девушкам Жогин некоторое время снимал квартиру, помогал им едой. Была большая шумиха, все активно очень поддерживали спасителя, собирали деньги для девушек. На еду, документы, оплату жилья. Тогда вот Андрей стал популярным, его даже на телевидение в Москву приглашали. Мы с мамой смотрели передачу, где он рассказывал, как заботится о ночных бабочках после спасения из притона. Я это уголовное дело помогала готовить в суд, на допросах спасенных девушек протокол вела. Материалов было очень много, поэтому из следователей создали целую группу. Как сейчас помню, пришлось на дежурной машине отправлять документы, столько было томов уголовного дела! Ну, девушки те, конечно, не наивные дурочки. Многие такие опытные профессионалки, которые давно любовью за деньги промышляют и другой работы знать не хотят. Жогин, после того как спас проституток, открыл свой благотворительный фонд. Помогает, правда, теперь больше бездомным. Так даже лучше, мне кажется. Те ночные бабочки как-то не сильно радовались, что их спасли от работы в притоне. Были недовольные, что все клиенты разбежались из-за шумихи, – Людочка радостно указала пальцем на фигуру в голубой куртке на дорожке к подъезду. – Все, пришли. Вон меня мама встречает. Ну, все, жду завтра к восьми утра! Двенадцатый кабинет!
Мы тепло распрощались с новой знакомой, и я побрела обратно. По пути обдумывала неожиданную смерть Жогина, кому же он мог так не угодить. Жена, его поклонники в интернете, да и посторонние люди Жогиным восхищались, даже, я бы сказала, боготворили. Ни единого пятнышка на белых одеждах спасителя всех несчастных.
Почти дойдя до своего дома, я свернула на парковку, проверить, не обсыпали ли безумные фанаты мою машину новой порцией грязи. Краем глаза я заметила движение черной тени возле парковки. Мое тело отреагировало быстрее мозга, за десятки лет тренировок реакции отточены до автоматизма. Удар, удушающий прием, подсечка! И противник уже лежит подо мной с вывернутыми за спину руками, взвизгивая от боли в сдавленных запястьях. Вернее, противница. Знакомый голос заставил немного ослабить хватку:
– Татьяна, пустите. Это я, я, Анна Жогина. Отпустите же. Мне больно. Я пришла поговорить!
Я расслабила захват и одним прыжком встала поближе к машине. Если будет снова нападение или она достанет оружие, то можно укрыться за моим автомобилем. Но женщина не собиралась нападать. Она с трудом поднялась с мокрого асфальта, торопливо щелкнула застежкой сумочки. Я напряглась, приготовилась нырять в укрытие под днище автомобиля, но вместо ножа или пистолета женщина вытащила толстые пачки денег.
– Вот, я пришла нанять вас, это аванс. Здесь хватит, я заплачу. У меня есть две тысячи долларов. Только помогите, мне надо найти убийцу мужа.
– Ну уж нет, – я отшатнулась назад. – Больше с вашей семейкой не свяжусь. Вы мне столько проблем принесли, что и не знаю, как все разгрести.
– Прошу вас, умоляю. Помогите мне! – тон Анны был совсем другим, чем утром в гостинице. Лицо исказила плаксивая гримаса, а руки с купюрами мелко дрожали.
Она всхлипнула, по щекам потекли дорожки из слез.
– Татьяна, Таня, помогите мне. Только вы мне можете помочь. Он даже после смерти мучает меня! В полиции мне сказали, что я подозреваемая в его смерти и лишусь всех денег. Они арестовали наш общий с Андреем счет, это все, что у меня осталось. Найдите его убийцу, и я отдам вам половину, там много! Очень много денег!
– Нет, – я покачала головой. Хватит мне проблем с этой семьей. Сначала втянули меня в свои игры, а теперь – Татьяна, помогите распутать узелок.
– Я прошу вас, – голос Анны стал больше походить на скулеж собаки, она вдруг сделала шаг и рухнула на колени передо мной. – Помогите мне избавиться от него! От его тени! Он всю жизнь всегда контролировал меня. Говорил, что надеть, о чем думать, как дышать. Исправлял, поучал, диктовал каждый шаг. Я накопила немного денег на первое время, прятала от него, планировала сбежать. Спрятаться так, чтобы никогда не нашел. Он был ужасным человеком, злобным и мстительным! – Она кричала шепотом, задыхаясь от слез. Выкрикивала страшное, скопившееся внутри. – Никто его не знал, никто. Только я в курсе всех его тайн, он понимал это и никогда бы меня не отпустил просто так. Поэтому мне пришлось сбежать и прятаться в гостинице. Я не думала вас использовать, это все он! Андрей – чудовище! Я лишь хотела получить развод с помощью этих фотографий! Я хотела свободу от этого урода! Но он мертв, а я по-прежнему завишу от него!
– Ах ты дрянь! Убила святого человека! И поливаешь грязью!
На Анну налетела маленькая фигурка в темной куртке. Женщина закричала от ударов по спине, но ее вопль утонул в оглушительном лае. Три лохматые собаки наскакивали сбоку на мою бывшую клиентку, оглушительно гавкая, а их хозяйка отвешивала тумаки маленькими кулаками по спине в знакомом кашемировом пальто. Все слилось в клубок: Анна металась по земле, уворачиваясь от ударов, собаки не давали ей подняться, фигурка азартно молотила конечностями и визжала на ультразвуке:
– Ты дрянь, дрянь. Ты все лжешь! Он идеальный! Ты его убила!
Я замерла в стороне, наслаждаясь зрелищем. Вот и настала моя белая полоса после черной. Собаки не кусают, лишь суетятся вокруг хозяйки, а женская возня, отдаленно похожая на драку, меня забавляла. Приятно видеть, когда твои обидчики сцепились друг с другом. А вторая участница драки – это, несомненно, та самая местная собачница, что испортила мою машину и изрисовала надписями стены возле подъезда. В воздухе пролетела бумажка и плавно опустилась к моим ногам. Сто долларов! Я вгляделась в темноту вокруг – все поле битвы было усеяно денежными купюрами. Надо остановить этих воительниц, пока они не превратили наш двор в «поле чудес», дерево с монетками все равно не вырастет.
– Так, брейк. Хватит. Или вы останавливаетесь, или я вызываю полицию.
– Не надо полицию! – вскрикнула Анна, с трудом поднимаясь на ноги.
– Вызывайте полицию! Она его убила и прибежала к вам за защитой! Я все слышала! – парировала соперница. Маленькая сухонькая женщина неопределенного возраста. Ей могло быть и тридцать, и пятьдесят, лицо скрывали огромные разбитые очки, а фигура утонула в безразмерной, перемазанной в грязи куртке.
– Неправда! Я не убивала его! – взвизгнула Жогина и неожиданно залепила пощечину собачнице.
Опять поднялся гвалт. Собаки лаяли, женщины кричали
