилии остались только немецкие - 15-я гренадерская моторизованная дивизия и дивизия "Геринг", и итальянские - сильно потрепанные четыре пехотные дивизии, и 6 дивизий береговой обороны с легким оружием. В дивизии "Геринг" только два батальона. В составе этих батальонов роты астматиков, хромых и грыжников. Типично немецкая любовь к порядку - объединять сходных инвалидов.
Итак, окончательно выяснилось: "Бримстон" и "Минсмит" увенчались успехом. Величайшая победа британской разведки! Хип-хип ура!
Я напился и признался Эймзу в том, что боялся, - не окрутила ли его Лилиан, которую я считал немецкой шпионкой. Эймз выругался по-солдатски и чуть не ударил меня. Он заставил меня извиниться, потом мы снова выпили и пошли в клуб Гаргойль, там снова выпили и мне стало нехорошо.
- Но почему Лилиан дружит с Мухиным? - спросил я.
- Вовсе не дружит, - ответил Эймз. - Просто знакомы.
- А Лилиан не американский агент?
- Нет. А вот Мухин... Он советский агент.
- Мне кажется странным, почему она так часто встречалась с Мухиным.
- Она хотела поехать в Россию, поэтому расспрашивала его обо всем. И хочет в дальнейшем изучать язык. Она ведь способная.
- А все-таки думаю, что она неспроста вертелась около Мухина. Лучше всего было бы арестовать ее, когда она вернется.
- Тебя томит неизвестность. Надо выяснить, кто такой Мухин. Его тень падает на Лилиан. Проверим его как следует.
Я ударил ладонью по столу.
- Проверим ее до конца.
ЛОНДОН
(Июль - август, 1943)
I
Позвонил старший инспектор Особого отдела Скотланд-Ярда некий Брус и попросил полковника Кэрфакса или кого-нибудь из его группы. Пимброк назвал себя и спросил, в чем дело.
- Вам известен югославский майор Милан Кривош?
- К сожалению, нет.
- Поступили сведения о том, что он ссылается на свое знакомство с полковником Кэрфаксом. Причем намекает на сугубо деликатный характер их связи
- Я лично не замечал у полковника таких наклонностей...
- Вы не поняли меня. Речь идет о доверительном характере их знакомства Значит, вы не знаете Кривоша?
- Не имею чести.
- Майор Кривош сказал одной... даме, которая, так сказать, поддерживает с ним интимные контакты.
- Понятно. Эта дама - ваша подчиненная.
- Короче говоря, майор Кривош намеревается выступить с какими-то разоблачениями. Хотелось бы узнать мнение полковника Кэрфакса.
- Я спрошу у полковника. Позвоните мне через час и тогда можно будет решить, что делать с этой светлой личностью.
Пимброк хотел выйти из комнаты, но снова зазвонил телефон. На этот раз говорила Лилиан.
- Здравствуйте, Бомарше. Только что вернулась из Москвы.
- Здравствуйте, но при чем тут Бомарше?
Лилиан рассмеялась - она, очевидно, знала, что ее смех очень музыкален.
- Ну, тогда Даниель Дефо.
- Почему?
- Потому что эти оба классика - ваши коллеги и по литературе, и по секретной службе. Вы забыли, что говорили о них в Касабланке в день нашего знакомства. Помните, в кафе?
- Помню кафе и все остальное, но не помню, чтобы я когда-нибудь имел отношение к секретным делам. Если не считать интрижки с супругой одного адмирала...
- Я имею в виду не ваши шашни, а службу.
- Я работаю в историческом секторе военного министерства. А насчет секретной службы вам, наверно, наврал Эймз. Он женщинам не говорит ни одного слова правды. Врет с начала до конца.
- Я лучшего мнения о вашем ближайшем друге, - сухо заметила Лилиан. Когда я вас увижу обоих? Как Эймз?
- Он пошел в кафе с миловидной машинисткой, племянницей епископа, и, наверно, сейчас врет ей...
Лилиан перебила его:
- Значит, вы оба здоровы. Жду вас в "Карлтоне".
Она повесила трубку. Пимброк пошел к Кэрфаксу. Тот уже знал о звонке из Скотланд-Ярда.
- Кривош был представителем Михайловича в Стамбуле, - сказал Кэрфакс, и через меня поддерживал связь с нашим штабом в Каире. А потом вдруг порвал с Михайловичем и появился в Лондоне. Знает он очень много. - Сделав небольшую паузу, Кэрфакс добавил: - Я сам позвоню Брусу. Надо напомнить Кривошу кое-что, и он сразу же прикусит язык.
Вошел Эймз. Пимброк доложил Кэрфаксу о приезде Лилиан.
- Эй-Ай 5 очень интересуется Мухиным, - сказал Кэрфакс, - но не соглашается санкционировать арест русского, на чем настаивает Скотланд-Ярд. Мухин - корреспондент, и арест его будет иметь большой резонанс. Требуется специальное разрешение премьер-министра, но никто не хочет идти докладывать ему.
- Можно арестовать его не как советского агента, - заметил Эймз.
- Впутать в уголовную историю? - спросил Пимброк.
- Нет. Можно арестовать его по подозрению в шпионаже в пользу немцев и сразу же взять в оборот. Может быть, признается в чем-нибудь. А если ничего не выжмем, извинимся и выпустим. И взвалим все на немецкую разведку - она, мол, подбросила нам ложные сведения с провокационной целью.
Кэрфакс тихо вздохнул.
- У нас, к сожалению, только подозрения, ничего конкретного. Теперь им займется Марло, он получил группу в пятом отделе. Он просил передать ему вас обоих, чтобы использовать по части Мухина, но я отказался. Разрешил только брать вас напрокат.
Эймз сказал:
- А что, если сделать так... Подослать к Мухину человека, который с нашей помощью установит с ним короткие отношения и при случае предложит ему интересные сведения с грифом "секретно". Если русский клюнет на это, можно будет начать игру и накрыть их в момент передачи следующей партии сведений. И тогда можно будет навалиться на Мухина...
- Но это же... - Пимброк поморщился, - чистая провокация. Гадость... Это все равно что глотать жабу.
Кэрфакс сделал такое движение руками, как будто мыл их.
- Пусть решает сам Марло, что ему глотать. Меня это не касается.
II
Лилиан выглядела отлично: ей очень шел жакет из черно-бурых лисиц русский сувенир. На диванчике она поставила в ряд маленькие закопченные иконы - подарок Поуэла.
- Я думала, что они очень древние, но мистер Мухин разочаровал меня. Сказал, что они написаны в этом веке...
- Теперь понятно, почему Поуэл сделал вам такое щедрое подношение, сказал Пимброк.
- Я там ходила в брюках и носила нарукавную повязку с указанием группы крови. Говорила всем, что это лондонская мода. Каждый день ходила на балет или на приемы, было весело, но все-таки скучала по Лондону. Никогда не думала, что буду так скучать.
Пимброк бросил взгляд в сторону Эймза, стоявшего у окна.
- Вы, очевидно, очень скучали по дворцу Сент-Джемса и храму Святого Павла?
- Да. Когда я увидела лондонские старомодные такси с чемоданами наверху, - чуть не прослезилась. И голубей в Москве совсем нет. А вороны там большие, страшные, не такие миниатюрные, как здесь. И там не увидишь мужчин с зонтиками...
- А ваш шеф еще долго там будет? - спросил Эймз.
- Он там прекрасно устроился. - Лилиан засмеялась. - Обосновался в старой, но уютной гостинице "Савой", к нему прикрепили гида-переводчицу, русскую студентку. Она обучила шефа петь модные песенки, и он блеснул недавно на коктейль-партии в нашем посольстве - исполнил песенку "Темная ночь". Произвел фурор.
Лилиан стала рассказывать о знакомстве с корреспондентом "Нью-Кроникл" Уинтертоном. Он сказал ей, что решил стать детективным писателем после войны и уже сочинил сюжет романа, действие которого происходит в Москве, убийство совершается в гостинице "Метрополь", находящейся на Театральной площади, в самом центре столицы. Между прочим, выяснилось, что Уинтертон знает Мухина, они встречались на пресс-конференциях.
- А где Мухин? - спросил Эймз, продолжая смотреть на улицу. - Скоро придет?
- Он очень занят, у него какая-то срочная работа. Но обещал прийти. Лилиан приставила пальчик ко рту и понизила голос. - Могу сообщить вам секретную новость. Удалось достать приказ немецкого командования о том, что на днях начнется генеральное наступление на восточном фронте. Немцы возлагают большие надежды на это наступление. Наверно, пустят в ход новое секретное оружие.
