"Или - я, или - он", - так подытожил разговор со следователем Калина.
В январе 1988-го Никифоров освобожден из зала суда, а уголовное дело направлено на доследование. Исполнявший его следователь от дальнейшего доследования отстранен, и в итоге дело прекращено.
Но самое главное, Каля обладала прочными связями с ворами в законе. Через них, внеся в общак крупную сумму денег, купила преступный почетный сан для своего сына. По этому поводу вывозила его специально на Кавказ, где на воровской сходке тот был Крещен в братство воров в законе под кличкой Калина.
Но надежной преступной крышей из воров в законе Никифорова пользовалась не только как щитом, но и как оружием при исполнении своих планов. Вот один тому яркий пример, но прежде небольшое отступление.
Крепче обнять, чтобы больнее ударить
Из документов МВД СССР:
Быков Владимир Васильевич, уроженец Москвы, кличка Балда, судим шесть роз. Место постоянной прописки Николаевская область, но нелегально проживает в Москве. Имеет форму сотрудника милиции. Используя ее, совершил ряд преступлений: грабежей, разбойных нападений на граждан и их жилье...
Так "скромно" характеризовался один из представителей Калиного окружения. В сговоре с ним она обобрала свою же подружку. Ее успехи на поприще подпольной в то время спекуляции, а теперь малого бизнеса, или, точнее и конкретнее, - челночного, просто не давали ей тогда спокойно спать. И Каля разработала план аферы.
Она так тонко обстряпала это дело, что бедная женщина, не подозревая, о своем горе первой сообщила именно ей:
- Все вынесли, что нажила. Ну шубы - ладно, они в шкафу висели. А видик второй я припрятала. И деньги не на видном месте лежали, не говоря о золоте...
- Ну мало ли к тебе подруг заходит?
- Нет, Калечка, как, кто-то навел? Ведь и дома-то я недолго отсутствовала. Ну, сколько мы у тебя фильм смотрели?
- В милицию заявляла? - только и поинтересовалась Каля.
- Да. Им позвонила и сразу тебе. Жду, вот-вот придут...
- Дура! На тебя же и дело заведут - за нетрудовые доходы. Как миленькая загремишь за спекуляцию и будешь тянуть срок, как я когда-то... Лицемерка? А может, профессионалка? Ведь в момент разговора Валины вещи лежали "притыренными" у нее в соседней комнате. Их только что принесли Виктор и Балда. Их еще предстояло сбыть, оставив себе половину выручки. Остальное причиталось подельникам. А вся операция с ограблением была четко спланирована и просчитана заранее.
Кале давно не давала покоя преуспевающая подруга. Нет, в конкурентки ей Валя не годилась. Куда там! Просто она была обычной по тем временам спекулянткой, а по нынешним - челночницей. Чтобы беспрепятственно мотаться за шмотками за границу, даже замуж вышла за поляка. Ломовая лошадка запрещенного тогда бизнеса, Валя постоянно курсировала между Варшавой и
Москвой.
- Когда придут, скажи, что вещи нашлись, ошиблась, мол, - властно поучала подругу Каля. - За это срок не дадут. Поругают. Постращают-и все. Как только додумалась-то до того, чтоб милицию вызывать?
- Хорошо, Калечка. Все сделаю. Как же я сама-то не сообразила...
А в это время оперативники, прослушивавшие весь разговор, кусали локти. Из рук ускользала еще одна с таким трудом нащупанная нить. Да, они знали, что Никифорова готовит и проворачивает и более солидные дела. Например, имелись сведения о подготовке угона самолета за границу. После этого сигнала телефон Никифоровой и был поставлен на прослушивание. Но как доказать, как задокументировать скрытые преступные намерения? Реально зацепить опытную преступницу было не так просто. Пусть не на главном, так на чем-то еще подловить. Но все складывалось так, чтото в этот раз письменного заявления потерпевшей не будет. Значит, начинать ее раскручивать не о чего. Не преступать же закон...
Хозяйка подпольной фабрики
В пик расцвета воровской деятельности, который пришелся на закат жизни, Калина Михайловна в свои сорок с небольшим лет не брезговала ничем. Но ее квартира не ломилась от дорогих гарнитуров и вещей. Все шло в дело: на покупку воровского титула сыну, на подкуп чиновников, на расширение подпольного производства обуви.
Была ли эта женщина богата? Безусловно.
Только это никогда не афишировалось. А уж если и выставлялось напоказ, то при этом обязательно преследовалась определенная цель. Вспомним уже упоминавшуюся скромную частную коллекцию редких икон и картин. Ее предназначение как раз и сводилось к тому, чтобы заманивать в сети будущие жертвы. Еще в жилище Кали бросался в глаза одинокий стол из слоновой кости с богатыми инкрустациями - историческая ценность прошлого века, - привезенный - из СанктПетербурга. По самым скромным подсчетам, очевидцами он оценивался в 15-20 тысяч долларов. Тоже деталь, которая будет оценена лишь специалистами.
В остальном все у этой женщины было, как у самых обычных работяг. А иначе ее и не назовешь. Она постоянно что-то делала, осуществляла свои новые прожекты. Их цель - деньги и еще раз деньги. Но все это вертелось, закручивалось, разгонялось не ради накопительства. Под этой крышей велось чисто капиталистическое хозяйство, когда прибыль приносит прибыль. И" это при социалистическом режиме!
Так, с весны 87-го в Чехове Московской области Никифорова ставит свое дело - полулегальный цех по производству модной женской пляжной обуви. Сюда вкладываются все свободные средства. Кроме того, кое-что для развития нового бизнеса добывают только-только вернувшийся из заключения сын и второй муж, Рубен Саркисян (вор в законе по кличке Рубик-Профессор, в миру - тренер по шахматам спортобщества "Спартак", армянин, постоянно проживающий в Москве).
Интересная деталь. Фактически к этому времени Каля уже вышла в своих планах на финишную прямую: есть деньги, ценности, антиквариат, есть все необходимое, и сын снова рядом, чтобы со всем добром и всей семьей рвануть из опостылевшего вконец совка. Куда? Варианты были. Не было реальной возможности. Кто бы ее выпустил со всем этим? Увы, социализм имел и свои преимущества, например учет и контроль. Как объяснить, откуда все это взялось? Потому дело оставалось за самой малостью: загрузить все в самолет, курсирующий по внутренним авиалиниям, а потом его, так сказать, приватизировать...
Однако осуществление конечной цели пришлось вдруг отложить. Слишком много еще оставалось хвостов, которые требовалось подтянуть. Потом, не в характере этой волевой и деловой женщины было бросать что-то незавершенным, особенно если вложены средства. Еще помешали, пожалуй, алчность и жадность, возможно ставшие основополагающими качествами ее характера. Хотя, рассчитай она и подготовь угон самолета так, как Каля делала каждое свое дело, все бы прошло без сучка и задоринки. Но тут вмешался его величество случай.
Левый обувной цех только ставился. В новое дело вложена масса средств, труда, вот-вот потечет отдача. Круглосуточно работает импортный станок по изготовлению женских пляжных туфель из пластмассовой крошки. Производительность - каждую минуту пара заданного размера. Подпольный цех работает под "крышей" реальной обувной фабрики.
Хитрая преступница-производственница использует государственное сырье. Но большей частью оно левое. Его поставкой занимается Эдик Краснодарский, который числится сотрудником Чеховского КБО. Он же подкармливает кого-то в местном райисполкоме и городском отделе милиции. Поэтому есть надежда, что делу никто не помешает. На первых порах много пока еще брака" но товар идет в продажу. На дворе разгар лета. Спрос на продукцию огромный. Надо расширять дело, а не бежать от него.
Калина, сын Кали
Из документов МВД СССР:
Никифоров Виктор Юльевич, 1964 года рождения, москвич. Он же вор в законе по кличке Калина. По непроверенным данным - внебрачный сын вора в законе по кличке Япончик (В. Иваньков). Эрудирован, находчив, дерзок. Имеет высшее гуманитарное образование, пишет стихи. Вхож в московские культурные круги, имеет личные знакомства с популярными писателями, композиторами, певцами... 06ладает обширными связями и авторитетом в угоГ ловной среде. Постоянные подельники - Балда, Коля Батумский, Тога Тбилисский, Дато, Эмиль...
Последний, Эмиль, сын известного грузинского поэта. Отбывал наказание сроком 15 лет за убийство. Выйдя на свободу, примкнул к группировке Калины. Именно он был наводчиком при ограблении известного композитора и, кстати, друга его же отца Арно Бабаджаняна.
Когда проникли в квартиру, считавшуюся, по расчетам, пустой, там в одной из комнат спала женщина. Прикрыв дверь, ее караулил сам Калина. Остальные упаковывали ценное в заранее припасенные и прихваченные с собой мешки.
Подобная гастроль для Калины и его подручных была скорее исключением, чем правилом. В основном их жертвами становились те, чьи накопления имели сомнительное происхождение. И "работали" не только в Москве, но и в других городах.
