где-нибудь в кафе поближе к дому. Природная лень и нелюбовь к кулинарным хлопотам сделали меня человеком, прочно зависящим от всевозможных закусочных, ресторанов, кафе и служб доставки. Конечно, не все так печально – я могу себе и пельмени сварить и яичницу пожарить, просто мне совершенно не хочется всем этим заниматься. Даже если у меня уйма свободного времени, которое я не знаю, куда потратить, последнее, что мне приходит в голову, – так это пытаться что-то себе приготовить. Я просто не вижу в этом смысла. Ведь если даже у меня случайным образом выйдет кулинарный шедевр, я его съем, и получится, время было потрачено зря. Не стану же я делать селфи с собственным творением и выкладывать его в социальные сети хвастовства ради! Зато в ресторане можно заказать себе что угодно и не думать, какие для данного блюда нужны продукты, сколько времени его готовить и в каком виде подавать. Да лучше я займусь чем-нибудь более полезным, чем стану изощряться на кухне!
Словом, на все про все у меня ушло, по меньшей мере, часа три, а то и больше. И это не считая разговора с Наташей и Лизой. Поэтому Сафронову Павлу Олеговичу я смогла позвонить только из дома.
Я решила разговаривать с отцом Алисы, а не с матерью девушки. Павел Олегович казался мне не таким подозрительным, как Людмила Игоревна. Я уже говорила о своих подозрениях касательно этой женщины, поэтому не хотела лишний раз рассказывать ей о ходе расследования. Вообще супруга Сафронова – не внушающая мне доверия особа, и чем меньше она знает, тем лучше. Я уверена, что мне придется в скором времени покопаться в ее прошлом, и наверняка я обнаружу там нечто нелицеприятное.
Трубку мой клиент взял сразу.
– Вы ездили на конюшню? Наташа что-нибудь сказала вам про Алису? – сразу забросал меня вопросами Сафронов. Я вкратце поведала о своем визите, мимоходом упомянула о вранье Алисы. Павел Олегович был сильно удивлен: он-то полагал, что его дочь днями напролет скачет на лошади. Услышанная от меня новость очень его встревожила и расстроила.
– Как это так? – повторял он. – Я уверен, здесь какая-то ошибка! Алиса не могла так нам врать! Может, Наташа что-то перепутала?
– Ага, конечно. – Я не удержалась и съязвила. – И Наташа, и Лиза просто не замечали, как на конюшню приезжала ваша дочь и ездила верхом на Янтаре. А про отъезд Алисы Наташа сама выдумала, шутки ради. От нечего делать.
– Ну, я понимаю, что Наташа не врала вам, – проговорил задумчиво Павел Олегович, пропустивший мое саркастичное замечание мимо ушей. – Но… почему Алиса ничего нам не сказала о своих проблемах? Мы бы вместе что-нибудь придумали, и я, и жена всегда помогли бы дочери! Почему она не обратилась к нам за помощью?
– А это лучше спросить у самой Алисы, – заметила я. На сей раз говорила спокойно, без насмешки. – Мне кажется, что из-за этих самых проблем вашу дочь и похитили. Мне надо было раньше это сделать – я хотела бы осмотреть комнату Алисы. Не подумайте ничего дурного, просто эта процедура необходима для расследования.
– Я понимаю, – сразу же отозвался Павел Олегович. – Конечно, вы можете осмотреть нашу квартиру, ничего предосудительного я в этом не вижу. Вы когда собираетесь приехать?
– Мне без разницы, чем скорее, тем лучше, – заметила я. – Могу хоть сегодня, если вам будет удобно.
– Приезжайте, – тут же согласился мужчина. – Если это как-то поможет в поисках дочери и если вас не затруднит совершить столь поздний визит…
– Когда дело касается расследования, для меня не существует неподходящего времени суток, – заверила я безутешного отца. – Тогда я выезжаю прямо сейчас. Скажите свой адрес.
– Улица Слоновская, дом двадцать один, квартира сорок, – тут же произнес Павел Олегович. – Я нахожусь не дома, но скоро подъеду. Думаю, вам не придется долго ждать, если что – Люда вам откроет.
Я положила трубку, про себя подумав, что Сафронов, видимо, забыл о конспирации – похоже, ему настолько не терпелось узнать от меня новости, что мужчина спросил меня о ходе расследования по телефону. А ведь и он, и его жена всерьез опасались, что разговоры могут прослушиваться, недаром заявились ко мне домой. Опять же, поведение Павла Олеговича натолкнуло меня на новые подозрения. Если бы родители Алисы всерьез опасались похитителя дочери, Сафронов назначил бы мне встречу и поговорил бы со мной лично, и не у себя дома, а на нейтральной территории. Так что они оба от меня скрывают? Что-то не складывается во всей этой истории, такое ощущение, что все друг другу лгут и пытаются обмануть меня в том числе. Ладно, я сделаю все возможное, чтобы вывести и Сафроновых, и похитителя Алисы на чистую воду.
Осматривать я решила не только комнату пропавшей, но и весь дом. Мне совершенно не нравилось поведение родителей Алисы, и если сперва я подозревала только Людмилу, то теперь «проштрафился» и сам Сафронов. Я во что бы то ни стало хочу разобраться во всей этой истории, однако невозможно это сделать, пока я не уверена в показаниях моих клиентов. Остается только надеяться, что сегодняшний осмотр квартиры Сафроновых что-нибудь прояснит в этом болоте лжи.
До Слоновской улицы ехать от моего дома было недолго – самый центр Тарасова, неподалеку от драматического театра. Этот городской квартал был, наверное, самым благоустроенным во всем городе. Дома все новые, многоэтажные, буквально в двух шагах от театра – парк культуры и отдыха, рядом с рекреационной зоной – частный сектор. Сафроновы проживали на девятом этаже современной многоэтажки, располагавшейся неподалеку от частных домов.
Я удивилась, что семейство не пожелало поселиться в частном секторе – насколько я понимаю, Сафроновы вполне могли себе позволить такое. А учитывая их любовь к старым вещам прошлых веков, проживание в современной квартире для такой семьи довольно странно. Ладно, не буду придираться – в конце концов, это личное дело Сафроновых, где им обитать.
Дверь подъезда открыл сам Павел Олегович – он предусмотрительно поинтересовался, кто это, прежде чем впустить меня. Может, ждали еще кого-то? Или исчезновение дочери сделало супругов очень осторожными и подозрительными? Хотя на их месте я бы тоже не открывала дверь всем подряд, даже ожидая гостей. Мало ли грабителей разгуливает сейчас по городу…
Весьма просторный и чистый лифт, оснащенный
