— Хотел бы я, чтобы честь раскрытия преступления принадлежала мне, — сказал Бейнс, — но она принадлежит мистеру Адэру. Так пусть он сам обо всем и расскажет.
— К решению загадки меня привела пуля, убившая мистера Кубитта. Револьверная пуля. Я спросил инспектора, была ли она без оболочки и, следовательно, расплющилась ли при ударе. Он ответил утвердительно.
Рональд увидел, как брови Алтамонта удивленно поднимаются. Мгновение спустя та же гримаса появилась на лице Эскотта.
— Это описание вам знакомо? — поинтересовался Рональд у остальных «Нерегулярных бейкерстритчиков».
— «Пустой дом»[38], — выдохнул Эскотт.
— Совершенно верно, Билл. В этом рассказе полковник Себастьян Моран пытается убить Холмса из духового ружья. Оружие это разработал профессор Мориарти, заклятый враг Холмса, а собрал фон Хердер, слепой механик-немец. В рассказе Конан Дойл пишет, что «револьверная пуля, расплющившись, прошла навылет».
— Вы хотите сказать, что Кубитт был убит из духового ружья? — недоверчиво спросил Алтамонт.
— Во всяком случае, из чего-то в этом роде, — ответил Рональд.
— Но по приезде всех вас тщательно обыскали, — сказал Лестер. — Как же оружие попало в дом?
— Вас-то не обыскивал никто, — буркнул Эскотт.
Рональд рассмеялся:
— О нет, Билл. Дворецкий здесь совершенно ни при чем. То, из чего застрелили Хилтона Кубитта, было спрятано в трости Питера Бернса.
Бернс, казалось, был крайне удивлен:
— Не знаю, Рональд, смеяться мне или негодовать. — Он протянул Адэру свою трость. — Можешь изучать ее сколько душе угодно. Уверяю тебя, никаких полостей там нет.
— О, я нисколько в этом не сомневаюсь. Я сомневаюсь в другом: действительно ли это та же самая трость, которая была у тебя в руке в тот вечер, когда мы прибыли в Кубитт-холл. Мой рост — ровно метр восемьдесят. Ты выше, однако когда мы встретились у входных дверей, то казались одного роста, потому что, опираясь на трость, ты вынужден был немного согнуться.
На лице Бернса читалось искреннее недоумение.
— И что дают все эти расчеты?
— Рост инспектора Бейнса метр восемьдесят три. Когда нас впервые допрашивали в библиотеке, я заметил, что на сей раз ты оказался одного роста с инспектором. Я не придавал этому значения то тех пор, пока не понял, что Хилтон Кубитт был убит из духового ружья. Именно тогда я и догадался, что у тебя две трости, и та, в которой ты прятал оружие, немного короче другой. Думаю, что настоящая трость была спрятана в тайнике твоей огромной сумки.
Бернс выглядел совершенно растерянным.
— Я даже не знаю, что и сказать. Если оружие было в пустотелой трости, с которой я приехал, так где же эта трость сейчас?
— На пустоши. Утопленная в трясине, так же как и Пэджет, — ответил Рональд.
— Боже, Рональд, ты что, сошел с ума? Я никогда не уничтожил бы этот рисунок!
— Отчего бы не уничтожить фальшивку? У меня, Билла и Роберта достаточно денег для того, чтобы купить Пэджета, будь он настоящим, а значит, у нас не было никаких причин пытаться украсть рисунок. Но даже если бы мы его украли, то у любого из нас хватило бы ума сообразить, что наш багаж будут обыскивать, а значит, выбраться с рисунком из дома невозможно. И мы никогда не оставили бы его на пустоши на милость тумана, ветра и дождя.
Но уничтожить поддельного Пэджета? Никого из нас не мучили бы угрызения совести. Именно фальшивку ты и продал Хилтону. Он доверился твоей экспертизе, прежде чем заплатить миллионы твоему сообщнику, Честеру Дорэну.
Ваш с Дорэном расчет строился на том, что Хилтон оставит Пэджета в своей коллекции и, конечно, никому не станет об этом рассказывать. Если бы британское правительство узнало, что рисунок украден из Букингемского дворца, то потребовало бы вернуть Пэджета. Кубитт полагал, что мы проигнорируем этические проблемы, покупая краденую работу, — лишь бы потешить свое самолюбие и приобрести редчайший экземпляр холмсианы. Однако ты не мог быть уверен на сто процентов, что мы не расскажем о своей покупке.
Увы, Хилтон понес огромные финансовые потери на бирже, и ему позарез нужны были деньги. Много — и срочно. Я думаю, ты пришел в ужас, узнав о том, что он решил продать Пэджета. Ведь даже если бы покупатель сохранил тайну, он в любом случае потребовал бы независимой экспертизы, раскрыв твой обман. Нет, ты не украл Пэджета, чтобы завладеть им. Ты сделал это для того, чтобы его уничтожить.
— Что ж, весьма интересная теория, — криво ухмыльнулся Бернс. — Однако у тебя нет ни так называемого духового ружья, ни рисунка Пэджета. Иначе говоря, у тебя нет ничего, кроме гипотетических построений.
— Не совсем, — к беседе присоединился инспектор Бейнс. — Нью-йоркская полиция уже арестовала Дорэна. Ему обещана неприкосновенность в обмен на признание. Когда он узнал, что может оказаться соучастником убийства, его не пришлось слишком долго уговаривать. Он рассказал нам всё. Мистер Бернс, вы арестованы по обвинению в убийстве Хилтона Кубитта.
Уильям Эскотт и Роберт Алтамонт уехали в Лондон, как только инспектор Бейнс объявил, что они свободны. Однако Рональда инспектор попросил прогуляться с ним по пустоши. Рональд поделился с Бейнсом своими сомнениями относительно пятен зыбкой трясины, но Бейнс уверил его, что это абсолютно безопасно.
Рональд с инспектором пошли вдоль помеченной тропы. Бредя по ней, Рональд начал понимать, что пустошь может быть пугающей, но в то же время ей нельзя отказать и в некой умиротворяющей красоте — с ее богатой растительностью и холодным серым, низко нависшим небом.
— Прежде чем вы покинете поместье, я хотел бы сказать, что ваше искусство дедукции произвело на меня немалое впечатление, — заявил инспектор. — Вероятно, вам придется быть свидетелем на процессе Бернса. А приехав в Англию, у вас будет возможность помочь Скотленд-Ярду еще с каким-нибудь непростым делом.
Рональд смущенно рассмеялся.
— Сомневаюсь, что смогу помочь вам в чем бы то ни было. Разве что дело снова будет связано с Шерлоком Холмсом. Ведь если бы Конан Дойл не вооружил полковника Морана духовым ружьем в «Пустом доме», я никогда не разгадал бы игру Бернса.
— Ну что ж, тогда буду отслеживать дела, хоть как-то связанные с Конан Дойлом.
Холодный ветер хлестнул Рональда по щекам. Он втянул голову в плечи и обвел нервным взглядом окутанную туманом пустошь, покрытую предательскими пятнами зыбкой трясины.
— Я подумаю над вашим предложением, но только при условии, что дело не будет связано с какой-нибудь кровожадной тварью и болотистыми пустошами.
* * *
Джерри Марголин — обладатель самой большой в мире коллекции комиксов и иллюстраций, связанных исключительно с Шерлоком Холмсом. Джерри живет в Портленде, штат Орегон, с женой и котом по кличке Пэджет. С 1977 года он член клуба «Нерегулярные бейкерстритчики». С Шерлоком Холмсом его познакомил брат и соавтор, Филлип Марголин, когда Джерри было десять лет.
Филлип Марголин был волонтером «Корпуса мира», школьным учителем. Ныне он автор пятнадцати книг, вошедших в список бестселлеров газеты «Нью-Йорк таймс». Четверть века Филлип работал адвокатом по уголовным делам. За это время он провел тридцать процессов об убийстве, включая двенадцать, где его подзащитным грозила смертная казнь. В качестве адвоката он выступал и в Верховном суде США. Он живет в Портленде, штат Орегон, где является одним из основателей некоммерческой организации «Шахматы — путь к успеху», цель которой — развивать у младших школьников способности к учебе. Когда его попросили принять участие в этой антологии, он мгновенно откликнулся, тут же засев за «холмсовский» рассказ вместе со своим братом.
Сходство любого из персонажей рассказа с живыми или уже умершими «шерлокианцами» было совершенно намеренным.
Перевод М. ВершовскогоХоть раз ФБР поступило разумно, отправив англофила в Англию — а именно в Лондон, на трехлетний срок в посольство на Гросвенор-сквер. Удовольствий было море, обязанностей почти никаких. Большинство агентов занимаются проверкой обращающихся за визой и потенциальных иммигрантов, а заодно держат руку на пульсе международных проблем. Я же работал в контакте с полицией лондонской метрополии — или просто «Метс» — в тех случаях, когда американские граждане оказывались персонажами английских преступлений в качестве жертв, свидетелей или собственно преступников.
Я был в восторге от каждой минуты, проведенной здесь, потому что люблю свою работу, люблю Лондон, британский образ жизни, театр, культуру, пабы, досуг, людей, здания, Темзу, дождь и туман. Даже футбол. Я ожидал, что все будет прекрасно, — и все шло прекрасно.
