Как профессионал я, конечно, не могла полностью выпустить ситуацию из-под контроля. Зная, что гиперактивная жизненная позиция и неуемный темперамент то и дело толкают Милютина на неожиданные поступки, прежде чем садиться завтракать, я решила позвонить Столетову и убедиться, что все в порядке.
Было уже около девяти часов, и я подумала, что если старые друзья еще не встали, то по крайней мере проснуться уже должны.
– Алло! Игнат Семенович? Доброе утро, это Женя. Как у вас там? Все хорошо?
– Да, все отлично! – отвечал мне бодрый голос, в котором не чувствовалось ни малейшего намека на утреннее похмелье. – Мы с Сергеем как раз собираемся сейчас позавтракать, так что у нас все прекрасно.
– Что ж, очень рада за вас, – успокоилась я. – А там осталось что-нибудь? На завтрак-то? Кажется, вчера на ужин Сергей Вадимович принес в основном напитки.
– Да нет, мы тут в ресторанчике этом, где вчера были. Помните? Здесь вроде неплохо готовят. Да к тому же скидки… Вот Сергей и предложил, мол, чего это мы будем всухомятку маяться, когда…
Не дослушав окончания этой фразы, я схватила ключи от машины и уже через секунду мчалась по направлению к ресторану.
«Так они выполняют мои инструкции, – возмущенно думала я, подрезая на поворотах и срываясь на желтый на светофорах. – Так заботятся о своей безопасности…»
Поняв, что из гостиницы друзья давно уже вышли и главную мою рекомендацию не соблюли, я посчитала бесполезным всевозможные телефонные разговоры и уговоры. Пока мы будем болтать, случиться может все что угодно. И будет гораздо лучше, если, не тратя времени на ненужные разговоры, я собственной персоной явлюсь на место действия и смогу в случае необходимости оперативно отреагировать на любую неожиданность.
Впопыхах сорвавшись с места, я не захватила никакого оружия, не говоря уже о бронежилете, и только маленький ножичек на щиколотке служил теперь дополнительной гарантией безопасности, не считая, разумеется, моих личных навыков и умений.
«Ничего, прорвемся», – я припарковалась невдалеке от гостиницы и галопом понеслась к ресторану.
Друзья мирно сидели на летней веранде. Помимо столиков там был установлен аппарат для гриля, и девушка, похожая на вчерашнюю Людочку, уже заряжала в него первую партию кур.
Столетов и Милютин устроились совсем рядом с этим приспособлением. Скорее всего, из тех соображений, что гриль находился у самой стойки и, чтобы заказать что-нибудь, достаточно было просто погромче заявить о своем желании – не требовалось ни ходить куда-то, ни специально чего-то ждать.
Они сидели за столиком и мирно беседовали, кажется, очень довольные жизнью, но я, преисполненная негодования, намеревалась немедленно разрушить эту идилию.
– Сергей Вадимович! – подлетев к столику, возмущенно завопила я. – Как же так?! Не вы ли обещали мне бдительно следить за безопасностью и все держать под контролем? А что получается? Вместо того чтобы оберегать своего друга, вы подвергаете его неоправданному риску, провоцируете нападение.
– Почему же? Я наоборот, – не ожидавший этого потока претензий, в растерянности бормотал Милютин. – Напротив, я…
– Да где же напротив? – продолжала возмущаться я. – Вовсе даже не напротив. Именно как я и говорю. Вместо того чтобы, выполняя требования безопасности, спокойно сидеть в номере, вы разгуливаете по городу и подставляетесь любому, кому захочется напасть. Где же ваша бдительность? А вы? – решила я пробрать хорошенько и Столетова. – Игнат Семенович! Ну на что это похоже? Мало вам было покушений? Мало неприятностей? Хотите еще? Уже в который раз я повторяю: «Без меня из номера ни шагу». Так нет, вы снова, как непослушный ребенок…
Я бы, наверное, долго еще распекала растерянных мужчин, если бы краем уха не услышала раздавшиеся друг за другом откуда-то из зарослей два знакомых сухих хлопка и легкий лязг металла о металл, прозвучавший совсем рядом.
Еще не успев сообразить, что, собственно, произошло, поняв только, что снова откуда-то из укромного места по нам стреляют, я прервала свою воспитательную речь, со всей силы навалилась корпусом на легкий обеденный столик и двинула его в сторону сидящего напротив меня Столетова. Столик перевернулся, Столетов слетел со стула. Весьма удачно накрытый этим своеобразным щитом, он не получил ни малейшего ущерба от огненного вихря, буквально через секунду накрывшего веранду и вызвавшего всеобщий истерический вопль.
Тот металлический звук, который я уловила когда прозвучали выстрелы, оказался не чем иным, как ударом пули в газовый баллон, к которому был подключен аппарат для гриля. Громовой взрыв и пожар, последовавшие непосредственно за стрельбой, вызвали всеобщую панику. Пытаясь среди людей, метавшихся туда-сюда в дыму и пламени, вычислить Милютина и оказать, если требуется, первую помощь, я таращила слезящиеся от едкого дыма глаза и чуть ли не руками ощупывала каждого, кто проходил мимо.
Наконец сквозь посторонние выкрики я услышала знакомый голос.
– А-а-ай! О-о-ой! – раздавалось где-то совсем рядом и внизу. Присмотревшись, я увидела бравого вояку, скорчившегося на полу возле стола, под которым лежал Столетов. Он скривил лицо, по-видимому, от боли. – Ой, нога! Ой! Ах ты ж…
– Сергей Вадимович! – закричала я, чтобы показать, что свои рядом, и морально поддержать. – Как вы? Нужно убираться отсюда.
– Да, нужно немедленно уходить. Такой дым… Я сейчас задохнусь, – натужно выдохнул Милютин, пытаясь встать. – Только вот я, кажется, колено ушиб. Болит сильно. А что Игнат? Где он?
– С ним все хорошо. Надеюсь.
Из-под стола не доносилось никаких звуков и не было видно признаков жизни. Оттащив Милютина на безопасное расстояние, я вернулась на задымленную веранду.
– Игнат Семенович! Вы в порядке? – пыталась дозваться я, поднимая столик.
– М-м-м, – горестно прозвучало в ответ.
– Поднимайтесь, поднимайтесь, – тормошила я. – Давайте я вам помогу.
Подхватив стонущего и причитающего клиента под руку, я старалась приподнять его и тоже как можно скорее перебазировать в какое-нибудь укромное местечко.
Минут через пять мне это наконец удалось. Усадив друзей рядышком на травке под деревьями, я смогла перевести дух.
– Позавтракали? – саркастически вопрошала я, оглядывая своих голубков и оценивая степень нанесенных повреждений.
Милютин все держался за свое колено, но на Столетове не было ни царапины, и я могла с гордостью констатировать, что благодаря моей реакции клиент и на сей раз отделался легким испугом.
– Ах, Евгения, – между тем говорил Милютин. – Должен признать, вы просто целиком и полностью правы. Целиком и полностью. Это было с моей стороны крайне неосмотрительно. Ужасно, безответственно просто. Мы должны были следовать вашим рекомендациям. Точно исполнять указания, а мы, то есть я… Я во всем виноват, меня казните.
На этих словах почтенный ветеран и впрямь склонил голову, будто подставляя ее под меч, и я решила, что собственная совесть уже достаточно допекла его, чтобы мне еще нужно было что-то добавлять.
– Ладно, Сергей Вадимович, – примирительно проговорила я. – Давайте просто считать, что это был для всех нас хороший урок, из которого мы должны сделать соответствующие выводы. Главное – больше не повторять подобных ошибок, не быть слишком легкомысленным.
– Да! Именно! Вы совершенно правы, Евгения. Именно легкомыслие. Вот что всему причиной. Но теперь они не дождутся. Теперь уж…
Видя, что Столетов немного оправился и пришел в себя, я помогла ему встать. Все вместе мы неспешно направились в сторону гостиницы, а Милютин, прихрамывая и постанывая, все продолжал грозить своим невидимым врагам, призывая на их голову всевозможные проклятия.
Устроив друзей в номере и получив клятвенные заверения, что теперь без моего ведома они не сунутся даже в коридор, я снова вышла на улицу, чтобы купить что-нибудь к завтраку в каком-нибудь из летних кафе, из тех, что пока уцелели.
Проходя мимо заведения «мамы», я увидела несколько пожарных машин, полицию и «Скорую помощь» и поняла, что процесс пошел.
В холле гостиницы по возвращении я тоже обнаружила некоторое оживление. Кроме спортивного парня на ресепшене там находились еще несколько человек, довольно активно обсуждавшие последние события.
– … и главное – непонятно откуда, – донесся до моего слуха обрывок какой-то фразы. – Все у них там было в порядке, техника безопасности соблюдалась.
Поднимаясь по лестнице и уже не имея возможности слышать дальнейший разговор, я думала, что очередная диверсия снова не оставила полиции никаких следов, позволяющих обнаружить организаторов.
«Понятно, что газовый баллон после взрыва будет представлять собой бесформенную массу искореженного и наполовину расплавленного металла, в которой не то что дырочки от пуль обнаружить будет невозможно. Сами эти пули в общей массе наверняка никто даже не догадается искать, – думала я, открывая дверь в номер. – А выстрелы никто не слышал, так что…»
