Ознакомительная версия.
– Вот возле нее и встретимся, чтоб не разойтись!
На этом разговор был закончен. Гадалка положила трубку и поспешила в направлении, ставшем ей уже известным. Укутанная женщина все так же сидела возле ведра с семечками, а нахальные стайки воробьев по-прежнему кружили вокруг нее. Милославская достала кулек с оставшимися семечками и высыпала их птицам, невероятно обрадовавшимся такой щедрости. Торговка хитро прищурилась и, обнажая беззубый рот, прошамкала:
– А типерича для себя купи!
– Да нет, спасибо, как-нибудь в другой раз, – ответила Яна и стала смотреть по сторонам, пытаясь разглядеть вдалеке Валерию.
Через некоторое время она увидела приближающийся женский силуэт и узнала Вершинину. Та слабо махнула гадалке рукой и остановилась. Скорым шагом экстрасенс направилась навстречу знакомой.
– Здравствуйте еще раз, – с грустью вздохнув, тихо произнесла та.
– Добрый день.
– Сомневаюсь что это так, – задумчиво сказала Валерия.
– Что? – не поняла Милославская.
– Сомневаюсь в наличии доброты вообще в нашем мире.
Яна промолчала и двинулась вперед. Вершинина заспешила за ней. Экстрасенс шла и думала о своем последнем видении. Полученная информация не давала ей покоя. Постепенно объявления о продаже недвижимости вытеснили в ее сознаии объявления о работе. Хотя и по поводу первых у гадалки не было никаких стоящих соображений, от версии значимости вторых она вообще мысленно отказалась.
Единомышленницы проходили мимо одного из новеньких киосков Роспечати.
– Постой! – воскликнула Яна.
Она наклонилась к маленькому стеклянному окошечку и что-то начала говорить продавцу. Та удивленно пожала плечами и стала вытаскивать из разных стопок газеты. Через некоторое время Милославская держала в руках приличную кипу и, улыбаясь, подходила к Вершининой.
– Что это? – изумилась та.
– Вот… – с несколько глуповатым выражением лица протяжно произнесла гадалка. – мне надо с этим поработать.
Когда экстрасенс раздумывала о видении, ей пришла мысль, что неплохо бы было вообще полистать газетки такого типа. Это, возможно, привело бы ее к новым соображениям, могущим стать решающими в развязке дела. Особых надежд Яна, конечно, не возлагала, однако, данная процедура не являлась лишней.
– Как же мы теперь… С этим? – удивленно бормотала Валерия.
– Решено! – выпалила гадалка. – Вы едете одна!
– К-как?…
Милославская не хотела пока рассказывать девушке о последнем видении, дабы излишним волнением не лишить ее с трудом давшегося настроя на очную ставку с возможным преступником. Тем более, ничего конкретного Яна сама сказать еще не могла. Поэтому экстрасенс отложила разговор на эту тему на более позднее время.
– Вот так! – как ни в чем не бывало заявила гадалка Валерии. – У меня появилась срочная работа.
– Яна Борисовна… Вы же обещали… – беспомощно лепетала перепуганная неожиданной переменой обстоятельств Вершинина. – Я прошу вас…
Валерия говорила тихо и ненастойчиво, однако в ее глазах было столько мольбы и ужаса, что Милославская не смогла не пойти ей навстречу.
– Ладно, – подумав, решительно произнесла она, – едем вместе. Я тебя вручаю Семену Семенычу Руденко – это мой товарищ, хороший человек, в обиду тебя не даст, головой ручаюсь – а сама еду выполнять вот эту работу, – гадалка потрясла стопкой газет, которые держала в руках, – договорились?
– Не знаю… Все это так ужасно! – девушка закрыла лицо ладонями.
– Бежим! – крикнула вдруг Милославская. – Наш трамвай!
На самом деле они проходили мимо остановки, к которой по счастливой случайности в этот момент подошел трамвай. Он и разрешил сложившуюся ситуацию, поскольку, оказавшись в транспорте, Валерия послушно села возле Яны и всю дорогу молчала, глядя в окно. На вопрос, о чем она думает, девушка ответила: «Настраиваюсь!» Больше гадалка с ней не заговаривала до самых ворот известного учреждения.
– Вот мы и прибыли, – объявила экстрасенс, – идем, нас уже ждут.
Руденко встретился Милославской сразу же, в коридоре, он отдавал приказания какому-то молоденькому рядовому, по всей вероятности, служащему водителем.
– Сема! – крикнула Яна и тут же осеклась. – Ой! Товарищ капитан!
Три Семерки обернулся и недовольно посмотрел на подругу. Тот самый молоденький рядовой прыснул и, еле сдерживая взрыв смеха, выскочил в дверь. Руденко быстрыми шагами подошел к гадалке и, отчеканивая каждое слово, шепотом, жестко произнес:
– Ты что меня, посмешищем что ли сделать хочешь? Се-ома, – передразнивая, тоненьким голоском протянул Семен Семеныч, – какой я тебе здесь Сема? А? Этот молокосос итак надо мной постоянно посмеивается! Вчера вот в бутылку из под портвейна воды налил и под стол поставил, я – хвать, ну, думаю, сюрприз! Хлебнул и чуть не поперхнулся от досады. А он: «Это для поливки цветочков, товарищ капитан, водичку-то отстаивать надо!» Вот сволочь! А теперь по твоей вине еще и Семой за глаза звать будет! Я так борюсь за свой авторитет среди молодежи! А ты… Со своей извечной нежностью! Лучше крикнула просто, по-мужски: «Три Семерки!» – и все тут. А то…
– Семен Семеныч! Да ладно тебе, что-то ты не на шутку разошелся! Успокойся! – смеясь, сказала Милославская.
– Ла-адно, ла-адно, – передразнивал разбушевавшийся Руденко. – На самом деле, ладно! – более спокойно, но, тем не менее, взволнованно произнес он через несколько секунд. – Готова? – Три Семерки сурово посмотрел на Валерию и вопросительно кивнул головой. – Они все здесь. Всего пятеро.
Вершинина, взбудораженная чересчур агрессивным поведением капитана милиции, стояла немного позади Яны и с видом перепуганного кролика смотрела в пол. Казалось, для нее лучше сейчас провалиться сквозь землю, исчезнуть навсегда, чем идти на очную ставку с потенциальным преступником под опекой не менее отвратительного ей в данный момент Руденко. Девушка уже успела ощутить циничное безразличие и холодность милиции к ее ужасной личной трагедии, им казавшейся повседневной банальностью.
Валерия умоляюще посмотрела на гадалку. Семен Семеныч, заметив это и поняв, что погорячился, произнес:
– Не бойся, в обиду не дам! Тем более Яна Борисовна с нами! Она все опасности предвидит, – Три Семерки ухмыльнулся.
– Семен Семеныч, – поспешила сообщить Милославская, – дело в том, что я еду домой…
– А что это у тебя? – перебил Руденко, только сейчас заметивший стопку газет в руках подруги.
– Ты не даешь сказать! Еду домой, чтобы заняться этим и…
– Что-нибудь новое? – вновь перебил Три Семерки.
– Ты не исправим! – разочарованно покачивая головой, протянула гадалка. – Короче – у меня появилась срочная работа я должна ехать домой и заняться ею. Мое присутствие здесь необязательно, поэтому оставляю Валерию под твоей опекой и удаляюсь, – гадалка развернулась и пошла к выходу.
В глазах Семена Семеныча загорелся огонек любопытства и азарта. Казалось, он начинал понимать, что это дело похоже на настоящий лабиринт, в котором ему без участия подруги не разобраться. Он по-отцовски посмотрел на девушку и с видом, внушающим доверие, сказал:
– Пройдемте.
Открыв дверь на улицу, гадалка обернулась и крикнула:
– Семен Семеныч, вечером жду! Валерия!
Вершинина сразу же остановилась.
– Желаю успеха! – воскликнула экстрасенс. – Скоро увидимся и все обсудим.
Девушка нерешительно и слабо улыбнулась и последовала за удаляющимся Руденко.
* * *
Приехав домой, гадалка первым делом приняла ванную, облачилась в один любимых домашних халатов, сварила себе кофе, и, взяв чашечку, прошла в кабинет, где ее поджидала стопка недавно купленных газет. Она принялась рассматривать их, задаваясь сотнями вопросов, способных натолкнуть на подходящую мысль. Яна не только внимательно изучала объявления о работе и продаже недвижимости, она пробегала глазами и другие рубрики такого рода, пытаясь хоть где-то найти подсказку. Прочитанные газеты, одна за другой, падали на пол, где, играя, их разрывала на части развеселенная этим занятием Джемма.
Так Милославская и не заметила, как, устав, она задремала прямо в кресле. Неизвестно, сколько времени провела бы она так, если бы надрывный лай собаки и стук щеколды не разбудили ее. Потирая заспанные глаза и выглядывая из-за занавески, она увидела Руденко, возмущенного, по его предположению, отсутствием приятельницы, столь необходимой в данный момент. Гадалка стукнула несколько раз в стекло костяшкой указательного пальца и махнула Семену Семенычу рукой, давая понять, что она дома и сейчас откроет. Тот с облегчением вздохнул и, сняв фуражку, присел на корточки. Очевидно, минувшая часть дня прошла для него нелегко.
Позевывая, Яна отодвигала железный засов.
– Спишь что ли? – посмеиваясь, спросил Три Семерки. – А, говорит, работа ее одолела! Хи-хи!
Милославская ничего не ответила и только часто моргала, не в силах сразу отойти ото сна. Зайдя в дом, она прошла на кухню и взялась за джезву.
Ознакомительная версия.
