Ознакомительная версия.
– От Дрюни, конечно, можно узнать много интересного, не спорю. Только нам это как-то ни к чему.
– Нет, ты не поняла, я о другом. Представляешь… – и Ольга принялась делиться со мной успехами сегодняшнего дня.
После ее рассказа я смягчилась. Ладно, бог с ней, хоть не зря весь день прошлендрала.
– Хорошо, – ответила я. – А теперь думай над самой главной проблемой.
– Над какой? – полюбопытствовала Ольга.
– Над тем, что делать дальше, – ответила я и повесила трубку.
Не мешало бы мне и самой подумать над тем же. Бандиты отпадают, любовник проверен и также отпадает, бывший муж дочери ни при чем… Кто еще мог знать об этом кольце, кто? Кто? Ясное дело, что кто-то из близких, но кто? Больше никого и не остается. Соседи? Лариска говорила, что ее мать не очень-то распространялась на эту тему, следовательно, они вряд ли знали о кольце.
Чувствовала я себя что-то опять не очень хорошо. Мне было очень одиноко и грустно. Ольга там развлекается хоть как-то, а я-то вообще сижу одна… Бегаю куда-то, лезу, вчера вообще чуть не погибла, дура, а кто это оценит?
Себя стало жалко, захотелось заплакать, и я стала развивать эту тему в надежде, что слезы все-таки появятся и облегчат душу.
И ничего у меня не получается. Даже придумать что-нибудь стоящее. И рядом нет никого, кто бы мог помочь хотя бы советом… К Ольге хоть вон гости приходят, хотя бы Дрюня, а ко мне и соседка за спичками не заглянет…
Слез не было.
И мужика у меня тоже не было. Павел мой исчез из моей жизни навсегда. Слишком разные у нас оказались взгляды на нее. На жизнь, то есть. Я погоревала, конечно, но потом немного успокоилась. Понимала, что разрыв неизбежен. Но теперь мне было очень хреново.
Слезы так и не появились, и я оставила это гиблое занятие.
Я пошла в кухню варить кофе, но тут раздался звонок в дверь. Я побежала открывать и увидела на пороге своего бывшего мужа Жору Овсянникова. Сейчас я была несказанно рада даже ему и от радости сиганула Жоре на шею.
Обалдевший от такого нестандартного приема Жора не понял вначале, как себя вести. И даже, как он потом рассказывал, решил, что ошибся дверью.
Жора топтался в коридоре, не сообразив даже подхватить меня. Потом сообразил, но сразу же после этого поставил на пол.
Я несколько обиделась, но не стала упрекать Жору, потому что боялась, что он уйдет, а оставаться одной не хотелось.
Вообще такое поведение мне не свойственно. Наоборот, раньше я не знала, как вытурить Жору, чтобы поскорее от него избавиться. Я использовала бывшего мужа, выгнанного из дома много лет назад за чрезмерную любовь к другим женщинам, только в качестве источника информации. Ну иногда получала от него еще какую-никакую помощь. Но и все!
А Жора всегда мечтал вернуться ко мне навсегда, не понимая толком, за что его с позором изгнали. И я пыталась всячески вдолбить ему, что этого никогда не будет. Но сегодня меня радовало Жорино общество. Что это? От плохого настроения? Или былые чувства всколыхнулись? Не дай бог!
– Проходи, Жора, – несколько сдерживая свои чувства, пригласила я.
Обрадованный Жора прошел в комнату и сел не диван. Я ушла в кухню варить кофе, который так и не поставила на плиту. Через пять минут он был готов, и мы с Жорой сели за стол.
– Ты по делу или как? – спросила я у Жоры, нарезая ломтиками кекс.
– Вообще-то шел тебя проведать, узнать, как дела, – рассказывал Жора, помешивая ложечкой кофе. – Что-то ты грустная совсем…
– Да так что-то, – вздохнула я. – Хандра просто. Пройдет. Расскажи лучше, как твои дела. Что на работе нового?
– Да! – Жора махнул рукой. – Повесили на меня убийство на Зеленом…
– Где? – встрепенулась я.
– Да возле Зеленого. Мокрого с дружком его Коляном перестреляли и двух баб. Прямо в катере на середине Волги. Расследуй теперь, мать его!
– И ничего больше неизвестно? – осторожно спросила я.
– Да толком ничего. Охрана на берегу оставалась, говорят, еще какая-то баба была с ними. В катере ее не обнаружили. Может, вообще потонула. Я не думаю, что это она их расстреляла, потому что где бы она под купальником автомат спрятала? А их всех из автомата прошили. Охрана говорит, что видели, как она купалась. И скорее всего, утонула: дело-то на середине Волги было! Выплыть оттуда только очень натренированный человек смог бы.
– А кто такая, неизвестно?
– Да нет, они ее и описать-то толком не могут. Видать, красивая бабенка была, эти ребята только про ее ноги и тому подобное говорят. А конкретного ничего. Ну нашли еще ее платье, она его в даче оставила. Обычное платье, таких сейчас полно. Разве по нему найдешь? И вообще, где ее искать в миллионном городе? Никаких шансов абсолютно. Вот еще повесили на меня!
Я про себя облегченно вздохнула. Конечно, я понимала, что Жора ни за что не дал бы меня в обиду и никогда бы не поверил, что я могу ввязаться с бандитскую группировку и расстрелять четырех человек, но все равно, зачем мне лишние неприятности?
– Тебе отдохнуть надо, – посоветовала я Жоре. – Работаешь много.
– Так давай отдохнем, – с живостью предложил Овсянников. – Для начала в кафе сходим, а потом поедем ко мне… или к тебе. Поехали?
– Ну не знаю, как там насчет ко мне или к тебе, – вздохнула я, – но в кафе можно съездить. Сейчас я соберусь только.
Я прошла в спальню, заперев дверь на шпингалет перед лицом увязавшегося за мной Жоры. Больно много возомнил о себе!
Выбрала я черное платье с разрезом сбоку, подчеркивающее фигуру. Мне оно очень нравилось. Волосы я просто распустила, надела туфли на высоком каблуке и вышла в зал. Жора, посмотрев на меня, уже расхотел ехать в кафе и подумывал сразу перейти к «посидеть у тебя». Но я не для того выряжалась, чтобы красоваться дома перед Жорой. Уж он меня видел в самых разных нарядах и без оных, так что мне это неинтересно. Пусть и другие поглядят.
На улице Жора взял меня под руку как истинный джентльмен, ведущий свою даму к автомобилю. беда только в том, что у моего джентльмена автомобиля не было, и ему пришлось вести меня к моему собственному.
Жора рыпнулся было сесть за руль, но я свою машину никому не доверяю свою машину, поэтому повела сама. Но до кафе мы так и не доехали.
* * *
Мы ехали с Жорой Овсянниковым в кафе на моем «Ниссане», и настроение наше было отличным. Уже темнело. На дороге почти не было машин. Вдруг слева от нас раздался визг тормозов и громкие звуки, которые не спутаешь ни с какими другими: это были звуки выстрелов.
– Пригнись! – крикнул Жора, нагибая мою голову вниз.
Все остальное вам уже известно из предыдущего повествования. Буквально через несколько минут после моего звонка подъехали милицейские машины и машины «скорой помощи». Нам с Жорой пришлось ехать в отделение. Проторчала я там несколько часов, потом меня отпустили, и я поехала домой на своей машине. Жора остался в отделении.
Меня никто, слава богу, не обыскивал. Да и с какой стати? И вот теперь я сидела дома с чашечкой кофе и обдумывала сложившуюся ситуацию.
Да, я совершила кражу. Самую настоящую. Какие ты там ни придумывай оправдания – кража не перестанет быть таковой. Вы думаете, меня мучила совесть? Ничего подобного. Просто немного неприятно. И случись ситуации повториться, я поступила бы также. А вы что, нет разве? Нет?!? Не верю!
Единственное, что меня волновало, так это то, чтобы никто не узнал, что я взяла этот перстень. В принципе, никто и не сможет доказать, что я его взяла. Мало ли! Нашла, вот и все!
Я достала драгоценность из шкатулки со своими побрякушками, в которую он перекочевал из моего бюстгальтера, и залюбовалась им. Все-таки бриллианты есть бриллианты. Не зря они так ценятся. В самом их блеске есть что-то завораживающее!
Я надела перстень на безымянный палец и покрутила им в воздухе. Ух, красотища! Люблю я драгоценности! Особенно такие.
Честно говоря, мне было немного жутковато чувствовать холодок желтого металла на своем пальце: вспоминалась рассказанная Лариской зловещая история, связанная с этим перстнем.
А ну как это правда? Ведь и бандита, хранившего это кольцо, тоже убили… На всякий случай я стянула проклятый перстень с пальца и сунула его уже не в шкатулку, а в спичечный коробок. Чтобы не заражал мои драгоценности.
После этого я попыталась начать активно думать. Выходит дело, бандиты все-таки при делах? Именно они сперли перстень? Или это не из мокровской бригады ребята? Вот это надо бы выяснить у Жоры – откуда они?
Но все это теперь завтра, завтра, посоветовавшись с Ольгой. Правда, после советов сестры я все равно поступала по-своему, но все же…
Активно подумать никак не получалось, и я уложила себя спать, ссылаясь на старую проверенную поговорку: утро вечера мудренее.
Утро, правда, мудрости мне не прибавило. Не прибавили мне ее также холодный душ и легкий завтрак. Поэтому я собралась и поехала к Ольге. Сестрица моя, конечно, еще возлежала в постели и даже не открыла мне дверь. Поэтому я отперла ее сама и войдя стала расталкивать Ольгу.
Ознакомительная версия.
