Валентайн повесил трубку и вспомнил, как когда-то пригласил Джерри посмотреть вместе с ним, как «Янки» играли в решающей встрече, но сын отказался – он предпочел куда-то отправиться со своими обкуренными дружками. Это было одно из самых горестных его воспоминаний. Увы – что посеешь, то и пожнешь.
И в этот миг все в номере заходило ходуном – это пришел в движение служебный лифт. Двери хлопнули, из лифта вышли две горничные-мексиканки, с лязгом толкавшие перед собой тележку из прачечной. Они оживленно болтали по-испански, и Тони отчетливо слышал каждое слово. Телефон зазвонил снова.
– Мистер Валентайн, это Роксана из регистрации, – сообщил приветливый женский голос. – У меня тут для вас факс.
– Сейчас спущусь, – ответил он. – И, Роксана, потрудитесь подыскать для меня другой номер.
– Другой номер? – в голосе женщины послышалась обида. – А что плохого в вашем номере?
– Я нашел под кроватью труп, – заговорщическим тоном сообщил Валентайн.
– Труп?!
– Да. Думаю, это тело Джимми Хоффы[15].
– Хорошо, – он услышал, как пальцы ее зацокали по клавиатуре компьютера, – посмотрю, что можно для вас сделать.
Во время долгого и непростого путешествия к лифтам Валентайн внимательно разглядывал ковровое покрытие в коридоре: оно было поистине чудовищной расцветки – оранжевое в красную клетку. Ему приходилось читать исследования по поводу того, каким следует быть ковровым покрытиям в казино. Согласно этим трудам, чем ужаснее, тем лучше. Целью же исследований было найти рисунок до того безобразный, чтобы клиент просто не смог на него смотреть и вынужден был перевести оскорбленный взор на дилера или сверкающий игровой автомат. Идея состояла в том, чтобы подтолкнуть к игре даже тех, кто играть не собирался. Однако работ, посвященных выяснению того, срабатывает ли эта уловка, ему почему-то не попадалось.
Спускаясь в лифте, он вспомнил о втором послании – листок из факса по-прежнему лежал у него в кармане. Он развернул его:
Валентайн, старый пердун!
Послушайся дружеского совета – сиди себе на пенсии и не высовывайся.
Поверь, ни одна работа не стоит того, чтобы за нее умереть.
– Что за черт! – сказал он вслух.
Двери лифта раскрылись, но Валентайн этого даже не заметил. За годы службы он привык к угрозам разного рода шулеров, а парочка-другая мошенников даже пытались привести их в исполнение. Двери закрылись, и лифт сам поехал вверх.
Он снова очутился на своем четвертом этаже. Снова нажал кнопку «Вестибюль», снова поехал вниз, снова перечитал послание. Тот, кто его отправил, знал о Валентайне предостаточно – например, что он ушел в отставку. Неужто информатор Хиггинса растрепал о его приезде? Или, может, кто-то из старых знакомцев по Атлантик-Сити заметил его в аэропорту и подслушал разговор, пока они с Хиггинсом шли к машине? Во всяком случае, ему следует быть настороже, а то придется возвращаться домой в багажном отделении – это вместо первого-то класса.
Чтобы добраться до стойки регистрации, Валентайну пришлось пройти через зал казино. Он ненадолго остановился – провести рекогносцировку. Помещение было распланировано на манер колеса: в центре располагались игровые столы и автоматы, а по окружности – все остальное. Любой, кто заходил в «Акрополь», так или иначе попадал в это «колесо», а уж оно крутилось на полной скорости, чтобы вытрясти из посетителя хоть несколько монет. Четверть века назад таким образом планировались все казино Лас-Вегаса. Однако он подозревал, что сегодня таких «колес» осталось совсем немного.
Роксана уже его поджидала. Она оказалась жизнерадостной рыжеволосой девицей с глазами цвета молочного шоколада – его любимый тип женщин. Энергично жуя резинку, она отозвала его в сторону и сказала:
– А я-то думала, что Джимми Хоффа похоронен на «Стадионе гигантов».
– Нет, там похоронен Уолт Дисней, – ответил он.
– Ну вот, все я перепутала! А про Уолта Диснея я думала, что его держат в морозильнике в Орландо.
– В Орландо держат труп Адольфа Гитлера.
Она подтолкнула к нему факс. Листок легко заскользил по мраморной стойке.
– Вы просто прелесть! – заявила Роксана. Валентайн ухмыльнулся:
– Откуда вы?
– Выросла в Нью-Джерси. Сюда приехала пять лет назад.
– Я тоже из Джерси. Как вы здешнюю жару переносите?
– В общем-то терпимо. Если, конечно, скинуть всю одежку.
Валентайн вытаращил глаза, а она рассмеялась. Он чувствовал, что симпатичен ей так же, как и она ему. Интересно, на сколько он старше? Лет на тридцать, не меньше. А все-таки приятно, что он еще может хоть ненадолго позабавить такую милую девушку.
– Вы приехали на съезд?
– Нет, я должен кое-что сделать для казино.
– Не может быть!
– У меня к вам большая просьба. Если вдруг позвонит мой сын, не можете ли вы сказать ему, что я уже выехал?
Роксана в удивлении подняла брови. Голос ее зазвучал суше и строже:
– Вы не хотите говорить со своим собственным сыном?
– Именно, – ответил он. – И вам не советую.
– Он что, убил кого-нибудь?
– Ничего подобного.
– Так если он не убийца, неужто вы не можете его простить?
Вот она, логика выходца из Джерси! Да, эта юная леди – настоящий крепкий орешек. Он поспешил ретироваться, а Роксана, проводив его суровым взглядом, занялась другим клиентом.
Валентайн направился в расположенный в фойе бар. Назывался он «Убежищем Ника» и манил уютной полутьмой. Посетителей не было, и бармен тешил себя тем, что протирал стаканы. Он с одного взгляда оценил силы и возможности Валентайна: возраст – почтенный, телосложение – хрупкое, волосы – седые, и потому не выказал никакого разочарования, когда тот сделал свой заказ – стакан воды с долькой лимона.
– С газом или без газа? – вежливо осведомился бармен.
– Просто из-под крана, если у вас такая имеется.
Бармен подал воду так же, как подавал другие, куда более дорогие напитки – на подставочке. Валентайн приятно удивился: это был единственный показатель класса, с которым он здесь, в «Акрополе», столкнулся. Поэтому он дал парню на чай два доллара.
Валентайн развернул полученный от Мейбл факс. С чего это Роксана решила, что ему следует быть с Джерри полюбезнее? И кто дал ей право вообще иметь на сей счет собственное мнение? Потягивая воду, он прочел:
Надоело крутиться, как белка в колесе?
Спешите записаться в Школу попрошаек Бабули Мейбл. Станьте настоящим профессионалом! Открыты специальные курсы для телепроповедников и политических карьеристов. Обретите свою стезю – и вам больше никогда не придется трудиться!
Почетный президент Мейбл Джуликер, ул. Подаяния, 813.
Валентайн сморщился. Что произошло с Мейбл? Совсем даже не смешно! И вообще, от объявления за версту несет Джерри: наверняка это он оказал такое разрушительное влияние на чувство юмора его соседки.
В зеркале за баром он увидел отражение толстомордого придурка – придурок явно направлялся к нему. На гангстера не похож: слишком уж растерянный вид. Когда толстяк уселся на соседний табурет, Валентайн сказал:
– А вы, должно быть, Уайли.
– Так точно, – ответил питбосс и постучал по стойке бара. – Роксана сказала, что я могу найти вас здесь.
– Милая девушка.
Уайли заказал бурбон с водой и интимным тоном сообщил:
– У нее слабость к таким вот пожилым джентльменам.
– Спасибо, что сказали, – ответил Валентайн, – а то я все никак не мог взять в толк, что она делала в моем номере.
Уайли заржал так, будто никогда ничего на свете смешнее не слышал:
– Непременно воспользуюсь вашей шуткой!
Когда Уайли подали виски, Валентайн рассказал, что в аэропорту его встречал Билл Хиггинс и что он уже присутствовал при допросе. Потом изложил свою теорию насчет того, что Нола наверняка замешана. В бычьих глазах Уайли мелькнуло нечто похожее на ум.
– Так и Сэмми Манн думает, – сказал Уайли. – Он считает, что она виновна. Но, сказать по правде, я до сих пор так ничего и не понял, хотя знаю эту девушку достаточно хорошо.
– Сэмми Манн здесь? – спросил Валентайн, вспомнив о послании с угрозами.
– Сэмми – глава службы наблюдения казино. Он мой босс. – От удивления Валентайн даже поперхнулся. – Он обратился к религии, – пояснил Уайли, – и перешел на сторону хороших парней.
– Сэмми рассказывал, что я как-то раз поймал его за руку?
– Конечно. Но он говорил, что избежал наказания.
– Вот это да! «Избежал наказания»! Да Сэмми по сей день сидел бы за решеткой, не дай он на лапу судье.
Это сообщение вызвало у Уайли взрыв поистине гомерического хохота:
– Наш Сэмми подкупил судью? Это просто потрясающе!
Уайли глотал свое виски в том же темпе, что Валентайн свою воду, поскольку после перелета все еще мучился от жажды. Вскоре физиономия питбосса переливалась всеми оттенками багрового, а язык слегка заплетался.
