— Два.
— Кирюх, ну чего ты? — испуганно забормотал Валерик. — Ладно жабу давить… Она же пристрелит… Она же психованная… Ой! — Он глянул на меня и втянул голову в плечи, сжался.
Нужен ты мне…
Я подняла пистолет на уровень своего лица — дулом прямо в горло Кириллу. Он на пистолет смотрел, и, когда ствол подняла, волей-неволей ему пришлось заглянуть в мои глаза. Он заглянул.
Он все понял.
— Три…
— Ладно, — глухо сказал он, опустив голову и вытянув вперед руку ладонью ко мне.
— Руку! — прикрикнула я.
Рука его бессильно упала вдоль туловища.
— Подозрительно больно уж было, — начал говорить он таким голосом, как будто изо всех сил сдерживал рвущийся изнутри собачий лай. — Казбек мне говорил — пришла непонятно откуда. Раньше тебя здесь не видели…
— Я же сказала ему, что я приезжая…
— Баксами платит, — продолжал Кирилл, — за ценой не стоит, не торгуется, даже еще сверху дает. Этого уже достаточно. — Он смотрел на мой пистолет, не отрываясь, как будто хотел его силой взгляда уничтожить, расплавить. — Два раза подошла к нему — Казбек говорил — и стала о более серьезных вещах договариваться…
— И что же здесь подозрительного? — усмехнувшись, спросила я.
— А вот что, — поднял голову Кирилл, — Казбек рассказывал, что ты старалась из себя наркоманку изобразить… А ты не наркоманка, — он криво ухмыльнулся, — это же сразу видно, пойми. А Казбек заметил даже то, что ты не только не наркоманка, но и ни разу не пробовала колоться.
Я поняла. Черт, опять просчет. Я и раньше имела дело с наркоманами. Но этот Казбек меня все-таки раскусил — он каждый день общается с соответствующим контингентом. Как я не подготовлена, а как говорится, и на старуху бывает проруха.
— Казбек тебя еще в первый раз расколол, когда ты к нему пришла, — сообщил мне Кирилл, — сразу расколол. Знаешь как?
— Как это?
— А он цену за дозу заломил в два с половиной раза больше, — объяснил Кирилл, — а ты заплатила и глазом даже не моргнула.
Так, понятно.
— Что же ты тогда со мной дело иметь согласился? — задала я справедливый вопрос.
Кирилл кашлянул и сказал:
— Уж больно выгодно.
— Так ты думаешь, я из ментовки, да? — продолжала я допрос.
— Нет, — уверенно покачал головой Кирилл, — не из ментовки, это точно. Менты так не поступают никогда. И Казбек тоже говорил, что ты не из ментовки…
Правильно, Кирюша, правильно. Менты так не поступают. Куда там ментам до меня!
— Ладно, — я посмотрела на часы — одиннадцать часов доходит, — заговорилась я с вами. Так как мы поступим с тобой, а, Кирилл?
— Товар у нас есть, — мрачно сообщил Кирилл, — хочешь, продам. Договаривались.
— Товар есть, я знаю, — согласилась я, — хороший товар, только люди от него дохнут, как тараканы от государственной колбасы.
Валерик вдруг, подобострастно глянув на меня, негромко засмеялся. Кирилл бросил на него тяжелый взгляд, и он замолчал.
— Я про нормальный товар говорю, — сказал Кирилл, — объем партии мы обсудили. Цену тоже. Так что подожди, мы сейчас съездим…
— Э-э, нет, — покачала я головой, — я с вами поеду. Почему я тебе верить должна? Ты меня вчера чуть насмерть не отравил.
— С нами нельзя! — твердо сказал Кирилл. — Это исключено.
А, вот это отлично! Если он не хочет показывать мне, где находится то место, которое он считает своим домом, значит, там что-то интересненькое есть. Кассета, например, за которой я охочусь.
— Стреляй прямо здесь, — так же твердо проговорил Кирилл, — с тобой я туда не поеду. — Он посмотрел прямо мне в глаза, и меня обожгла захлестнувшая его сумасшедшая ненависть.
Страшный он человек, этот Кирилл. К такому спиной не поворачивайся.
Я усмехнулась и качнула пистолет на пальце. Взгляд Кирилла не изменился, а Валерик тоскливо застонал, как раненая собачка.
Ну, ладно. Если не берет меня Кирилл с собой, тогда и не надо. Мне бы только в машину его сесть, и все.
А дальше я его жилище и сама найду.
— Ладно, — сказала я, — сегодня ничего не получится. Не успею я уже. Не надо было весь этот цирк устраивать, понятно?
Они молчали.
— Договоримся на завтра на то же время, — строго проговорила я, — идет?
— Идет, — сказал Кирилл.
— Только условия уже будут немного другие, — добавила я.
— Какие это?
— А такие, — я назвала цену, в два с половиною раза ниже, чем мы договаривались с Кириллом в прошлый раз, — вот так…
Он глухо захрипел.
А что? Не надо было карты свои раскрывать. Он же сам мне сказал, на сколько Казбек мне цену превысил.
— Так идет или нет? По рукам?
— По рукам, — злобно выговорил Кирилл и сплюнул в сторону.
Н-да, не удивлюсь, если вместо наркоты я получу завтра пулю в лоб. Да не надо мне никакой наркоты. Не буду я ее покупать. А на завтра я договорилась на тот случай, если с маячком у меня ничего не выйдет. Ну, всякое же бывает.
Маловероятно, конечно, чтобы самолично мною сконструированный по всем правилам маячок меня подвел, но… все-таки надо учитывать все варианты.
А теперь нужно тачку их осмотреть и все стволы оттуда на заднее сиденье переложить. Да и маячок не помешало бы оставить где-нибудь.
И про ствол Кирилла, который возле передней дверцы на снегу валяется, тоже забывать не стоит.
Я отошла к бетонной стене.
— А теперь отлепились от тачки и шагом марш вон к той кирпичной стене.
Валерик побежал и послушно встал у стены. Посмотрел на меня преданными глазами.
— Зачем это — от машины отходить? — насторожился Кирилл и не сдвинулся с места. — Что ты с тачкой собралась делать?
— Ничего я с ней не сделаю. Я хочу, чтобы вы меня сейчас в город подбросили, — пояснила я, — так вы у стены пока постойте, чтобы не мешались, а я в тачке приберусь. Все огнестрельное и холодное оружие от вас изолирую. А то — кто знает…
Кирилл покачал головой и медленно отошел к стене. Встал рядом с Валериком, скрестив руки на груди.
Я прошла к дверце со стороны водительского сиденья. Подобрала револьвер Кирилла, тот самый, который приказала ему выбросить.
Сунула его в карман, открыла дверцу и села на водительское сиденье.
Посмотрела на стоящих у стены пленников — Кирилла и Валерика.
— Слышь, Кирилл! — крикнула я из машины.
— Что? — глухо донеслось до меня.
— Вы там только не дергайтесь, ладно? А то ведь я сквозь лобовое стекло пальну. И тачку тебе дорогущую попорчу, и голову разнесу! Так что — не надо. Ну, что — договорились?
В ответ я услышала неразборчивое ругательство.
— Не поняла?
— Договорились, — пробурчал Кирилл.
Ага, вот и автомат. Лежит на переднем сиденье, где Валерик помещался, и молчит.
Я перекинула автомат на заднее сиденье.
Теперь бардачок посмотреть.
В бардачке не оказалось ничего интересного, кроме трех упаковок дешевых китайских презервативов, маленького выкидного ножа и кучи яблочных огрызков.
Противозачаточные средства и пищевые отходы я оставила в бардачке, а нож положила к себе в карман, где уже лежал пистолет Кирилла.
Я еще раз тщательнейшим образом обшарила салон, но больше ничего предосудительного не нашла.
Ну, и все, значит.
— Эй! — я высунулась из машины — они, Кирилл и Валерик, все так же стояли у стены. — Все, процедуру проверки я завершила. Поехали.
И вышла из джипа, чтобы пересесть на заднее сиденье.
Кирилл мрачно молчал. Он вел машину. Валерик тоже ничего не говорил. Лишенный своего автомата, он выглядел, как я успела заметить, довольно жалко.
У меня такое впечатление создалось, что этот автомат Калашникова стал для Валерика частью его организма. Причем — наиважнейшей частью, главной.
В салоне автомобиля — особенно на заднем сиденье — жутко воняло. Поискав источник, я увидела пятно краски сбоку — позади Валерика.
Я отодвинулась подальше — села сзади Кирилла, но все равно чудовищно пахло, — вероятно, сегодня утром кто-то банку с краской здесь разбил.
И чехлы на сиденье Кириллу теперь менять придется… И давно пора — чехлы мало того, что старые и грязные, они еще и некрасивые — какие-то красно-синие.
Ужасное сочетание. Безвкусное.
Размышляя таким образом, я тихонько уронила маячок себе под ноги, предварительно щелкнув рычажком. И теперь нужно было точным, но осторожным ударом ноги загнать его под сиденье Кирилла.
Р-раз!
Все, готово.
Надеюсь, Кириллу не придет в голову обыскивать весь салон, после того как он высадит меня.
Мы катили уже почти в центре города. Ни Кирилл, ни Валерик слова за всю поездку не произнесли.
Показался Колхозный рынок.
— Стой! — приказала я. — Вот тут останови, как в прошлый раз.
Кирилл безмолвно повиновался.
