Ознакомительная версия.
— Чего?
— Джим хотел меня убить, чего. Ты не при делах?
— Карл, ты глупый. Снайпер стоит меньше, чем билет до Перу и твое проживание.
— Ну хоть что-то. Зачем мы убили толстяка?
— Ты его не узнал? — Юстин скорчил ироничную улыбку.
— Только не говори, что…
— Виктор. Эта жирная свинья ушла от нас тогда.
— А что насчет звонка полицейского?
— Не всех я могу купить. Виктор смог почему-то.
— Расскажи, как он здесь оказался.
— Карл, нет у нас времени просто так болтать. Жди меня. Как только будет обвинение, я сразу появлюсь. Держи, — он подал мне маленькую отвертку, — Будет кто обижать, используй. Хуже уже не будет.
— Хаха, спасибо… Трой.
— Удачи.
Юстин поправил верх рубашки и ушел, а я лег отдохнуть. Откуда-то появилось хорошее настроение. Значит, ждать. Посмотрим, что придумает наркобарон восточной границы.
Через день мне позволили принять душ. Это было, пожалуй, пока что самым лучшим моментом моей поездки. Стоило одеться, меня пригласили в уже известную комнату, где ознакомили с обвинением. Я, оказывается, взломал чей-то дом, наткнулся на хозяев и всех перерезал. Пятерых. И оставил при этом свою кровь, но ни одного отпечатка. Забавно.
Нужно было поставить свою подпись в графе "Ознакомлен". Я сперва отказался это делать, но после внушительного удара в печень рука как-то сама вывела буквы: "Фишер".
Отвертку я приберег и пока не решил пускать в дело. Не знаю, в кого её лучше всадить — в противного Пабло или в дерущегося Хесуса?
Юстин навестил меня через три часа после подписания бумажки. Он прошел к камере и сказал:
— Еще жив?
— Помял печень об детектива, а так нормально.
— Подойди быстрее.
Я резко встал, и что-то кольнуло в легком. Подойдя к Юстину, я заметил, как он протягивает мне пистолет сквозь решетку.
— Нам повезло, что никто не парится насчет общения адвоката с клиентом. Они уверены в своем успехе.
— Слушай, а чего ты сам приехал сюда, не лень? Мало работы?
— Скучно.
— Объяснение на миллион.
— Скоро увидишь новые лица. Держи ствол наготове.
— Будет штурм? — иронично спросил я.
— Ну да. Попробуем, — вполне серьезно ответил Юстин.
— Самоубийство. Денег здесь никто не любит?
— От иностранца никто взятку не возьмет. Здесь хватает и своих плохих парней. И денег хватает.
— А что дальше? Ты думаешь, никто не приедет отстаивать столичный участок?
— Вот поэтому не тупи и будь начеку. До встречи.
Через полчаса я очнулся от своего состояния — я сидел на пледе с остекленевшими глазами и думал о будущем. Точнее, о том, что его не будет. Нападать на участок полиции? Юстин сидит на белой дряни?
Вокруг было тихо. Я забрался с ногами на кровать, спрятав пистолет справа от себя под пледом. Я смотрел на коридор за решеткой, в любой момент готовясь оказать помощь штурму. Но ничего не происходило. Через два часа я заметил, что моментами проваливаюсь в сон. Раз. Проснулся. Два. Проснулся. Три…
Оглушительный грохот заставил меня не просто проснуться, а вскочить, держа пистолет прямо перед собой. Что это было? По коридору пронеслась волна пыли из песка и бетона. Мне пришлось закрыть лицо рукавом, чтобы не приобрести серые веки и нос. Я услышал один только протяжный крик и звук выстрела. И больше ничего. Спустя минуту в дверях камеры появился Юстин-Трой, который начал возиться с замком. Сперва я чуть не выпустил в его сторону пару пуль, но удержал палец от спуска крючка. Я подбежал к дверям и начал было спрашивать:
— Как это? Что?
— Всё потом, — бросил Юстин и открыл дверь.
Вместе с ним были еще двое. Не представляясь друг другу, мы побежали в сторону входа, очертания которого несколько изменились. Вся стена, обрамлявшая дверь, была сломана многотонным грузовиком, еще большим, чем тот, который я угнал в джунглях. Пропускного пункта не было вовсе. Он растворился ровно под передней частью остова монстра. Выход на улицу теперь был узкой дыркой в стене. Мы выбежали, и я увидел припаркованный черный седан.
— Наш? — спросил я у Юстина.
Тот отрицательно покачал головой. На другую же сторону дороги подъехал мусоровоз. Судя по всему, на нем мы и должны были ехать. Задняя часть представляла собой отсек для мусора (кто бы мог подумать), условный вход в который начинался с четырех прочнейших острых лезвий. Чтобы залезть внутрь, нужно явно быть гимнастом. Причем маленьких размеров — расстояние между лезвиями вряд ли было больше тридцати сантиметров.
— Полезли, — вдруг сказал Юстин, и переместился под грузовик в район задних колес.
Он снял какой-то лючок и, судя по всему, оказался внутри. Я был вторым и проделал ту же операцию. Затем — те двое. Внутри мы разместились в очень тесном пространстве, которое было отделено от мусорного отсека тонкой перегородкой. Лючок закрыли, и я без света явно не смог бы сказать, где он вообще находится. Мусоровоз медленно поехал, и я услышал звук мигалок. Мы свернули направо и стали набирать скорость. Пахло, конечно, всеми возможными оттенками противных нот. Но, видимо, это цена свободы. Вкус свободы. Запах. Хаха.
Через сколько-то чего-то там (просто в абсолютной темноте не совсем понятен механизм времени) мы вдруг резко остановились. Я услышал хлопок двери и шаги. Идущий человек что-то напевал себе под нос. Через мгновение справа послышался шум вываливающихся предметов и макулатуры. Затем лезвия начали работу, ломая стекло и кромсая бумагу. Водитель вернулся на место.
В общем и целом эта операция повторялась еще три раза. За это время у меня заболела спина (мы сидели, вытянув ноги) и заныло колено. Когда мы в очередной остановились, я готов был снова услышать стальное шуршание лезвий, но вместо него прозвучали два глухих удара с паузой. Судя по всему, это был знак, потому что черное пятно (на черном фоне, ага) в виде Юстина зашевелилось и открыло люк под нами. Когда я выбрался из нашего мусорного убежища, не пришлось даже давать привыкнуть глазам к свету — уже было достаточно темно. По смешанному запаху рыбы, железа и масла я понял, что мы находимся где-то у воды. Порт.
— Да, кстати, Карл, — обратился ко мне Юстин, когда все мы по очереди потягивались, — Давай представлю тебе наших помощников.
Я повернулся, готовясь протянуть руку.
— Это Альфредо, — Юстин пустил пулю в голову первого темного пятна, — А это Патрик, — затем и второй подельник упал замертво.
— Юстин, ты…, — я помедлил, — Немного иначе теперь действуешь.
— Не всё же мне сюсюкать с тобой.
Вытерев пистолет, Юстин бросил его в воду. Мы, оказывается, стояли почти на краю какого-то пирса. Вода начиналась через семь метров — неудивительно, что я ее не видел.
— Помоги мне, — сказал Юстин, и мы скинули в лезвия мусоровоза оба тела.
— Я такое в кино видел, — ответил я, когда работа была сделана.
— Ага, я тоже. У нас есть чему поучиться. Пошли.
Мы прошли пару каких-то складских зданий и повернули налево. Несмотря на то, что мы вроде бы были в порту, освещения не было. Странно.
— Юстин, куда мы сейчас? Спрашиваю не только из-за интереса, но и потому, что ничерта не вижу, — проговорил я.
— Домой. Я арендовал нам апартаменты, скоро оценишь.
Я проглотил его иронию, и мы пошли дальше, переступая через железные трубы и балки конструкций. Пройдя еще через пару складов, мы снова повернули, и теперь я увидел пару прожекторов и фонари. Эта часть порта еще жива. У небольшого красного строения Юстин поздоровался с каким-то человеком, которого мне не представил. Само собой, тот был работником порта, потому что через пару минут мы стояли у своего нового убежища на ближайшее время. Это был железный контейнер с перегородкой внутри. Все удобства — это два матраса, бочка с водой и подобие туалета, которое и отделялось перегородкой.
— В этом мы и попадем домой, — сказал Юстин с таким выражением лица, будто ему такие авантюры очень нравились.
И правда, пара дней в закрытом пространстве без удобств, конечно, не являются безумием.
— А что со светом? — поинтересовался я.
На это знакомый Юстина достал из коробки, которая стояла в углу, два фонарика. Оказалось, они довольно ярко светят, но, конечно, не могут заменить ни дневного света, ни лампы. Шкипер (так я прозвал портового работника, хотя даже не знал, что это слово означает) демонстративно подвесил фонарики под железным потолком и передвинул две коробки. В них было вяленое мясо и хлеб. Юстин сообщил, что нас готовы закрыть, потому что погрузка уже идет. Когда мы оказались в железном плену, я спросил:
— Тебе нравится быть пиратом, польский мореход?
— Ты знаешь иные способы перехода морской границы, умник?
— А где твоя шляпа?
— Отстань.
Летать в контейнере — это весело. Но скорее страшно. При погрузке нас качали, как хотели. Хотя при этом ни одна вещь не сдвинулась со своего места.
Ознакомительная версия.
