Ознакомительная версия.
— Не знаем. Баба какая-то…
А потом она в склонившемся над ней мужчине узнала капитана Карташова.
— Вы опять здесь? — подозрительно спросил он и всплеснул руками.
— Да, представьте себе, — ответила Лариса.
— Я арестую вас. Мне надоело.
— На каком основании?
Карташов вздохнул:
— Похоже, что вы организовали все три преступления.
— Извините, капитан, про первые два мне известно, а вот насчет третьего…
— Товарищ капитан, в подвале человек с поврежденным черепом, — доложил Карташову еще один в камуфляже.
— Ваша работа? — коротко спросил Карташов у Ларисы.
— Это единственное, в чем я могу признаться. Но неужели вы приехали сюда из-за того, что я проломила этому негодяю башку?
— Мы приехали потому, что во дворе этого дома пятнадцать минут назад произошел взрыв. Взорвалась машина. — И капитан уперся глазами в Ларису, словно думая, что это она виновата в случившемся.
— И что? — наконец спросила Лариса.
— Как — что? — Капитан чуть задумался. — Сейчас погибшие проходят санитарную обработку своих бренных тел перед встречей души с богом. А личности их выясняются… — И, довольный тем, как выспренне он выразился, двинулся в сторону двери, ведшей из холла в коридор. — Поднимите ее и дайте одеться, — сказал он уже около двери. — А потом в машину и в отделение.
* * *
Уже в отделении Лариса узнала, что в машине были взорваны Курехин и его охранник. Что же касается Кальтенбруннера, то после нанесения Ларисой ему удара отбивалкой по голове он находится в больнице, но, по заявлениям врачей, жить все-таки, возможно, будет. У Ларисы отлегло от сердца.
Она методично изложила все события дня на бумаге. Карташов прочитал их, постоянно вздыхая и время от времени посматривая на Ларису то осуждающе, то с недоумением.
— Дело придется завести, — резюмировал Карташов после того, как ознакомился с показаниями. — Мы во всем разберемся, потом будет ясно, были ли нарушены пределы самообороны.
— Конечно, — согласилась Лариса.
— Я бы очень вам советовал быть подальше от этого дела. Я лично не верю, что вы действительно являетесь виновницей всех этих смертей, но внешне все выглядит очень подозрительно.
— Я просто хотела выяснить, кто убил Алину, — ответила Лариса.
— Мы тоже хотим. И не только Алину, а теперь еще и Косицыну, и Курехина.
— Мне кажется, что Курехин не виноват в гибели первых двоих, — сказала Лариса. — Или… Или тот, с кем вместе он это сделал, просто убрал его, как лишнего свидетеля.
Карташов внимательно посмотрел на Ларису.
— Может быть, — медленно произнес он. — Но все-таки… Советую вам держаться от этого подальше. — И, выдержав паузу, встал из-за стола. — Мы вас вызовем, Лариса Викторовна, — официальным тоном сказал он, давая понять, что разговор окончен.
Лариса приехала домой уже за полночь. Евгений еще не спал, сидел и смотрел какой-то фильм с хмурым видом.
Утро было совсем каким-то невзрачным — на улице по-прежнему моросил дождик, вдобавок к этому стало еще и холоднее. Термометр не поднимался выше двенадцати градусов. Лариса лежала рядом с массивным телом своего мужа. Ей было тепло и совершенно не хотелось вылезать наружу.
«Хоть какая-то польза от тебя есть», — скептически подумала она о Евгении, который пребывал в царстве Морфея, громко при этом храпя, и прижалась к его телу.
«Может быть, ощущение стабильности?» Она развивала дальше свои мысли о том, что их связывает. Ей неинтересны дела Евгения, а ему о своих делах, особенно о том, чем она занималась в свободное от работы время, рассказывать нет никакого смысла. Истерическая реакция его на это вполне предсказуема.
«Впрочем, нет, это просто привычка», — вздохнула Лариса и перестала думать о взаимоотношениях с мужем. Она протянула руку к тумбочке, где лежали ее любимые сигареты «Кент лайтс» и закурила, лежа в постели. Евгений, видимо почувствовав некоторые изменения в воздухе, на время перестал храпеть. Однако это продолжалось недолго, и, попривыкнув, он снова затянул свои гнусавые трели.
«Что же делать дальше?» — думала Лариса. После вчерашнего инцидента, который закончился смертью Курехина, она как-то растерялась. За что дальше цепляться, было неясно.
Из участников событий в отеле «Континент», если суммировать все известное о них, в живых оставался один загадочный толстый и лысый мужчина, судя по всему, являвшийся деловым партнером Курехина. Обе девушки, которые были с ними, уже на небесах. Курехин присоединился к ним вчера вечером. Следовательно, можно предположить, что во всем виноват лысый, который последовательно убрал всех свидетелей. Только непонятно, почему он начал с Алины… И вообще, не очень понятны его мотивы.
Впрочем… Если предположить, что девушки невольно стали свидетелями какого-то разговора, то становится понятно, почему их нет в живых. И Курехина тоже. Сначала он посидел в тюрьме, потом вышел, встретился с лысым, и… буквально через несколько часов его не стало.
А где же искать лысого? Лариса повернулась на бок, затушила сигарету в пепельнице. Ей стало вдруг теплее, зарождающийся за окном день уже не казался холодным. Может быть, потому, что ее увлекло расследование.
Она решительно откинула одеяло, подоткнула его под безмятежно спящего Евгения и встала. Комнатная температура способствовала бодрости духа и тела. Лариса вышла из комнаты и прошла в кухню.
«Что бы сегодня этакое приготовить?» — подумала она и поймала себя на мысли, что уже давно забросила свое любимое хобби. Впрочем, не совсем хобби, если оно вполне органично сочеталось с ее работой директора ресторана.
Нет, сегодня надо исправить положение. Она открыла тетрадь новых рецептов. Ну, например, швабский вишневый пудинг из пшеничного хлеба. Но его нужно готовить целых два часа. Ко всему прочему он обычно подается с ванильным соусом, а это еще час, как минимум. И не все ингредиенты присутствуют у нее дома.
Надо что-нибудь попроще и эффективнее. Вот-вот проснется Евгений. А тут дело может растянуться часов этак на шесть.
Стоп, шесть часов… Лариса нахмурилась и замерла на месте. Курехин и лысый говорили про шесть часов. Она мгновенно восстановила в памяти разговор в ресторане.
«Завтра в шесть жду тебя в «Славянской» — так, кажется, звучала фраза.
Точно. В шесть в «Славянской». То есть лысый ждет Курехина. А какой смысл ему ждать, когда Курехина уже нет в живых и он при всем желании не сможет быть сегодня в назначенное время в назначенном месте? Но это только в том случае, если лысый знает о смерти Курехина, если он сам к ней причастен. А если все же нет?
Лариса, подумав некоторое время, прошла к телефону в кухне и набрала номер.
— Алло, Владимира можно? — спросила она, услышав мужской голос в трубке.
— Кто его спрашивает? — после паузы спросили ее.
— Котова Лариса Викторовна, — представилась Лариса по всей форме.
«Надо же, как секретарь какой-то», — недовольно подумала она. Спустя полминуты в трубке послышался другой, уже знакомый Ларисе голос. Судя по всему, Володя еще спал.
— Извини, если разбудила, — тут же сочла нужным сказать Лариса.
— Ничего, ничего… Я все равно проснулся бы через пятнадцать минут. А когда отец сказал, что это ты, сон как рукой сняло. Есть что-нибудь новое? — В его голосе сразу послышалась обеспокоенность.
— Пожалуй, да. Но это не телефонный разговор. Ты чем сегодня занимаешься?
— Где-то до трех я планировал пробыть в лаборатории… Но если что-то срочное, я могу отложить это.
— Нет, не надо. Ты свободен после пяти?
— Да.
— Отлично. Давай встретимся возле гостиницы «Славянская» в половине шестого.
— Договорились.
Положив трубку, Лариса задумчиво посмотрела в окно.
— С кем у тебя встреча возле «Славянской»? — вдруг огорошил ее голос мужа сзади, и она невольно вздрогнула.
— Господи, Женя, нельзя же так пугать меня! — воскликнула она, прижимая руки к груди.
— Можно, — категорично ответил Евгений, который явился на кухню в одних трусах. — С женой все можно.
— Отнюдь нет, — возразила Лариса, увиливая от Евгения, который норовил ухватить ее сзади и приобнять. — У меня там еда готовится, а ты с глупостями лезешь. Тебе чего не спится?
— Не знаю. Привык, должно быть, подниматься именно в это время. Так что за встреча-то? — зевнул он.
— По работе, — коротко ответила Лариса. — А тебе не мешало бы принять должный вид. У нас на завтрак сегодня английское блюдо, так что будь добр, оденься как можно торжественнее.
— Неужели овсянка? — скривился Евгений. — Я этого не вынесу!
— Когда готовлю я, — Лариса просто возмутилась, — овсянка никогда не бывает простой! Это овсянка от Ларисы — любимой, если верить твоим утверждениям, жены! Ко всему прочему — это отнюдь не овсянка, а жареная свинина. С черносливом и яблоками. Помнишь тот самый датский рецепт?
Ознакомительная версия.
