Кабинет вновь претерпел метаморфозу. На этот раз он стал похож на подземелье, где гнездятся тролли и гномы. Блики, отраженные от кристаллических решеток на окнах, слепили глаза. С потолка свисали сталактиты. По стенам, представлявшим собой разрезы геологических напластований, шныряли юркие саламандры. Юркие и огненные. Крим Брюле изловчился, поймал одну за хвост и поднес к сигарете. Саламандра обжигала пальцы, он ее выронил и по привычке хотел затушить подошвой, но саламандра рассыпалась угольками и зашипела...
- И, наконец, самое главное, о чем я хочу рассказать. Вы победили Фингала не только благодаря своему умению с честью выходить из любого самого трудного испытания, но и благодаря моей уловке. В заказ-наряде я подчеркнул, что смерть одного из вас оплачивается дороже, чем смерть обоих. Я надеялся на жадность кузена. Оставив одного из вас в живых, он срывал куш посолиднее, но зато приобретал кровного врага, который непременно отомстил бы за смерть товарища! Каково?!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
- Меня всегда манила к себе великая загадка появления гени
ев! Ради ответа на нее я готов пожертвовать всем, а уж участво
вать в эксперименте, позволяющем приоткрыть дверцу в святая
святых божественного предначертания! Это ли не сбывшаяся мечта,
греза ученого, одержимого идеей-фикс?!
- Вас ждут! - напомнил появившийся в комнате жениха системо
схимник в белом накрахмаленном халате с широкой лентой шафера
через плечо. - Пора, сеньор, проверить гармонию основополагаю
щего бракосочетания алгеброй бытия!
- Иду, спешу, моя электронная Ева! - воскликнул белковый
Адам, и прозрачная капля поваренной соли выкатилась из уголка
глаза...
Граф Бронтекристи. "Рождение Сублимоцарта".
Полицейские автомобили подкатили к мраморным ступеням Дворца правосудия.
- Прошу в мои апартаменты! - пригласил начальник полиции. - Вы не забыли, я должен отметить ваши предписания на командировку и завизировать платежную видимость! По правде говоря, догматерия с Предрассудка III организовал тоже я. Доставка обошлась казне в изрядную копейку.
- Боже мой! - притворно всплеснул руками Зурпла. - Скоро окажется, что мы прибыли на Полинту тоже из-за вас!
- Так оно и есть! - подтвердил догадку Кондратия Крим Брюле. - Догматерия я выписал исключительно с целью пригласить какого-нибудь межзвездного для расправы с хищником, а заодно и с Фингалом. Прилетели вы...
- Да-а-а-а! - воскликнул Последняя Инстанция. - Вашему умению закрутить интригу в узел можно только позавидовать!
- Недаром же вторая часть моего литературного псевдонима - Кристи, в честь прославленной писательницы криминальных историй.
- А первая?
- Что первая?
- Первая часть вашего псевдонима? - спросил Виктор. - В чью честь?
- В честь другой не менее знаменитой английской писательницы так называемого дамского романа, Шарлотты Бронте, которая своими произведениями исторгала водопады слез у многих поколений читательниц. Мой полный псевдоним - граф Бронтекристи.
- Секунду, - сказал межзвездный охотник и вытащил из-за пазухи потрепанную книжку, которую так и не успел дочитать до конца. - Так это вы написали?
- Да. "Убийство в морге" - мое любимое детище. Критика считает "Смерть наложенным платежом" лучше, а мне все-таки ближе "Убийство", без ложной скромности признался граф Бронтекристи. - Но с детективами покончено! Признаться, успех у публики начал меня утомлять, и я решила посвятить дальнейшее творчество созданию совершенно нового жанра. Однажды мне пришла в голову мысль, что про смерть пишут много и часто. А вот рождению человека в литературе не повезло. Я не говорю о рождении человека в переносном смысле, когда описывается какой-нибудь Пека Чмырь, который завязывает с уголовным прошлыми встает на стезю добродетели к зубофрезному станку, я говорю о рождении человека после девятимесячного заключения в утробе матери. А ведь смерть и рождение - это две крайние точки, два полюса такого загадочного процесса, который называется жизнью. И я решила начать новый жанр - жанр романа-геборуны, увлекательного повествования о появлении на свет. Я долго думала, кого из современников выбрать в качестве героя свой первой геборуны, и после всестороннего анализа остановился на Сублимоцарте...
- Постойте! - перебил писательницу Джонг. - Но величайший гений квантованной музыки - не совсем человек. Он - дитя человека и кибертроники, био-компью-зитер!
- Ну и что? - удивился начальник полиции. - Повесть о том, как вошел в мир малыш со встроенным музыкальным нанопроцессором, сразу стала бестселлером! Очень хотелось бы подарить мою новую книгу вам, но по странной случайности у меня нет с собой ни одного экземпляра!
- Ничего страшного! - заверил родоначальницу геборун Виктор. - На Земле я закажу "Рождение Сублимоцарта" по межпланетному библиотечному абонементу. А пока суть да дело, прошу поставить автограф на "Убийстве..."!
После торжественной церемонии граф Бронтекристи предложила выйти во внутренний дворик Дворца.
- Не хочу! - закочевряжился невыспавшийся Зурпла. - Все ваше здание насквозь пропахло продажной юстицией, а у меня от нее - аллергия! Я устал и жажду единственно покоя!
- Но мы очень просим! - чуть не плача, принялись уговаривать гостя Доброжелательница, Божественная Лулу и граф Бронтекристи в один голос. - Хотим перед расставанием продемонстрировать цвет столичной полиции!
Под дружным напором трех милых дам Кондратий не устоял и согласился.
Цвет столичной полиции был преимущественно краснорожим. Особенно выделялся правошланговый. Как говорится, кровь с коньяком. Но по внешнему виду было понятно: не брезгует он и менее дорогими напитками.
Зурпла втянул ноздрей воздух...
ЭПИЛОГ
- Ты мне представляешься путником, одиноко бредущим по пыль
ной дороге под палящими лучами светила. Вокруг расстилается чу
десный пейзаж, но путник не замечает ничего, он сосредоточен на
призрачной цели: дойти во чтобы то ни стало от пункта А до
пункта Б, а зачем - и сам не ведает!
- Все мы путники на дороге познания, - согласился я. - И,
достигая цели, мы не достигаем цели! Но наше движение оправдано
хотя бы тем, что мы - движемся!
Шеклезиаст. "Дорогая дорога".
...и вдруг все закружилось перед глазами. Рослые полисмены съежились и превратились в аккуратные штабеля груботканных мешков, набитых зерном. Мраморный пол стал дощатым. Дворец правосудия неузнаваемо преобразился и сделался чем-то вроде темного и пыльного амбара. Из-под стрехи потянуло смрадом летучих мышей. Мир, данный землянам в их ощущениях, сократился до размеров заурядного вместилища урожая дивного злака.
- Что это? - закричал оружейный мастер, очумело покрутив головой.
- Ты про перемену декораций? Насколько я понимаю, адаптизол, принятый перед нуль-перелетом, перестал действовать. У меня масса тела поболее твоей, и я уже несколько минут воспринимаю Полинту не так, как прежде. Теперь наступил твой черед.
- Чудеса, да и только! Амбар какой-то...
- Какие же это чудеса? Сам говорил, "последнее слово медицины". Ты знаешь, я только сейчас понял одно, Кондрат. Амбар не амбар, а вот мешки мне уже попадались. И запахи... Впечатление такое, что адаптация моей нервной системы к адекватному восприятию окружающего протекала не так гладко, как у тебя...
- Ты хочешь сказать, что все наши злоключения на Полните были галлюцинацией? Что на самом деле не было ни охоты на догматерия, ни покушений? Просто бродили мы по громадному амбару наподобие дезинфекторов, и окружали нас пыльные мешки да летучие мыши?!
- Нет. Я хотел сказать то, что сказал. Адаптизол действительно помог нам поверить, что аборигены такие же, как мы сами. Мы общались с ними, ругались и даже оказались втянутыми в интриги. Но действие препарата кончилось, маятник приспособляемости наших организмов резко качнулся в противоположную сторону, и местные жители стали выглядеть пыльными мешками с ячменем. Истинная же реальность находится где-то посредине, между этими полюсами.
- Неужели и мы для кого-то такие же мешки из дерюги?
- Возможно, - межзвездный охотник вздохнул. - Иногда посмотришь на ночное небо, полное звезд, вообразишь картину мироздания и покажешься рядом с нею такой ничтожной пылинкой, что дух перехватывает! Все помыслы, чаяния, поступки выглядят такими мизерными, что хочется выть на луну! Где-то вспыхивает сверхновая, а ты в очереди за молочным коктейлем скандалишь, сталкиваются радиогалактики, испепеляя миллиарды миров, а тебе зуб мудрости покоя не дает. Вселенная сжимается в точку, а билетов на Сублимоцарта не достать!
- Неужели все так? - встревожился Зурпла.
- Нет, - засмеялся Виктор. - Когда меня обуревают мысли о смысле бытия, выход один: посмотреть в глаза Константе. Посмотрю, и на душе станет легче и спокойнее. Константа, как надежный якорь, держит меня во время любых передряг. Сразу начинаешь понимать слова великого поэта, что "любовь движет солнца и светила..." Обитателям Вселенной не хватает любви, отсюда и страх, и зависть, и ненависть к чужакам, и кровопролитные войны... Смысл существования человечества - нести по Галактике мир и любовь! Союз Объединенных Человечеств - тому подтверждение!
