Ознакомительная версия.
Глава 8
Я подошла к многоэтажке, в которой обитал Максим, и сразу обратила внимание на сборище у подъезда. Бабушки, нахохлившись, сидели на лавочке и о чем-то оживленно болтали. Я приблизилась к ним и вежливо поздоровалась. Равнодушные кивки и откровенно оценивающие взгляды стали мне ответом, и я поняла, что этому обществу я отчаянно не понравилась. Мои заляпанные грязью джинсы сразу же стали символом «наглой» молодежи, рыжие волосы — показателем определенного социального положения.
— Простите, пожалуйста, вы из этого дома? — кивнула я на одноподъездную многоэтажку-свечку. Одна из бабок, с острым ведьминским носом, в цветастом платке и мужнином ватнике поверх ситцевого халатика, соизволила снова взглянуть в мою сторону и даже ответила снисходительно:
— Из этого, а почему вы спрашиваете?
Я с интересом взглянула на нее. Что-то смущало в этой бабке, и только через несколько минут я поняла, что именно — слова. У пожилой женщины за плечами явно было как минимум законченное среднее образование, а может, и высшее. Говорила она правильно, в отличие от приехавших из деревни старушек, не коверкая слов. Удивительно! По-моему, такие экземпляры редко сидят на лавочке с соседками, у них всегда есть более важные дела. Но чего в жизни не бывает!..
— Я из милиции, — ответила я на вопрос старушки. Та понимающе кивнула и поинтересовалась:
— А что вам нужно?
Остальные бабки при слове «милиция» тоже обратили на меня внимание. Они сразу перестали перемывать косточки соседям, и в большей степени соседкам. В мое лицо впились четыре пары усталых, обрамленных морщинами, тусклых глаз. Тогда я адресовала вопрос всему обществу:
— Скажите, пожалуйста, кто-нибудь из вас знает молодого человека из пятнадцатой квартиры, Максима?
— Да, — нестройно ответили старушки и на перебой окатили меня бездной слухов и домыслов. Большая часть сплетен наверняка заставила бы охранника взбелениться. По словам старушек, он был едва ли не бандитом, жутким типом, который постоянно шумит в квартире, ставит музыку и телевизор на полную катушку, а по ночам… по ночам там кто-то кричит. Может, садист какой?..
— Я живу за стенкой, — заявила бабка в очках, ткнув в небо ревматически покореженным указательным пальцем, словно старалась придать больший вес своим словам. — Так покоя от него нет! Только днем и тихо. Как вечер — начинается! — с тоскливым возмущением добавила она. — И ведь не сделаешь ничего! Пытались участковому пожаловаться, обещал разобраться — вот и разбирается, — заключила она. — Конечно, у кого денежки водятся, тем все можно. Что за жизнь пошла! — и тут же старушка сообразила: — А чего им милиция-то интересуется? Неужель натворил чтой-то?
— Может быть, — глубокомысленно изрекла я, участливо глядя на старушку. — А вчера он тоже шумел?
— Шумел-шумел! И девица какая-то размалеванная к нему вечером пришла, я видела, — убедительно заявила старушка, потирая кончиком пальца переносицу. — Токмо часов в десять, как новости-то кончились, тихо стало. Вроде копошились чего-то, но точно не знаю — спать легла.
— А вы случайно не видели, выходил ли Максим вчера из дома? — полюбопытствовала я.
— Нет, — с сожалением ответила моя собеседница. — Не видала.
А жаль! Ну ничего, Максим, разберемся мы с тобой, можешь не волноваться.
Я отошла от бабусек и выудила из пачки сигарету. Кончики пальцев ощутили что-то холодное, и на свет вместо зажигалки появилась связка ключей на изящном колечке. Ага, у меня же есть еще одно дело — избавиться от ключей Ильи, которые случайно захватила Валерия. Отчего-то не хочется носить их в сумке: ключи от квартиры покойника — не самая приятная вещица.
Я закурила и задумалась, машинально ступая по грязному асфальту. Куда их деть? Не выбрасывать же, в самом деле? Пожалуй, лучше оставить неподалеку от квартиры стилиста, чтобы милиция, если спохватится, смогла найти.
И я, решительно штурмуя подножку троллейбуса, направилась к квартире Ильи. Главное — не нарваться на его соседку, на ту, которая услужливо бегала мне за средством от астмы.
Добравшись до дома, я поднялась на четвертый этаж и с сомнением посмотрела на коврик у двери. Оставить под ковриком? А вдруг кто-то случайно найдет, квартиру обчистит? Нет, так поступать не следует… Что же делать? В душе моей проснулась досада на Валерию. Мало того, едва приехав в город, нарвалась на неприятности, так еще и ключи от квартиры убитого парня прихватизировала. Нет бы оставить их на месте. Я перевела взгляд на саму дверь, опечатанную и нерушимую, как крепость. В прошлый раз мне пришлось осматривать квартиру в сжатые сроки — боялась, что соседка, чьим балконом я воспользовалась, вернется и застанет меня за уголовно наказуемым делом. А что мне мешает сейчас неторопливо осмотреть квартиру Ильи? Могла ведь и упустить что-то очень важное.
Поколебавшись, я осмотрела лестничную клетку — никого. В подъезде мертвая тишина. Тогда я осторожненько сняла печать и открыла дверь. Та послушно растворилась с еле слышным скрипом, и я стремительно проникла в квартиру.
Все здесь осталось по-прежнему. Тот же беспорядок, те же меловые следы на полу. Я прикрыла дверь, и она захлопнулась с приглушенным металлическим звуком. О, да здесь прекрасные замки! Значит, оставлю ключи где-нибудь здесь, в таком месте, где следственная бригада могла бы их и не обнаружить, и все будет в полном порядке.
Решив так, я приступила к повторному осмотру квартиры, двигаясь очень осторожно и стараясь не оставлять нигде отпечатков пальцев. Я просмотрела бумаги в столе Ильи, но милиция, по-видимому, уже забрала все интересное, оставив в столе лишь наброски причесок и макияжей. Потом я перешла к книжному шкафу. Несовременное сооружение это стояло на коротеньких толстых ножках.
В шкафу тоже ничего интересного не оказалось. Взяв из кухни табурет, я встала на него и попыталась заглянуть на шкаф: иногда важные вещи хозяева хранят высоко от пола, словно в таких местах их никто чужой не обнаружит. Но там не было даже пыли — видимо, следователи думали примерно так же, как я.
Я спустилась с табуретки и встала на колени, чтобы заглянуть под книжный шкаф. И тут удача улыбнулась мне — за краем ковра показалось что-то бумажное. Протянув руку и подняв своим движением облако серой сухой пыли, я нащупала край полиэтиленового пакета. Ага, это уже замечательно! Только как же милиция не отыскала его? Может быть, под шкаф не заглядывали? Тем более что убийство произошло не здесь, а в прихожей.
Довольная своим объяснением, я выудила руку из-под шкафа и в легком шоке уставилась на пакет — деньги, доллары!
Аккуратно пересчитав купюры, я поняла — здесь две тысячи, и, раздосадованно стряхнув пыль с колен, поднялась. Значит, Максим не убивал Илью. Если бы он собирался сделать это из-за денег, Илья просто вернул бы ему долг. Можно, конечно, предположить, что стилист не успел ничего сказать о деньгах, и разъяренный Максим ударил его ножом в грудь. Но в любом случае охранник отыскал бы свои доллары. К тому же он не произвел на меня впечатления человека, способного на необдуманные поступки.
Невиновность охранника «Теплого бриза» для себя я уже доказала, значит, Максим здесь совершенно ни при чем. Тогда кто же «при чем»?
Я осмотрела и остальную квартиру, но, ничего более не найдя, решила отправиться в офис, перекусить и попить кофе. После чего — к Роману, бывшему стилисту парикмахерского салона «Теплый бриз». Интересно, что это за личность? Человек амбициозный, он мог и не простить Илье назначения его на место самого Романа. А значит, мог быть одержим жаждой мести.
Я протерла поверхности, к которым прикасалась, бросила ключи под зеркальную стойку и вышла, захлопнув за собой дверь. Потом вернула печать обратно на дверь, чуть согрев ее огоньком зажигалки.
* * *
Валерия грациозно потянулась, не без удовольствия посмотрела на себя в зеркало. Она себе нравилась — эффектная молодая женщина, коротко стриженная, с красивыми глазами. Несколько штрихов косметики выигрышно подчеркнули ее привлекательность.
Лера уже устала сидеть в гостиничном номере. Первый шок после пережитого прошел. «В конце концов моих отпечатков нигде нет, меня могут и не найти. А если отыщут — Саша все равно обнаружит истинного убийцу», — подумала Валерия. Она сама на себя поражалась — после дня знакомства так доверять юному детективу Александре Данич, причем доверять искренне. Она знала, Саша не даст ее в обиду.
«Сколько я здесь сижу! Второй день в городе — и не вылезать из гостиницы?! — поразилась на себя Лера. — Нельзя же так!»
Она стремительно оделась, пока решимость прогуляться не пропала. Расчесала волосы и вышла в осеннюю слякоть, едва расцвеченную тусклым солнцем. С наслаждением вдохнула прохладный, свежий воздух, разбавленный выхлопами машин и доносящимся откуда-то ванильным ароматом.
Ознакомительная версия.
