И люди в таких учреждениях вовсе не с улицы - подполковники, полковники, но в основном, генералы. Официально подобные фонды существуют на пожертвования и вносят свою лепту в разрешение проблем, типа проблемы региональной миграции. Неофициально же - люди, заправляющие в них, торгуют старыми связями, выступают посредниками между коммерческими структурами и силовыми ведомствами, в которых они служили до отставки.
Прокуратура до сих пор не могла разобраться с посреднической деятельностью одного из таких фондов, содействовавшего продаже двух авианесущих крейсеров за границу примерно за 4 млн долларов каждый. В прессе проскользнуло сообщение, что по самой минимальной оценке только цветных металлов на каждом из них находилось по меньшей мере на 15 миллионов долларов , не считая оставленное на крейсерах секретное оборудование и вооружение...
Когда-то мы это уже все проходили...
Мой заказчик выбрал себе опасного противника.
От Арзамасцева можно было ожидать нестандартные ходы.
Тем более я должен был теперь принять все меры к тому, чтобы узнать своего заказчика, втянувшего меня в это опасное противостояние.
Кто он? Слишком опрометчиво я согласился на этот заказ.
Сорок тысяч долларов за три недели несложного скрытого наблюдения за девушкой - это должно было насторожить.
Без сомнения, тут делалась большая игра...
Утром, когда я позвонил Рембо на мобильник, аппарат оказался выключенным - президент Ассоциации начал рабочий день раньше меня.
- Шеф на переговорах... - Трубку в "Лайнсе"сняла секретарь. - Оттуда поедет на спорт. Что ему передать?
- Я думал вместе пообедать...
- А где? В какое время?
Она отнеслась к моим словам очень серьезно, впрочем, как ко всему, что касалось ее обязанностей секретаря.
- Шеф знает это место?
- Еще бы...
Я взглянул на часы.
Итак, сразу после переговоров Рэмбо отправит народ - детективов и охранников "Лайнса" - в спортивный зал на "Октябрьское поле". Там начинались занятия по восточному единоборству, киокушинкай.
Соберут всех. Никому не помогут никакие отговорки...
Каждый и Рембо тоже - в кимоно, босиком - предстанет перед цепляющим взглядом Мастера и его тренерской лапой....
Я снова взглянул на часы.
Сопроводив девушку на автостоянку, я успевал на занятия.
Карате-до
К спортклубу я приехал во время.
Детективы и охранники еще тянулись в раздевалку, а наиболее активные, вроде нашего двухметрового ветерана, косившего для всеобщего и личного удовольствия, под гориллу уже разминались.
Я быстро переоделся. Кимоно, как , впрочем, и кроссовки я постоянно возил с собой в машине.
Рембо еще не было.
- Какие люди!..
Коллеги меня шумно приветствовали. Мы жили, как одна семья, даже садовые участки наши расположены были рядом...
В последнюю минуту появился Рембо, тоже в кимоно, босиком. Он ничуть не удивился, увидев меня, строй раздвинулся - он встал рядом со мной.
Почти сразу возник и сен-сей - Мастер из "Русской национальной федерации Ояма", чемпион России по киокушинкай.
Восточное это единоборство, известное также, как- кекусинкай, каратедо, нокдаун каратэ, было выбрано Рембо в качестве основы физической подготовки детективов и охранников "Лайнса".
Сен-сей выполнял обязанности тренера.
Я помнил, как Мастер появился у нас впервые - обманчиво сутулый, на пятом десятке, невысокий, узкоплечий. Ничем он тогда не поразил: хилые волосенки, темные очешки, длинные руки болтаются...
" Пирожок ни с чем..."
Мастер начал с двух самых крупных из нас, они должны были напасть на него с двух сторон.
Дальнейшее произошло в одно мгновение
Хиляк сен-сей оттолкнул того, кто приблизился первым, - это был горилла - с ходу врезал ему ногой в бедро сбоку и сразу же показал еще удар в пах, вверх, как бы до пупка. Отоскочив, сен-сэй легко, как в танце, на втором па успел провести еще удар - пяткой, а перед тем коротко оглянувшись, в прыжке нанес касание промежностей второго, того, что зашел сзади...
Сен-сей... Смертоносный бультерьер замаскированный под добродушнейшую отощавшую борзую...
Мастер тоже был рад моему приходу. В свое время он оказался моим соседом, и я не раз подвозил его домой, когда снимал верхний этаж большой зимней дачи в Расторгуево.
- Ну-ка, ну-ка... Выходи! - скомандовал он мне. - Небось все уже забыл...
Мне было спокойно и хорошо. Я почувствовал себя так, словно вернулся домой.
Наверное, впервые с того дня, как принял стремный свой заказ, я снова был среди своих, на которых мог положиться.
- Начали, - негромко приказал сен-сей.
Упражнение было простым - удар правой на средней дистанции, моментальный отскок, поворот на сто восемьдесят градусов и снова быстрый подскок с ударом ногой в голову, а на самом деле по ручной макивари или лапе, которую сен-сей именовал также, как на ее исторической родине...
- Р- раз!.. Р- раз!.. Придется тебе еще поработать!
Вслед за мной шестипудовый Рэмбо в течение нескольких минут тоже обливался потом, вколачивал в ручную макивари попеременно то кулак, то пятку, а тренер все требовал чистоты исполнения.
- Молодец! Еще!...
Рембо вызволил его неожиданно появившийся секьюрити, он же водитель президентского джипа "гранд чероки", высокий московский пацан, прошедший Чечню, и в свое время направленный "Лайнсом" на семинар телохранителей за границу. Он был нашим первым посланцем в Англию, в школу полиции графства Кент, под Лондон, и Рембо очень мирволил ему.
Пацан с военным прошлым оказался удивительно чистым физически и духовно. Непонятно было, как таким ребятам удается сохраниться в наше время - наркотиков, зелья, порно и ток-шоу...
Все время, пока мы занимались, он оставался в машине, отвечая по мобильнику босса. После одного из звонков он пулей пронесся в борцовый зал:
- Сергей Михайлович...
Рембо тотчас прервал тренировку:
- Надо ехать...
Нам не удалось переговорить.
В последний момент Рэмбо обернулся, нашел глазами меня, мигнул.
- Наехали на клиента... - Он спешил. - У тебя все в порядке?
- Вроде да...
"Тамплиеры"
Тревожные мысли вернулись ко мне, едва я снова оказался предоставленным себе самому.
Чем в действительности занимался фонд, которым руководили Арзамасцев и Хробыстов, тщательно скрывалось. Был ли он только источником обагащения самого аппарата или группы генералов-единомышленников и тех, кто за ними стоял?
Вполне могло оказаться, что заказчик вовлек меня в опасное противостояние.
Подобный фонд , как это часто бывает не только в России, в действительности часто только черная касса для финансирования избирательных кампаний, источник, из которого беспрепятственно текут неучтенные валютные реки определенным союзам, движениям и партиям...
Такие организации реагируют резко и немедленно на малейшие попытки заглянуть в их кухню...
Заказчик никак не предупредил меня о подстерегающей опасности.
Я должен был сам позаботиться о себе.
Мне уже не казалось, что, узнав о девушке, я смогу установить своего заказчика.
И все же!
Из спортивного центра я снова поехал в издательство.
На этот раз я не воспользовался автостоянкой и троллейбусом, а погнал знакомым путем в "жигуле".
Машину я припарковал ближе к метро "Сокол", близко от уже знакомого исполинского памятника культовой архитектуры и в то же время далеко от автостоянки, где уже успел обжечься.
Поскрипывал небольшой морозец.
Доска объявлений отдела кадров висела на ее прежнем месте, я проверил - список требуемых специальностей оставался прежним. Его можно было отлить в металле для долговременного пользования. Издательству постоянно требовались и корректоры, и редакторы...
Теперь я уже спокойно, с силой вдавил внутрь тяжелую, с витой бронзовой ручкой дверь.
- На шестой этаж... - бросил я охранникам внизу. - В кадры...
Несмотря на трагедию "Норд-Ост" и другие попытки террактов в Москве, поведение охраны было совсем непохоже на то, к которому я привык, бывая в на Ближнем Востоке. В Израиле секьюрити не сидел бы в своем закутке, а стоял в нескольких метрах перед входом и заставил бы обязательно открыть сумку, провел бы вдоль боков и спины металлоискателем, спросил бы об имеющемся оружии...
- Проходи... - один из секъюрити махнул мне рукой.
Я поднялся на уже знакомый этаж, но нажимать на кнопку звонка, как все сотрудники, остерегся. Подождал, пока это сделают другие.
Уже через пару минут открывающее устройство сработало и я неожиданно убедился в том, что моего нового знакомца на посту нет.
Вместо него дежурил тощий, унылого вида брюзга. Этот не сидел за столом, а, следовательно, и не читал, и, значит, был для меня менее удобен для налаживания контакта. Кроме того я не заметил в нем никаких признаков ментовского. Обычный российский пенсионер - строитель или преподаватель...
