— Потому что, по-вашему, я последний подонок?
— Я совершенно не понимаю, почему вы для меня это делаете…
— А может быть, я вроде этих рыцарей в доспехах. Странствую по миру и спасаю красивых девушек, попавших в беду.
— Но уж если я поверила вам, совершенно чужому человеку, то почему же мне нельзя доверять собственному отцу?
— Поступайте как хотите.
— И к тому же я не могу подвергать вас еще большей опасности, чем…
— Ха, — хмыкнул он. — А кто же тогда вам поможет?
Она ощутила, как ее раздражают эти ухмылки и насмешливые вопросы.
— Дик! Вы самый…
— Тогда отчего же вы ему во всем не признались?
Эва опустила глаза.
— У меня… были причины.
— Опасались, что он сбежит от вас?
— Нет!
— Конечно, на это способен только подлец. Но вы все же боялись. Боялись, что ваш красавчик женишок окажется таким подлецом. И не спорьте со мной.
— Вы… вы просто самый отвратительный.
— Вы ведь знаете, что уже попали в оборот. Эта старая акула Квин не пропустит ни одной подробности. Я с ним давно знаком и знаю, как он работает. Он подозрителен. Вы, наверное, и сами это заметили.
— Я боюсь, — прошептала Эва.
— Так и должно быть.
Терри отошел. В его походке вразвалочку была какая-то мальчишеская дерзость. Он сердито сдвинул на затылок свою широкополую шляпу.
Эва следила за ним, словно сквозь туманную пелену.
Терри не покинул портовый причал, а вернулся к таможенному столу, где его окружил целый рой репортеров.
— «Пантия» сейчас в карантине, — сообщил доктор Скотт, усевшись на скамейку. — Их забрали с ее борта и привезут на полицейском катере. Об этом уже договорились с портовыми властями. Наверное, они скоро прибудут.
— Они? — переспросила Эва.
— Да. Твой отец и малый по фамилии Квин. Кажется, они встретились на этом теплоходе.
— Квин?
Доктор Скотт мрачно кивнул:
— Да, сын этого инспектора. Но с полицией он никак не связан. Пишет детективные романы или что-то в этом роде. Постой, разве его не было на приеме у Карен?
— Квин, — снова глухо проговорила Эва.
— Не понимаю, какое отношение он имеет к этому делу? — пробормотал доктор Скотт.
— Квин, — в третий раз чуть слышно произнесла Эва. Ей совсем не нравилась эта фамилия. Как же причудливо переплетаются судьбы! Она смутно припомнила высокого молодого человека в пенсне на приеме у Карен. Он показался ей тогда вполне порядочным и, похоже, отнесся к ней с симпатией. Вроде бы она ему еще нагрубила и это даже доставило ей удовольствие. Но это было тогда. А теперь…
Она прижалась к плечу доктора Скотта, стараясь ни о чем не думать. Он посмотрел на нее озадаченно и нежно — очень похоже на взгляд Терри Ринга. И хотя Эва была благодарна ему за эту нежность, между ними возникла какая-то преграда, которую она прежде не ощущала.
День, когда Эва пила крем-соду, отдалился в прошлое — на месяцы, на годы…
Потом доктор Скотт заметил идущих к ним журналистов, вскочил с места, взял ее за руку, и они убежали.
* * *
Эва плохо запомнила встречу с доктором Макклуром, возможно, потому, что чувствовала себя виноватой и хотела поскорее забыть об этой встрече. Несмотря на свое твердое намерение держаться с ним спокойно и даже весело — к чему она готовилась целый день и две ночи, — Эва все же сорвалась, а вот доктор был невозмутим и стоек. Она плакала у него на груди, совсем как в Нантакете из-за сломанной куклы. Тогда ей представлялось, что поля вокруг их дома раскинулись по всему миру. Она плакала, потому что доктор Макклур был спокоен.
Но его приезд выглядел еще трагичнее, оттого что за месяц он сильно похудел и постарел, и ей бросилось в глаза его землисто-серое лицо. Под его глазами обозначались красные круги, как будто он тайком плакал на теплоходе и не спал с тех пор, как узнал страшную новость.
Высокий молодой человек в пенсне пробормотал какую-то сочувственную фразу и исчез, но вскоре вернулся, появившись из-за телефонных будок. Он заметно помрачнел за эти несколько минут. Наверное, позвонил своему отцу, с недовольной дрожью подумала Эва. Затем он заговорил с какими-то людьми, и все пришло в движение. Таможенный досмотр занял у них совсем немного времени, и они быстро оформили въездные документы. Даже толпа журналистов, собравшаяся возле них, постепенно рассеялась.
Когда носильщики погрузили в такси багаж доктора Макклура, мистер Квин-младший бросил туда три своих чемодана, очевидно собираясь сопровождать их по дороге в город.
Эва решила задержаться со своим женихом и предупредила его:
— Дик, ты не возражаешь? Я хотела бы поговорить с отцом наедине.
— Возражаю? Ну конечно нет. — Доктор Скотт поцеловал ее. — Я найду какой-нибудь предлог и покину вас. Я понимаю, милая.
«Нет, Дик, ты ничего не понимаешь», — подумала Эва. Но лишь устало улыбнулась в ответ и позволила отвести ее к такси, где их ждали доктор Макклур и Эллери Квин.
— Извините, сэр, — обратился Дик к доктору, — но мне нужно срочно вернуться в больницу. И теперь, когда вы здесь…
Доктор Макклур усталым жестом почесал лоб.
— Идите, Дик. Я позабочусь о Эве.
— Увидимся вечером, дорогая? — Скотт снова поцеловал ее, с вызовом глянул на Эллери и сел в машину.
— Все на борт! — весело скомандовал Эллери. — Прыгайте, мисс Макклур.
Но Эва не сдвинулась с места. Она с испугом прижала к груди сумочку из крокодиловой кожи.
— Куда мы едем?
— Мы поедем с мистером Квином, — пояснил доктор Макклур. — Не беспокойся, милая.
— Но, папа, я хотела бы с тобой поговорить.
— Мы можем поговорить и вместе с мистером Квином, Эва, — как-то странно отозвался доктор. — Ведь я его, в общем, нанял.
— Ну, я бы не назвал это наймом, — с улыбкой возразил Эллери. — Скорее речь идет о дружеской услуге. Так вы садитесь или нет, мисс Макклур?
— О, — упавшим голосом откликнулась Эва и села в машину.
По дороге мистер Квин непринужденно болтал о европейской политике и некоторых странностях англичан. Эва со страхом размышляла о том, что от приветливости мистера Квина не останется и следа, когда он узнает правду.
* * *
Черноглазый молодой слуга Квина Джуна так бурно выражал свою радость при возвращении божества, то есть хозяина, что его с трудом удалось утихомирить. Но в конце концов Эллери все же успокоил его и отправил на кухню приготовить кофе. Потом мистер Квин угостил уютно усевшихся Макклуров сигаретами, кофе Джуны и сплетнями. Раздался звонок в дверь. Джуна пошел открывать. На пороге стоял загорелый молодой человек. Он без приглашения, небрежно сунув руки в карманы, миновал холл и двинулся в гостиную. Эва затаила дыхание.
— Привет, Квин, — поздоровался Терри Ринг и швырнул шляпу на крючок вешалки. — Вы еще не забыли малышку мистера Ринга по имени Терри?
Он проник даже сюда!
Если Эллери и не пришел в восторг от его визита, то не показал виду. Они радушно пожали друг другу руки, и Эллери представил Терри доктору Макклуру.
— Отец рассказал мне о вашем участии в этой печальной истории, Терри, — заявил Эллери. — То есть все, что он знал, а это, кажется, не слишком много.
Терри улыбнулся, обменялся пристальным взглядом с доктором Макклуром и сел.
— Так вы знакомы с мистером Рингом? — пробормотала Эва, допивая кофе.
— А кто же с ним незнаком? Терри и я, если можно так выразиться, братья по оружию. Мы оба до смерти надоели управлению полиции нашими самодеятельными расследованиями. Они нас там просто не переваривают.
— Но тут есть одна разница, — дружелюбно уточнил Терри. — Для меня это работа, а для вас — нет. Я всегда говорил, — продолжил он, обращаясь скорее к Эве, чем к Эллери, — что можно полностью доверять парню, работающему для заработка, а вот, как это называется, дилетанту — отнюдь не полностью.
Итак, он не хотел, чтобы Эва откровенничала с мистером Квином. Как будто она собиралась!
Эва чуть было снова не поежилась.
Но по-прежнему сидела не двигаясь и молчала. Мистер Эллери Квин внимательно посмотрел сначала на нее, затем на Терри Ринга, а после на них обоих.
— Ну, Терри, — произнес он наконец. — Какова цель вашего неожиданного визита?
— Дружеская, чисто дружеская, — усмехнулся тот.
— Полагаю, вам известно, что за вами установлено наблюдение?
— Что? Да, конечно, известно, — откликнулся Терри и небрежно махнул рукой.
— Мне сообщили, что со времени смерти мисс Лейт вы просто преследуете мисс Макклур, как завзятый донжуан.
Загорелый молодой человек слегка прищурил глаза:
— А уж это мое личное дело.
— И мое тоже, — негромко добавил доктор Макклур.
— Возможно, вы опасаетесь, что мисс Макклур способна сказать нечто неосторожное обо всей этой истории и повредить… ну, допустим, вам?
