элитном коттеджном поселке «Лазурный берег», в данный момент сам Юрий Васильевич в командировке в Германии.
За полчаса по чистой дороге «фольк» домчал меня до ворот в «Лазурный берег». Охранник у шлагбаума кивнул на корочку с надписью «прокуратура» и открыл проезд. Это удостоверение досталось мне случайно в одном очень интересном приключении, но об этом в следующий раз. Самое важное при предъявлении удостоверения — взмахивать так, чтобы никто не успел прочитать данные и увидеть фотографию. Потому что на фото мужчина средних лет, а совсем не молодая брюнетка Евгения Охотникова.
Коттеджный поселок не просто так получил название «Лазурный берег», яркие дома выстроились вдоль чистой, медленно журчащей реки Лазурь. Для жителей трехэтажных особняков выложили плитами пологий берег, засыпали песочный пляж на всю длину поселка и соорудили ажурные беседки и лавки на ухоженной набережной. Яхту на такой мелкой речке не запустишь, но вот прокатиться на катере или посидеть с удочкой очень даже приятно. По бокам набережной находились спортивная площадка с тренажерами, открытый теннисный корт и поле для игры в волейбол. Из-за прохладной мартовской погоды на набережной прогуливались лишь пара гувернанток с детьми.
Ровные пустые улочки с идеальным асфальтом, вдоль дороги расположились трехэтажные постройки в обрамлении живой изгороди или кованого фантазийного забора. Архитектор этого поселка воображением не отличался, просто выстроил в шахматном порядке ровные дома в скандинавском стиле с огромными панорамными окнами и геометрическими линиями лестниц и балконов. На третьей улице стало казаться, что я в бесконечном лабиринте из кирпичных домов.
Возле дома номер пять я припарковала машину и нажала на кнопку домофона. Механический голос из глубины скомандовал — открываю! — и чугунные резные ворота разъехались в стороны. Машину я оставила на парковке возле гаража и пошла по выложенной декоративным камнем тропинке к дому. На крыльце мне приветливо махала высокая женщина лет сорока. Голубой пушистый джемпер очень выгодно оттенял россыпь светлых кудрей, белые брюки облегали изящные ноги. Если это мадам Полякова, то выглядит она младше своего паспортного возраста лет на пятнадцать.
— Здравствуйте. Прошу, проходите, сейчас покажу вам фронт работ, патио для оформления садовым декором находится за домом. Здесь на фронтальной лужайке тоже есть над чем поработать, с удовольствием обсужу ваши идеи. Может, сначала кофе? — Хозяйка провела меня по коридору через весь дом на стеклянную веранду позади здания, жестом пригласила присесть на белое кресло.
Вся веранда была оформлена в прованском стиле. Белая мебель с имитацией вытертой краски, бежевые стены, терракотового цвета пол. По периметру установлен подвесной сад в голубых горшках. Интересно, цветы настоящие? В углах веранды висели декоративные фонари с витражными разноцветными стеклами; мебель украшена пестрыми подушками лавандового оттенка, такого же оттенка воздушные шторы надувались на распахнутых створках под ласковым весенним ветром.
Горничная разлила нам в белоснежные чашки ароматный напиток, расставила на кремовой скатерти молочник, сахарницу, серебряные приборы и бесшумно растворилась в глубине дома.
— И как вам веранда? — Альбина Полякова, а это была, без сомнений, она, со светской любезностью ждала моего ответа.
— Очаровательно, все продумано до мелочи, видно руку профессионала, — щедро лила я комплименты, раздумывая, с чего начать разговор об Адаме.
Хозяйка расплылась в улыбке.
— Дизайн для веранды я продумала сама под впечатлением нашего отдыха на юге Франции. Мне все тогда врезалось в память до мельчайших деталей, все эти краски, яркие южные запахи. — Женщина обвела взглядом веранду. — Ах, чудесное место.
Телефон возле Альбины засветился и мелодично звякнул; хозяйка уютной террасы возмущенно уставилась на меня:
— Что за шутки? Дизайнер прислала сообщение, что придется перенести визит на завтра. Тогда вы кто?
— Я Евгения Охотникова. Занимаюсь расследованием похищения Адама Бланка, сына коллеги вашего мужа, — выпалила я правду.
— Да, я что-то слышала об этом происшествии. Юрий Васильевич в отъезде, я работой клиники не занимаюсь и ничем вам помочь не смогу.
Альбина поднялась, всем своим видом показывая, что наше общение закончилось. Светская любезность и улыбки сменились ледяной сдержанностью.
— Вы знаете, что ваш муж тратил крупные суммы на обучение Адама? — Так просто со мной разговор не закончить. У меня много вопросов к этой женщине и почти все они неприятные.
— Эти суммы оформлены как частный заем, есть все документы, заверенные в нотариальном порядке. — Альбина настойчиво пыталась свести наше общение к формальности. — Горничная проводит вас к выходу.
Времени на изящные обороты у меня не осталось, и я ударила по больному:
— Одалживал деньги на учебу родному сыну? Ведь у вас нет своих детей?
Альбина не изменилась в лице, не пошла пятнами, только глубоко втянула сырой мартовский воздух изящными ноздрями.
— Да, совершенно верно, у нас нет детей с Юрием Васильевичем. Но это не значит, что мы похищаем чужих.
— Это он вам чужой, а Юрию Васильевичу родной сын. А тратит он на него ваши общие деньги. Оплачивает мальчику обучение, репетиторов, поездки. А мог бы вас еще раз во Францию свозить. Или вообще купить вам там дом с выходом на пляж. Настоящий дом в настоящем Провансе.
Альбина Полякова стойко сносила мои нападки. Женщина удивительного хладнокровия. Она прикурила тонкую сигарету, прикрыла глаза. В этот момент стал виден ее настоящий возраст. В размеренном движении изящной кисти, в потухшем взгляде сквозила усталость.
— Мы с Юрой познакомились совсем юными, поженились еще в институте. Работали вместе, отдыхали вместе. Через несколько лет стало понятно, что забеременеть у меня не получается. К тому времени Юра открыл первую клинику, я занималась бухгалтерией, всей бумажной работой. Честно говоря, и не сильно переживали по этому поводу. Но мы же оба врачи, понимали, что с каждым годом шансов все меньше. Пять лет обследований в этом вопросе поставили точку — детей я иметь не могу. К тому моменту я перестала переживать из-за этого. Бизнес рос, начали путешествовать по миру, купили этот дом.
Альбина закурила вторую сигарету, глотнула остывший кофе. Она не была напугана или смущена, в движениях, в осанке сквозила лишь уверенность в себе. Она не смотрела на меня, остановила свой взгляд на виде, открывающемся с веранды, — изгиб голубой реки, каменистый берег и быстрое течение бурлящей воды.
— Я врач и привыкла трезво смотреть на такие процессы, как рождение детей или смерть. Второе образование у меня — бухгалтер, умею анализировать данные и выстраивать в систему.
Она вздохнула и продолжила:
— Я приняла это решение сама. Предложила Юре, чтобы он стал отцом для ребенка от другой женщины. Так он мог реализовать весь комплекс возможностей, связанных с отцовством: заботиться, любить, поддерживать, продолжать свой род. А я
