Только один нюанс – со всеми, кто не входит в близкий круг общения, Уля разговаривала примерно так же. А считать Андрея почти родственником было бы крайне опрометчиво.
- Можно потихоньку подниматься, уже должно пройти, - встав, Уля сразу занялась фонариками. Страха темноты у неё не было, все-таки ещё ребенком все здесь облазила, но и получить травму тоже совсем не хотелось.
- Ясно, на контакт идти не хочешь, - Лебедев усмехнулся и последовал её примеру, расстраивая яркость фонаря.
- Послушайте, Андрей Иванович, - ей это уже тоже осточертело, поэтому Ульяна решила сразу прояснить некоторые моменты. – Назвать меня и вас даже не друзьями, а приятелями, было бы слишком. Мы виделись один раз, и сомневаюсь, что вы с умилением вспоминаете тот разговор. Так же, как и я. Сейчас я здесь не ради вас, а из-за Игоря. И сделаю все, чтобы ему помочь. На этом свою миссию буду считать исполненной, более того – надеюсь, что это последний раз, когда мы так тесно и мило общаемся. Или вы предпочитаете, чтобы я лицемерила и делала вид, что захлебываюсь от восторга?
Посветив ему напоследок в глаза, Уля, не дожидаясь ответа, свернула в ближайший коридор.
«Если он тут потеряется – его проблемы, только ещё одного идиота не хватает», - почему-то злость на Андрея после этого откровения только усилилась. Не нужно было всего этого говорить. Не потому что он может что-то сделать, просто только что она показала, что ей было тогда очень обидно. Да и вообще ни с кем, кроме Игоря, из их семьи видеться не хотелось. Ладно, отец у них вполне ничего, а вот при воспоминании, каким взглядом её окинула мать, девушку передернуло. Именно тогда Уля поставила четкое условие, что роль его Большой и Чистой Любви сыграет, но встречаться со святым семейством не намерена.
А сама прислушивалась, идет ли Андрей следом. Как назло, шел мужчина совершенно бесшумно, так что пришлось все-таки оглядываться.
- Два раза, - когда она нахмурилась в немом вопросе, он пояснил. - Мы встречались два раза, а не один. Второй – когда Игорь приводил тебя на открытие нового салона полтора года назад.
- Я вас там не видела, - ответ получился больше похожим на огрызание, но этот факт Улю не особо волновал. Вряд ли о ней могут подумать хуже, чем уже думают.
- Зато тебя трудно было не заметить, - проходя сквозь проем бывшей молельной, мужчина пригнулся, чтобы не стукнуться о низкую притолоку. – Давай решим, кто кому и что должен, после того, как найдем Игоря, хорошо? От того, что мы сейчас поругаемся, лучше никому не будет.
Вообще-то она ни ему, ни кому другому должна ничего не была, но Уля все равно кивнула. Эмоции в таком деле не лучшие помощники, нужно сосредоточиться на поисках, а потом они приедут в город и просто забудут о существовании друг друга.
- Далеко до того места, где вы что-то заметили?
Видимо, для него найти брата было все-таки важнее, чем поставить недостойную на место, раз уж снизошел до предложения перемирия.
- Да, мы прошли только четверть верхнего уровня. Как правило, коридоры здесь пересекаются под прямым углом и медленно уходят вглубь горы. Заметили, что идем постоянно под уклон? - раз уж он все-таки протянул «оливковую ветвь», Ульяна решила на время пока отодвинуть все претензии.
- Да. Зачем это? – звук его голоса был глуховатым, и Уля снова оглянулась. Да нет, все нормально, это она, наверное, от нервов слышит что-то не то.
- Там, где переход на другой уровень, идут ступени, а тут просто скат под небольшим углом. Наверное, проще было строить коридоры под наклоном, чем продалбливать лестницы, - припомнив расположение помещений, девушка на пару секунд остановилась. Здесь был короткий путь, но там свод одного из тоннелей ещё года три назад был весь в трещинах…
- Что такое? – он остановился за её плечом, тоже прислушиваясь. Гробовая тишина, слышно только их собственное чуть хрипловатое дыхание.
- Ничего, - Уля все же решила не рисковать. Лучше потратить на несколько минут больше, чем оказаться засыпанными в дальнем закутке пещерного комплекса.
- Ты говорила, что здесь было печное отопление. Тогда должны быть дымоходы. Или они обвалились? - ему было, откровенно говоря, плевать на быт монахов, но лучше уж отвлечься на разговор о делах минувших дней, чем представлять, что здесь могло случиться с братом.
- Нет, тут приточно-вытяжная вентиляция. Сейчас для этого используют калориферы и рекуператоры, а тогда все было на основе даров природы, - она направила свет вверх, показывая желоб под самым потолком. – Видите?
- Да. Это и есть дымоход?
- Он самый. Строители использовали местную розу ветров, чтобы здесь постоянно можно было находиться. Я точно не знаю, как именно они определяли частоту и продолжительность потоков, но такая система позволяла жить здесь все время, да и ещё и обогревать помещения при помощи печей.
- Наверное, не очень уютно находиться на постоянном сквозняке.
- Кельи строились в боковых ответвлениях, чтобы монахи не болели. Но, естественно, в них не было дверей. Смерть от угарного газа тихая и незаметная, человек просто засыпает и не просыпается.
- Жутковато, - услышанное Андрея не испугало, но впечатление, вольно или нет, производило. Все-таки находятся глубоко под землей… Наверное, все-таки вентиляции тут пришел медленный, но верный капец, потому что дышать становилось все труднее.
- Есть такое…
Уля замолчала, осторожно ступая по покрытому небольшими сглаженными выбоинками полу.
- Как вообще появился этот комплекс? – стараясь отвлечься от желания бросить все нахрен и выбраться наверх, Андрей догнал ушедшую на несколько метров вперед девушку.
- Вы пытаетесь вести светскую беседу?
- И это тоже. Но мне, правда, интересно.
- Ладно, - Уля чуть замедлила шаг. – По официальной версии основала этот комплекс одна женщина в конце восемнадцатого века. Она была раскаявшейся алкоголичкой и таким образом хотела искупить грехи. Постепенно к ней присоединились окрестные жители, строительство пошло веселее. Лет через двадцать здесь освятили храм. Это в нем мы сидели, пока привыкали к микроклимату. Когда длина тоннелей перевалила за два километра, пещеры приписали к местному монастырю…
- А почему ты сказала – по официальным данным? – Андрей оглянулся. Интересно, ему показалось или сзади был какой-то шорох? Но говорить об этом девушке не стал, нечего пугать раньше времени. А она и так рассказывала почти шепотом, даже ему, шедшему в метре от неё, приходилось прислушиваться.
- Потому что видела её келью. Там явно видна работа топором или каким-то кайлом. Зарубки на породе. Да и вообще впечатление совершенно другое. Все очень грубо и примитивно. А здесь… - Уля провела ладонью по темной от времени и надписей стене. – Такое впечатление, что тут годами шлифовалось. И так во всех помещениях, кроме её кельи. Да и расположена она не в самом комплексе, а немного в стороне.
- Новодел?
- Именно.
Теперь остановилась и Ульяна. Было что-то странное и в воздухе, и в звуках… Вот только понять бы что именно… Никаких подозрительных запахов – помня их разговор в машине она постоянно принюхивалась. И все-таки что-то не так. Кричать и звать Игоря бесполезно – мел прекрасно поглощал звуки, уже в сотне метров такой крик было не расслышать, так что можно не надрываться.
- Твои предположения по тому, кто их основал?
- А? – Уля дернулась, слишком глубоко задумавшись. – Здесь подземные храмы начали строить ещё в пятнадцатом веке, скорее всего, и эти вырыты, примерно, тогда же. Может, о них никто не знал, хотя, вряд ли, местные жители обо всех достопримечательностях и таинственных местах помнят.
Девушка неожиданно остановилась, поняв, что именно ей не нравилось. Все-таки звук. Резкий, сиплый, с характерным присвистом.
- Быстро сядь, - забыв, что обращалась к нему исключительно на «вы», Уля толкнула Андрея в плечо, оттеснив к стене. – Ну же!
- Что такое? - яркий свет резанул по глазам, заставив поморщиться.
- Блин… Ну, почему сразу было не сказать про клаустрофобию?!
- У кого? – пришлось откашляться, потому что недостаток воздуха давил на грудь, не давая нормально вздохнуть.
- Да уж явно не у меня… Смотри сюда, - она провела фонариком перед его глазами. – Старайся дышать глубоко и размеренно.
- Да нет у меня клаустрофобии!
- Раньше в такие пещеры спускался? – Уля не отводила от него взгляд, решая, что теперь делать. Вести дальше нельзя, чем дольше он находится под землей, тем больше риск панической атаки. А что делать с этим лосем, она понятия не имела – в смотровое окно он точно не пролезет, да и смысл, если потом придется возвращаться? Вытащить его на себе она точно не сможет, у него перевес по массе раза в два. Да и коридоры здесь построены так, что кое-где по двое не пройдешь, только в гордом одиночестве.
- Нет. Но я нормально езжу в лифтах, и никогда ничего похожего не было, - дыхание стало ещё более сиплым и надсадным. – Все хорошо, идем дальше.
