Дорожный гравий превратил стекла моей машины в покрытый мелкими трещинами кошмар, и я едва не обрезалась, когда выдавливала его ладонью. Не знаю, как и до дома-то добралась!
Свиридов мгновенно исчез из моего поля зрения, будто его и не было. Предыдущая встреча с ним в итоге закончилась для меня головной болью, теперь я боялась, как бы и вовсе не остаться без головы. А вдруг стрельбу начнет? С такими издержками своей работы я, конечно, мирилась, но никогда их не приветствовала.
Ну не имею я привычки быть послушной девочкой. Что тут поделаешь? А Юрий Михайлович эту мою особенность никак для себя не уяснит.
Мои умозаключения прервал звонок по сотовому.
— Привет, Ведьма! — услышала я знакомый голос своего однокурсника. Только теперь звонил не Сергей, а Славка Киреев.
С ним я познакомилась еще до того, как Серега перешел в мою группу.
— Здорово, Слав. Обожаю комплименты, — обрадовалась я.
— Ничего себе комплимент! Другая бы на твоем месте обиделась, — со смехом выговорил Славка.
— На правду не обижаемся, — заверила я его. Внезапно Славка заговорил серьезно. У него всегда так, без всяких переходов. За это я его и люблю. Умница — майор Славка Киреев. Бывают и в органах мужики нормальные.
— Хочу с тобой новостью поделиться, — начал он.
— Что-нибудь случилось? — насторожилась я.
— Смотря как расценивать…
— Не томи, говори быстрее! — воскликнула я. Мне только еще других неприятностей не хватает, с одним Свиридовым не знаю, как управиться.
— На твою подпольную квартиру напали.
— Что?! — крикнула я в трубку.
— Да не ори ты так, — попробовал меня вразумить Славка, — сигнал на пункт пришел. Вот я и помчался тебя спасать, хоть какой-то повод для свидания. Только меня в управлении и видели.
— Ты можешь хоть на минуту прекратить отпускать свои шуточки? — спросила я раздраженно. Меня так взволновало это сообщение, что я даже про сигареты забыла. А ведь приобрела новую пачку недалеко от кафе, где с Региной общались. Так, пожалуй, и вовсе курить брошу. У меня есть странная особенность: когда я нервничаю, в сигаретах не нуждаюсь. Я вообще о них не помню, как, впрочем, и обо всем остальном, кроме доминанты.
— А я и не шучу, — сказал он невозмутимо. — Представляешь, как ты меня разочаровала, поселив у себя этого квартиранта?
По его тону я поняла, что с Владиком все в порядке. И смогла все-таки закурить, открыв настежь все окна в машине. Пусть уж лучше сквозняк, чем эта духота невыносимая.
— Так его не тронули? — все же спросила я. Никогда не мешает убедиться, что новости хорошие.
— Нет, — успокоил Слава, — только вот…
— Договаривай, — велела я.
— Он утверждает, что кто-то пытался ломиться в квартиру, а я в его словах очень сомневаюсь — странный он какой-то. На твоем месте я бы ему не очень-то доверял. Представляешь, прогонять зазря чуть ли не взвод омоновцев? Перед ребятами неудобно.
— Ты в этом на все сто уверен? — не унималась я. Неужели Регина права? И Самойлов держит меня за круглую дуру? Хороша Ведьма! Не видит, что творится у нее под носом, и сражается с ветряными мельницами. Я имела в виду Свиридова с Ангелиной.
— На девяносто девять, — настаивал Славка.
Я поразилась, до чего солидарны мои однокурсники в оценке Владика Самойлова, можно подумать, что они сговорились.
«А если мне специальность сменить? — нашла я выход из положения. — Пойти, скажем, в профессиональные гадалки?»
«Стоп, — скомандовала я себе. — Так я неизвестно до чего еще додумаюсь».
«Например, до того, что Владик сам себя слегка придушил, — предположил мой внутренний голос. — И прямиком в карете „Скорой помощи“ отправишься в палату номер шесть».
Я решила, что так и в самом деле можно свихнуться, если все время прислушиваться к внутреннему голосу. Однако сочла вполне здравой другую мысль: а что, если у Владика есть сообщник, и он помог ему разыграть покушение на свою персону? Но целостной картины все-таки не складывалось. Пусть Владик украл бриллиант и обвел меня вокруг пальца, но тогда к чему все эти угрозы Свиридова?
Переступив порог своей крепости, я задала Владику вопрос, который всю дорогу вертелся у меня на языке:
— Зачем тебе понадобилось инсценировать нападение?
Выглядел он довольно глупо, видимо не ожидая от меня подобной постановки вопроса.
Я действительно его не понимала, и это меня тревожило.
Я думала, что Владик будет медлить с ответом, но ошиблась.
— По одной простой причине, — начал он. — Я же вижу, что ты мне больше не доверяешь. Вот и надеялся привлечь к себе побольше внимания.
— Отлично, — не выдержала я. Его прямота вкупе с простотой меня просто убивали, и я по-прежнему не находила в этих качествах ничего привлекательного. — Тебе наплевать абсолютно на всех, и ты в своих интересах готов использовать кого угодно.
— Это-то нас и сближает. Не так ли? — усмехнулся Самойлов. В его карих глазах, образно говоря, заплясали черти. Мне показалось, еще секунда, и я потеряю всякое терпение.
— А тогда, в подъезде, ты тоже хотел привлечь к себе побольше внимания? — У меня возникло желание огреть его чем-нибудь тяжелым, и в этот момент я абсолютно забыла о всех своих мудреных приемах.
— Когда? — не понял Владик. Его недоумение разозлило меня еще больше.
— Ну, когда тебя чуть не задушили, — объяснила я. Взгляд у Владика потускнел, и я пришла к выводу, что он изображает из себя супермена, потому что сильно напуган. Я ощутила даже легкое разочарование.
— Я так и знал! — Наконец-то до него дошло. — Значит, я был прав, и мне тут больше делать нечего. Может, порекомендуешь кого из знакомых детективов?
— А зелененьких тебе не жалко, все-таки впустую потратил? — не унималась я. Вообще-то, я обычно стараюсь избегать скандалов, но тут меня почему-то прорвало. Что он себе, собственно, позволяет? Забыл, с кем имеет дело? Или вообразил, что в детском саду находится? — А в принципе, — добавила я, — как твоей душе угодно!
— А пошла ты… — обозлился он и опрометью бросился вон из моей квартиры, только задержался у выхода: разумеется, не смог справиться с замком, но я не замедлила прийти ему на помощь. И все-таки мне было обидно.
«Еще бы, — прокомментировал внутренний голос, — столько сил потратить впустую».
«Ну уж нет! — возмутилась я. — Все равно до истины докопаюсь. С Владиком или без Владика… Это существенной роли не играет».
С такими мыслями я добралась до дивана и провалилась в глубокий сон. Меня разбудил настойчивый звонок в дверь, и спросонья я никак не могла разобраться, почему в это время взбесился будильник. Потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он здесь совсем ни при чем. Я босиком и полураздетая выскочила в коридор. И кого я увидела на мониторе? Нетрудно догадаться! На миг я заколебалась, впускать или не впускать? «To be ore not to be?» — вспомнился мне извечный вопрос: «Быть или не быть?»
«Ты и на Офелию-то не тянешь, не то что на принца!» — заметил внутренний голос. Я мысленно с ним согласилась и открыла дверь, в которую ввалился в стельку пьяный Владик и повис у меня на шее. Я едва не задохнулась от стойкого запаха перегара. «Боже мой, — ужаснулась я. — Сколько же я проспала, если он уже успел дойти до такого состояния?»
— Татьяна, у тебя водка есть? — поинтересовался Владик.
— По-моему, с тебя хватит, — заключила я.
Самойлов явно придерживался иного мнения. Он искал глазами место, где я могла спрятать бутылку.
— Нет у меня водки, — отрезала я, — похмеляться тебе еще рано.
— Я еще до кондиции не дошел, — заверил он меня. Я безнадежно махнула рукой и отправилась на кухню готовить кофе.
«До чего же мне этот доктор надоел! — возмущалась я. — Почему все свои проблемы он решает с помощью алкоголя? Убить бы того, кто первым придумал, что истина в вине!»
«Смотря какое вино», — заметил внутренний голос.
— Тебя что, совесть мучает? — обратилась я к Владику, понимая, что снова нарываюсь на ссору. Но он на мой выпад почти не прореагировал.
Докурив дешевую сигарету, Владик обескуражил меня вопросом:
— Ты де Сент-Экзюпери уважаешь?
Я ожидала чего-то более банального, вроде того, что уважаю ли я его.
— Ну, в общем, нормально отношусь, — ответила я.
— У него один герой, наподобие тебя, любознательный, пьяницу вопросами достал, — сообщил мне Владик. — Так тот ему ответил, что пьет, чтобы забыть, что ему совестно пить. — Хода его мысли я пока не улавливала. — Так вот, меня совесть не мучает, — продолжил Владик. — Я пью потому, что пьянство — порок насквозь телесный и материальный. Заметь, — он сделал паузу, — это я Монтеня цитирую. Просто я жизнь люблю, но кто-то хочет ее у меня отнять, а ты, Танька, мне не веришь. — Владик закурил новую сигарету.
