Ознакомительная версия.
– И вам хорошо, и нам, – устало посмотрел на меня Андрей Николаевич. – Но Алена должна раз и навсегда забыть о своих истериках. И не учить всех уму-разуму.
– Средства воздействия не ограничиваются?
– Любые, – расплылся в улыбке Андрей Николаевич. – Но постарайтесь особо не калечить ее.
Я обвела взглядом телохранителей:
– Только не мешать мне, ясно?
По-моему, они были готовы вытянуться по стойке «смирно» и гаркнуть: «Есть!» – но сдержались в связи с присутствием шефа. Андрей Николаевич поинтересовался, не желаю ли я чего-то еще в настоящий момент, я ответила отрицательно, и он в сопровождении извечной пары тронулся в сторону дома, бормоча себе под нос, что хоть завтра он поживет спокойно, одновременно радуясь, что господь не наградил его детьми, дочерьми в частности. Или всевышний так покарал Буйновского за многочисленные грехи?
Мы с Сеней и Ванькой отправились купаться. Отвернувшись от любителей домино, мы подмигнули друг другу и с разбега кинулись в воду.
Вдосталь поплавав, я выбралась на бортик и залегла, подставив тело солнечным лучам. Сеня же решил поближе познакомиться с Катей и Зоей, по-прежнему сидевшими под зонтиком и ни разу не окунувшимися. Я не представляла, как такое возможно. При виде приближавшегося к ним разукрашенного синей живописью Сени девушки отшатнулись. Неужели до сих пор им не доводилось встречать подобных носителей нательной Третьяковки? В особенности при их профессии? Насколько мне было известно, многие спонсирующие моделек господа, живущие в нашем прекрасном городе на Неве, имеют весьма любопытные декорации на теле, и чуть ли не под каждым фраком и смокингом на самых престижных презентациях скрываются творения неизвестных художников, сделанные не в самых стерильных условиях.
Арсений Михайлович пытался развеселить девочек, но добился прямо противоположной реакции: они разревелись, причем это были не просто слезы – девчонок сотрясали рыдания, в отличие от тихого плача вчера вечером. Интересно, с ними тут сделали что-то нехорошее или они просто такие по природе? Я решила разобраться и опять проследовала под пальмочку, под которой продолжали забивать «козла».
При моем приближении Гриша с Костей, сидевшие лицом к бассейну, напряглись, их изменившиеся выражения лиц заметили двое других парней и оглянулись. Я обворожительно улыбнулась. Ко мне тут же подскочил Ванька, и мы вдвоем с ребенком устроились за столом, я прижала свое горячее бедро к Гришиной ноге.
– Есть пара вопросов, – сказала я.
Гриша молчал, с каждой минутой краснея все больше, Костя что-то промычал себе под нос, сидевший напротив него парень издал стон, тот, что оказался напротив меня, буркнул:
– Валяй.
Я решила наградить молодца, протянула ногу под столом и стала ласкать его ступню своими пальцами. Парень млел. Главное, чтобы согласился ответить на мои вопросы. Ванька тем временем занял Костю и простонавшего парня обсуждением каких-то видов вооружения. Парни, как я видела, очень обрадовались близкой их сердцам теме и удовлетворяли интерес ребенка, не бросая в мою сторону косых взглядов, а вскоре даже покинули столик, чтобы что-то там Ваньке продемонстрировать.
Ваньке во время нашего последнего купания было дано партийное задание выяснить, что именно находится у молодцев на вооружении и в каком количестве.
А у Гриши и второго парня, представившегося Леонидом, я спросила, что происходит с Катей и Зоей. Мужики пожали плечами, но переглянулись. Я поинтересовалась, давно ли тут девочки, парни прикинули и назвали примерно ту дату, когда подружки покинули отель в Хуан Долио. Все сходилось. Их тут же направили сюда. Но ведь они находились тут не первую неделю и даже не вторую и не третью. Меня интересовало, распространяется ли на них это идиотское правило первой недели, о каковом мне уже неоднократно вещал Андрей Николаевич.
– Поэтому и ревут, – сказал Леонид.
– Их что, держат на хлебе и воде? – спросила я.
Парни хмыкнули и пояснили, что на хлебе и воде нас тут держать никто не собирается, кормить будут нормально, может, только не станут удовлетворять все мелкие прихоти, комнаты тоже останутся те же. Но… Девочкам каждую ночь приходится обслуживать мужчин, а они совсем не горят желанием это делать. И Кира – тоже. Разве я забыла, что говорил сегодня при мне Андрей Николаевич, – мужчины тут для всех – наказание?
– А как насчет Алены? – поинтересовалась я.
– Ты ее видела? Слышала? – вопросом на вопрос ответил Гриша.
– Ну?
– Нет белых баб, и Алену не надо, – пояснил Леонид.
И добавил, что в первую ночь она чуть не вырвала глаз у своего клиента, оставив следы ногтей на его физиономии. Потом закатила такую истерику, что в доме дрожали стены, и обещала откусить следующему нос. Парни не сомневались в ее возможностях, так что ни у кого больше не возникло желания пользоваться ее услугами. Благо что имелись три более молодые и покорные особы, причем гораздо более привлекательные.
– Но ведь Кира – ее дочь… – попыталась вставить я.
Леонид с Гришей только хмыкнули и пояснили, что на это Алене, в общем-то, наплевать, она думает только о себе. Да и Кира – ангелочек лишь внешне. Народная мудрость относительно тихого омута прекрасно подходит в данном случае. Парни, попробовавшие Киру, были удивлены ее мастерству… Но потом пришли к выводу, что она – достойная мамина дочка. Только пока, слава богу, не закатывает истерик. И иногда даже сдерживает маму.
– Мне кажется, что Кирке здесь нравится больше, чем дома, и она не хочет возвращаться в Питер, – заметил Гриша.
– А Алена?
Парни пожали плечами и высказали предположение, что и мамочка не прочь бы задержаться на асиенде Андрея Николаевича. А что ей? Кормят, поят, не бьют, денег зарабатывать не надо, от мужа отдыхает. И тепло. А в Питере сейчас зима… Почему бы и не пожить тут для разнообразия? Тем более после того, как добилась своего: никто из парней не желает к ней больше прикасаться, и все по возможности обходят ее стороной.
Я поинтересовалась национальным составом острова. Какими женщинами приходилось довольствоваться ребятам до появления нашей компании? Мне пояснили, что чисто черных и чисто белых тут практически нет. Если белый – значит, эмигрант. Русский (украинец, в общем, выходец из СНГ) или югослав. Местное население тоже неоднородно. Есть остатки коренного, проживающего где-то в джунглях в центральной части острова, а основная масса – гремучая смесь индейской, испанской, голландской и негритянской крови. Имеется китайская колония, в столице даже свой мини-Чайнатаун, попадаются индусы и арабы, но последние в единичном количестве. Основная масса народа не представляет, какая кровь течет в их жилах. Или знают лишь по материнской линии, потому что папа – чаще всего случайно заплывший на остров моряк, или отдыхающий, или американец, появившийся тут для организации на месте какого-нибудь предприятия.
– А что организуют? – поинтересовалась я.
Здесь оказалась, к примеру, своя фабрика кока-колы, две – производящие сигареты из местного сырья и еще несколько компаний, о которых парни рассказать не могли, так как их товарами не пользовались. Владельцы гостиниц и высший персонал в них – европейцы. Государственный язык – испанский, в городах, в особенности в магазинах, куда захаживают иностранцы, а также в курортных зонах, расположенных по побережью, говорят на английском. Хотя английским речь низшего персонала и тех, с кем ребятам доводилось сталкиваться на улицах и в борделях, назвать нельзя. Это скорее какое-то странное наречие, похожее на английский, в котором полностью отсутствуют грамматика и множественное число.
– Но этот язык мы освоили, – не без гордости заявил мне Гриша. – Я в школе английский учил-учил – и без толку, а местный его вариант запросто.
– Молодец! – похвалила я парня и погладила по ближайшему ко мне плечику. Гриша опять покраснел. Под столом я пальчиками погладила ногу Леонида. Он не покраснел.
Далее мне объяснили, что парням страшно не хватает тут белых женщин. Наших. Уж сколько раз говорили Андрею Николаевичу, он все одно: «Обойдетесь». А потом привезли Катю с Зоей. После Рождества (католического) появились и Алена с Кирой. Ну ребята и не выдержали, чуть ли не бунт устроили. Андрей Николаевич (не без подачи Шрама, его правой руки) нашел выход. Девочки теперь отрабатывают свое содержание, но, как было уже сказано, без энтузиазма.
Весь этот разговор я затеяла с вполне определенной целью. И, наконец, решила, что пришла пора задать в самом деле интересующий меня вопрос:
– А им предоставлялась возможность звонить в Россию? Как вчера мне – и нам всем?
– Конечно, – ответил Гриша. – В первый же день. Ведь шеф вначале не планировал их и пальцем тронуть. Просто подержать, как ценных заложниц. А папочка ваш сволочь! – гневно воскликнул парень. – Поэтому Андрей Николаевич и взял вас всех. Считает, что хоть теперь он, возможно, раскошелится. Если все дочери тут. И внуки.
Ознакомительная версия.
