«Трефовый Валет» надел ей наушники.
Девушка услышала взволнованный голос Кью:
— Ден, вы уверены что Сельби довезет Лолли во Францию живой?
Послышался стук захлопнувшейся двери.
— Он слишком догадлив, черт его побери. Она вообще не доберется до Франции! — произнес голос Боундри.
— Какой негодяй! — воскликнула Лолли.
В наушниках раздался громкий шум.
В этот момент Пинто ворочал в стене нож, пытаясь освободить лезвие.
Треск штукатурки, многократно увеличенный усилителем, заставил мисс Марч снять наушники.
Их тут же надел «Трефовый Валет».
— Что там такое? — озабоченно проворчал он, послушал и вдруг, бросив наушники, схватил девушку за руку. — Нам надо быстро уходить отсюда! Боундри обнаружил у себя микрофон и с минуты на минуту будет здесь. Сюда, скорее!
И он открыл люк потайного хода.
— А почему вы не застрелите его, когда он придет? Или вы боитесь Боундри? — спросила Лолли.
«Валет» рассмеялся.
— Всему свое время, мисс Марч. Никто из его шайки не уйдет от возмездия.
— А я?
— И вы тоже. Я сейчас воздаю вам должное за единственный благородный поступок в вашей жизни.
Они выбрались по потайному ходу в подвал другого дома, а оттуда — на соседнюю улицу.
— Пощадите Кью! — взмолилась по пути мисс Марч. — Он меньше всех замешан в махинациях Боундри.
— Я знаю это, — ответил «Валет».
— Кроме того, я люблю его и хочу выйти за него замуж.
— А вот этого я не знал.
— Спасите нас!
— Поклянитесь своей жизнью, что Кью непричастен к убийству Кокса Грегори, — жестко проговорил неизвестный.
— Клянусь, — ответила девушка. — Я знаю, что «Полковник» вообще скрывает от Кью самые грязные дела. Например, похищение Мези Уайт и план ее отправки в Америку.
— Я прощаю его, — торжественно проговорил «Трефовый Валет».
Минуту спустя он добавил:
— Вы можете завтра ночью улететь с ним на самолете, который купил Пинто, чтобы сбежать от меня. Сильва нанял одного из лучших летчиков Великобритании, мистера Картрайта. Завтра в семь часов вечера пилот явится к Пинто в театр за распоряжениями. Используйте шанс. Вы это умеете.
Девушка покачала головой.
— Пинто — мерзавец. Он не возьмет нас с собой.
— Договоритесь с Картрайтом и не берите с собой Пинто, — ответил «Трефовый Валет», метнулся куда-то в сторону и исчез, словно сквозь землю провалился.
…На следующий день, вечером, Лолли вошла в артистический подъезд «Орфеума».
На девушке было лучшее из ее платьев.
Волосы ее были уложены в великолепную прическу.
Короче говоря, она выглядела так, словно направлялась в Бэкингемский дворец на прием к королеве Великобритании.
— Здравствуйте, мисс Марч, — поклонился ей швейцар.
До того, как Пинто увлекся Мези, он часто приводил Лолли в свою ложу.
— Добрый вечер, Джо. Публики сегодня много?
— С тех пор, как от нас ушла мисс Уайт, зал всегда полупустой, — ответил швейцар.
Лолли поднялась по лестнице.
В коридоре никого не было.
Девушка подошла к двери ложи, которую Сильва использовал в качестве кабинета.
— В три часа ночи вылетаем, мистер Картрайт, — услышала она голос Пинто. — Как мне найти вас в Бромлее?
— Ангар находится в двух милях за мостом, у самого шоссе. Вы увидите три красных сигнальных огня, — ответил незнакомый голос.
— Нам ничто не сможет помешать?
— Ничто и никто. В три часа ночи на аэродроме почти никого нет. Прогноз погоды благоприятный.
— До встречи, мистер Картрайт.
Услышав эти слова, Лолли отпрянула от двери и стала спускаться по лестнице.
Вскоре ее догнал летчик.
Девушка нежно коснулась его локтя и спросила:
— Господин Картрайт, если не ошибаюсь?
— Да, — ответил удивленный молодой человек.
— Как хорошо, что я вас встретила, — застрекотала Лолли. — Я так давно мечтала с вами познакомиться!
— Откуда вы меня знаете?
— Мне говорил о вас очень много хорошего мой добрый друг Пинто Сильва. И показал ваш портрет в газете. Вот я вас и узнала. Вам это неприятно?
— Нет, почему же, — улыбнулся польщенный мистер Картрайт. — Мне только непонятно…
В это время они проходили через вестибюль.
— До свидания, мисс Марч, — поклонился швейцар.
— Всего хорошего, Джо, — благосклонно кивнула в ответ Лолли.
Летчик и девушка вышли на улицу.
Она сразу же ловко взяла его под руку и, не давая Картрайту опомниться, спросила:
— Что же вам непонятно?
— Почему мистер Пинто рассказал обо мне вам, если он…
— Просил никому не говорить, что вы с ним знакомы?
Пшют кивнул.
— Сейчас я вам все объясню. Это очень просто и понятно… Но не пойти ли нам куда-нибудь поужинать? Там и поговорим. Я ужасно проголодалась, да и не стоит вести такие разговоры посреди улицы.
Через пять минут они уже сидели в маленьком уютном ресторанчике.
— Пинто сказал вам, что вылетать надо в три часа ночи? — спросила Лолли, накладывая Картрайту отличный ростбиф.
— Да, но…
— Ведь вы знаете, почему он хочет покинуть Англию?
Летчик кивнул.
— По политическим причинам, — сказал он.
— Совершенно верно, — поспешно согласилась Лолли.
Девушка придвинула к мистеру Картрайту бутылку вина.
— Поухаживайте же за мной, — улыбнулась она.
Молодой человек стал торопливо откупоривать бутылку.
— Пинто сказал вам, что приготовил самолет не для себя, а для другого лица, обладающего гораздо большим политическим весом? — спросила Лолли.
Картрайт резким движением открыл вино и застыл, растерянно глядя на девушку.
— А я думал, что мистер Сильва собирается лететь лично, — проговорил он после некоторой паузы.
Лолли приветливо улыбнулась летчику и подставила свой бокал.
— Он правильно сделал: это большая тайна. А я, болтливая женщина, ее разгласила… Вы меня не выдадите?
— Что вы, мисс…
— Лолли Марч.
— Не волнуйтесь, мисс Марч. Я не скажу никому ни слова, — успокоил ее летчик.
— Налейте же мне вина!
— Простите…
Картрайт наполнил ее бокал.
— И себе.
Летчик повиновался.
— Ваш самолет сможет взять двух пассажиров?
— Хоть четырех.
— В таком случае я тоже полечу с вами.
Картрайт расцвел.
— Это будет самый приятный полет в моей жизни! — воскликнул он.
— Я тоже так думаю, — сказала Лолли.
Она подняла бокал.
Летчик последовал ее примеру.
— За наше успешное приземление на континенте! — проговорила девушка.
Бокалы стукнулись и издали приятный, мелодичный звон.
…В десять часов вечера мисс Марч встретилась с Кью.
— Мы так давно знакомы, а я все еще не знаю вашего имени, — сказала она. — Как вас зовут, Кью?
— Джек.
— Джек, — повторила девушка. — Это настоящее имя?
— Да.
— А меня на самом деле зовут Элизабет.
— Красиво, — сказал Джек.
— Мы с вами друзья. Правда?
— Конечно.
— И я могу называть вас Джеком?
— Можете.
Кью вздохнул.
— Я вас чем-нибудь обидела?
— Нет.
— А почему же вы тогда вздыхаете?
— Меня давно никто не называл моим настоящим именем.
— У вас была когда-нибудь другая девушка, которая вас так называла?
Джек грустно улыбнулся:
— Не было. Так меня называли родители и друзья в начале моей жизни. Тогда у меня еще были родители и друзья… А теперь наступил конец. Завтра, самое позднее послезавтра, меня арестуют и упекут в тюрьму.
Элизабет почувствовала, что ее сердце замерло.
— Нет, это не конец, — сказала она, придвигаясь к Джеку. — Это начало.
— Начало чего?
— Жизни.
— А что у нас было раньше?
— Не знаю, как это назвать. Но я пришла к убеждению, что в жизни есть много хорошего. Только нам это раньше почему-то не приходило в голову. Мы гонялись за деньгами, находили их и снова теряли, и так без конца…
— Счастье действительно не в этом, а в чем-то другом, — согласился Джек.
— Так давайте поищем его вместе, — сказала Элизабет и покраснела.
Мужчина внимательно посмотрел на женщину.
— Вы думаете сейчас, что я потеряла последние остатки стыда? — спросила она. — Но ведь у меня и в мыслях не было ничего плохого! Вы мне верите?
— Да, — твердо ответил Джек.
Он обнял Элизабет и нежно поцеловал.
— Боже мой! — воскликнула девушка. — Мы же опоздаем на самолет!
Глава 26. Пойман с поличным
Уходя вечером из театра, Пинто забрал из кассы всю выручку.
Все деньги, которые лежали у него в банке, он снял со счета еще днем.
Сильва поужинал в ресторане и направился домой.
Все дела были закончены.
Единственное, чего не удалось сделать — это продать «Орфеум».
Когда публика валом валила на представления с участием великолепной Мези Уайт, было немало желающих купить преуспевающий театр.
С тех пор, как Мези ушла, дела в «Орфеуме» шли все хуже и хуже.
