Она ответила мне с улыбкой:
– У меня все в порядке. А ты как?
– Ну, не так уж плохо. – Мне пришлось наклониться к самому ее уху, чтобы она меня расслышала.
– Боже, какая неожиданная встреча! Последний раз, когда я о тебе слышала, ты был в армии.
– Я служил десять лет, но давно уже уволился. Сама понимаешь, время летит быстро.
– Что правда, то правда. Значит, ты по-прежнему в Лондоне? Я не видела тебя в клубе раньше.
– А я и не заходил к вам. Честно говоря, чувствую себя староватым для таких заведений. Сегодня я здесь в первый раз. – А при таких ценах – и в последний, подумал я про себя.
– И что же тебя привело? Загулял, да? – усмехнулась Элейн.
– Нет, вообще-то я пришел повидать тебя. – Она удивленно подняла брови. – В связи с Джонни Хексхэмом.
Ее удивление сменилось тревогой.
– Джонни? А что такое? С ним ничего не случилось?
– Нет, он в полном порядке. – Этот подлей всегда в порядке. – Во всяком случае, был, когда я с ним расстался, что было совсем недавно. Послушай, Элейн, я понимаю, это странная просьба, но мне позарез и безотлагательно нужно поговорить с тобой, и лучше где-нибудь в другом месте.
Теперь выражение тревоги сменилось подозрением. Удивительно подвижное и выразительное лицо!
– Понимаешь, Макс, сегодня я практически одна слежу за порядком в клубе, поэтому, если ты хочешь мне что-то сказать…
– У меня частная охранная фирма. Несколько дней назад ты попросила Джонни свести одного твоего знакомого с такой фирмой.
Она прищелкнула языком.
– Ах черт! И это оказалась твоя фирма?
– Вот именно.
– Так где же Рой? Я сегодня его так и не видела. Ты знаешь, что с ним случилось?
– Вот об этом мне и нужно с тобой поговорить, только не здесь. Ты можешь отлучиться, чтобы мы могли побеседовать в более спокойном и укромном месте?
Она чуть подумала, затем кивнула:
– Я посмотрю, как это устроить. Подожди здесь, я скоро вернусь.
Я остался на месте, а она скрылась в толпе. Когда она ушла, парнишка лет восемнадцати, который перегрузился то ли наркотиками, то л и спиртным, со всего маху врезался в одну из колонн, окружающих по периметру место для танцев, и рухнул на пол. Люди перешагивали через него, словно он был пустым местом, пока не появились два его товарища и, захлебываясь хохотом, не потащили его прочь. А через мгновение в нескольких ярдах за ними я увидел парня, который явно был здесь не на месте. Лет тридцати пяти, в помятом костюме, с густыми темными волосами; признаюсь, он выглядел как Коломбо в молодости, и я сразу вычислил в нем полицейского. Он говорил по мобильнику, наблюдая за мной. Наши взгляды встретились, и, не знаю почему, я понял, что он охотится за мной. Для меня опять настал момент принять быстрое решение. Если он находился в клубе, значит, на улице меня могли поджидать еще несколько колов, так что уйти через центральный вход было бы слишком рискованно.
Я повернулся и небрежной походкой направился в сторону туалета, но, как только оставил за спиной щебечущую группу девушек, ускорил шаги.
Едва я его увидел, я понял, действовать нужно без промедления. Я не знал, зачем он здесь, но он стоял один и резко выделялся в толпе беззаботной молодежи. Важно было, чтобы он оставался здесь, пока не прибудет подкрепление. Я вынул из кармана мобильник и позвонил в участок, одновременно медленно продвигаясь к одной из колонн, окружающих танцевальную площадку, откуда хотел незаметно следить за ним. Какой-то парень едва не сбил меня с ног, когда протискивался мимо, я обернулся и наградил его возмущенным взглядом, которого тот, впрочем, не увидел, так как был уже далеко. Экий наглый юнец! В дежурной взяли трубку, и я, напрягая голос, сообщил, где нахожусь и что в нескольких футах от меня стоит человек, которого разыскивают, и мне нужно подкрепление. Мне понадобилось дважды повторить сообщение, перекрикивая этот невообразимый гвалт, и когда я в следующий раз обернулся на Айверсона, я понял, он меня заметил. Он повернулся и направился прочь, а я быстро пошел за ним, передав дежурному, что он уходит.
– Приезжайте поскорее, думаю, одному мне с ним не справиться, принимая во внимание происшедшее сегодня днем.
Айверсон исчез в туалете, и я бросился следом за ним так быстро, насколько позволяла толчея, даже не зная, как мне все провернуть. Мне не хотелось бывшего десантника загонять в угол, где у него не останется иного выхода, кроме драки. Я уже не так молод и силен и вообще стал детективом, поскольку предпочитаю распутывать преступления, а не вступать в непосредственную схватку с противником. К тому же я был уверен, что проиграю. Но я не мог позволить ему скрыться, не мог ему простить двух покалеченных полицейских.
Буквально через несколько секунд после того, как он скрылся в туалете, я распахнул туда дверь, повернул влево и вошел в помещение с писсуарами. У них стояли человек шесть, а в дальнем конце перед раскрытым окном находился Айверсон Казалось, он вот-вот подпрыгнет и попытается вылезть через это узкое оконце. Нас разделяли каких-то восемь ярдов.
Он обернулся и увидел меня, а я поднял руки в знак своих мирных намерений.
– Полиция. Иди сюда, Макс, – произнес я. А затем, понятное дело, выдал ему стереотипную фразу: – Ты и так уже здорово вляпался, поэтому не добавляй еще и сопротивление при аресте. – Я сделал к нему два шага, стараясь не вызвать в нем агрессию.
Айверсон кивнул, ответил тоже стандартной фразой:
– Ты честный коп, парень. – И шагнул ко мне.
Но вдруг неожиданно схватил сзади за рубашку стоявшего рядом парня и с силой толкнул его в мою сторону. Бедняга не успел закончить свое дело, я отскочил в сторону, чтобы меня не обмочило, и поскользнулся на подозрительно выглядевшей луже Я упал на пол, больно ударившись коленом, и выпустил из руки мобильник. Айверсон уже повернулся, вскарабкался к окну с такой ловкостью, по сравнению с которой я еще больше походил на одного из неповоротливых копов (из комедийного фильма) и стал протискиваться наружу.
Первым пришел в себя парень, которого Айверсон толкнул на меня. С проклятиями вскочив с пола, он подбежал к окну и обеими руками вцепился в дергающуюся hoi у Айверсона. Конечно, он поступил глупо. Вторая нога мгновенно напряглась, и в следующее мгновение беглец сокрушительно лягнул беднягу прямо в висок, отчего тот распростерся на грязном полуобщественного туалета, попутно с треском ударившись головой о стену. А ноги Айверсона мгновенно исчезли, как спагетти, когда их втягивают в рот. Забыв о мобильнике и боли в колене, я взвился, подлетел к окну и в последнюю секунду успел схватить его за одну ногу. У меня в руке остался только модный мокасин цвета хаки, и я вдруг застыл, тупо уставившись на него, в то время как он благополучно приземлился снаружи встал и опрометью помчался прочь, даром что был в одном ботинке.
Я посмотрел на стонущего на полу парня, потом на остальных, которые в молчаливом изумлении таращились на меня и только потом взглянул на часы.
Без двадцати двенадцать. Мне давно уже надо бы спать.
Стоя в укромном местечке на Клеркенуэлл, я ждал, пока Элейн вернется домой. Я видел, как она вышла из такси, расплатилась через оконце с водителем, и, когда он уехал, а она направилась к подъезду, я перешел улицу и нагнал ее.
– Элейн!
Она стремительно обернулась, увидела меня и сощурила глаза.
– Ну и ну! Возвращение блудного сына. Что там произошло? Ты мне не говорил, что за тобой гоняется полиция.
Я загородил ей дорогу.
– Я не мог рассказать в клубе, слишком там шумно.
– Тогда идем со мной, – предложила она, шаря в сумочке в поисках ключа. – Мне кажется, нам есть о чем поговорить.
– Это уж точно.
– Как ты узнал, где я живу? – спросила она, когда мы вошли в ее квартиру на втором этаже.
– Нашел твою фамилию в телефонном справочнике.
– Но там же полно людей с фамилией Томс.
Она провела меня в красивую гостиную с уютными кожаными креслами. Сбросив жакет на одно кресло, она повернулась ко мне, ожидая пояснений.
– Не так уж много. Я сузил список до пяти, а потом позвонил Джонни Хексхэму. Он вспомнил, что ты вроде живешь в районе Клеркенуэлла, а здесь оказалась только одна Э. Томс. Может, тебе изъять свое имя из справочника?
– Подумаю. – Она посмотрела на мой грязный носок. – Я тебя ни о чем не спрашиваю.
– Полиция. Ей уже недостаточно просто арестовать человека, подавай им еще и его обувь!
Она улыбнулась:
– Будешь кофе?
– Да, с удовольствием.
Вскоре мы сидели напротив друг друга в креслах, и она спросила, что случилось с Фаулером и почему меня преследует позиция. Не было смысла утаивать от нее правду, тем более что я ждал честных объяснений ситуации, поэтому я рассказал обо всем, за исключением убийства Тони: я счел излишним сообщать ей об этом. Упомянул лишь, что он сбежал и я не знаю, где он сейчас.
Она откинулась на спинку и потерла висок. Этот жест напомнил мне о Фаулере.
