class="p1">– Это тот самый, которого судили за убийство жены? И которого вы увидели на фотографии в газете?
– Он самый.
– А вы не могли ошибиться?
– Надя, у меня очень хорошая память на лица. Особенно на лица своих подзащитных. Если я кого-то защищала, никогда его не забуду, а тем более Журавлика… Это было мое первое резонансное дело, после которого карьера пошла в гору.
– Ну, если так…
– Да, и еще у него очень заметная внешность. Он уже тогда, тридцать с лишним лет назад, был лысый как колено…
– Ну мало ли лысых!
– Не скажи! Так у него еще такая необычная форма головы… удлиненная… короче, как яйцо.
– Яйцеголовый… – машинально проговорила Надежда Николаевна. – А ведь я его только что видела в коридоре.
– Вот видишь? Не случайно он здесь крутится!
– Ну почему не случайно? Мало ли зачем он пришел в больницу. Может, на обследование или навестить кого-нибудь. Может, у него здесь кто-то из родственников.
– Знаешь, Надя, я столько лет работала адвокатом и точно тебе скажу: таких случайностей не бывает.
Надежда Николаевна и сама очень не любила совпадения, однако на этот раз все было так странно… А совпадения происшествий, описанных в старых газетах, с нынешними? А подозрительная женщина, которую она видела в обоих случаях?.. Однако Веронике Павловне рассказывать про это пока не стоило, она и так была на взводе.
– Пожалуй, вы правы… – примирительно сказала Надежда.
– Вот именно. Поэтому как только я его увидела, тут же спряталась здесь. Уж сюда он точно не сунется. Но долго здесь не просидишь, так что я с твоей помощью хочу сбежать из больницы.
– Хорошо, вот я принесла вам одежду.
Надежда расстегнула сумку и предъявила ее содержимое.
– Надя! – воскликнула Вероника Павловна. – Я была о тебе лучшего мнения!
– А в чем дело?
– Ты вот это носишь?
Вероника Павловна держала в руках короткое черное платье с сетчатой вставкой и принтом в виде черепа, из глазницы которого выползала огромная змея.
– «И принял он смерть от коня своего…» – машинально продекламировала Надежда. – Нет, разумеется, я такого никогда не носила. Это Аленино, моей дочки. У нее был короткий период, когда она увлеклась готической культурой…
– Причем тут готика? Готика – прекрасный стиль, а это какой-то кошмар!
– Готы – это такое молодежное течение, – пояснила Надежда Николаевна. – А теперь Алена не дает его выбрасывать, потому что Светка, внучка, занимается в театральном кружке, вдруг ей понадобится…
– Да, но в моем возрасте это как-то чересчур…
– Зато в этом наряде вас никто не узнает. Вот еще штаны к этому комплекту… – Надежда достала из сумки узкие, рваные на коленях черные джинсы.
– Господи, это она их до такой степени заносила? – ужаснулась Вероника Павловна.
– Что вы! Джинсы совсем новые, почти неношеные. А то, что они рваные, – это самый писк моды. Ну, или был им несколько лет назад.
– Да что ты говоришь? – Вероника Павловна разглядывала джинсы с новым интересом.
– И вот куртка. – Надежда достала черную кожаную куртку с косой застежкой и заклепками.
Вероника Павловна и ее осмотрела с интересом.
– И вот еще ботинки. Может, великоваты, но тогда наденьте две пары носков, я на всякий случай принесла. И вот на голову… в этом вас точно не узнают.
С этими словами Надежда протянула соседке парик – длинный, иссиня-черный.
– Ужас какой! – воскликнула Вероника Павловна, но тут же натянула его и принялась вертеться перед зеркалом.
Для завершения образа Надежда вручила ей огромные темные очки. Теперь из зеркала выглядывала роковая брюнетка неопределенного возраста.
– А что, – проговорила Вероника Павловна оценивающе, – пожалуй, мне это даже идет.
– Идет, идет! – поддержала ее Надежда. – Я, пожалуй, схожу на разведку, посмотрю, что снаружи творится…
Не успела Надежда Николаевна выйти в коридор и оглядеться, как почти сразу появился тот самый яйцеголовый мужчина и на этот раз посмотрел на нее более внимательно.
– Он здесь! – объявила Надежда, вернувшись.
– Что же делать?
– Не паниковать!
Она снова вышла в коридор, взяла тележку с бельем, которую оставила возле лифта, прикатила ее в туалет и, скинув часть белья, скомандовала Веронике Павловне:
– Ложитесь!
– Сюда? – Та опасливо посмотрела на тележку.
– Ложитесь, ложитесь! – повторила Надежда. – Не хотите же вы поселиться в этом туалете!
– Вот уж чего точно не хочу! – Вероника Павловна огляделась и брезгливо передернула плечами.
– Тогда ложитесь! – строго припечатала Надежда.
Вероника Павловна вздохнула и влезла на тележку с таким выражением, с каким, должно быть, Джордано Бруно поднимался на костер.
Надежда Николаевна закидала ее бельем и выкатила тележку в коридор. К счастью, поблизости никого не было.
Опасливо оглядываясь по сторонам, Надежда подкатила тележку к лифту, достала телефон и вызвала такси. После этого нажала кнопку вызова лифта.
– Долго еще? – подала голос Вероника Павловна из кучи белья. – Тут нечем дышать! И хлоркой воняет!
– Потерпите еще немного, – проговорила Надежда.
– И пыльно… – жаловалась Вероника Павловна. – В носу свербит… чихнуть хочется…
– Терпите!
Тут как раз подъехал лифт, Надежда закатила тележку в кабину и уже хотела нажать кнопку первого этажа, как к лифту, запыхавшись, подбежала полненькая медсестра и влетела внутрь.
– Вниз? – спросила она, едва отдышавшись.
– Вниз, вниз! – и Надежда нажала на кнопку.
В эту минуту Вероника Павловна не выдержала и чихнула. Медсестра удивленно взглянула на тележку. Чтобы исправить положение, Надежда Николаевна прикрыла нос платком, сделав вид, что только что чихнула, и гнусавым, простуженным голосом проговорила:
– Извините, меня, кажется, продуло…
Медсестра взглянула на нее недоверчиво и выдала традиционную фразу:
– Будьте здоровы… но вообще, если вы болеете, нельзя ходить на работу. Вы можете еще кого-нибудь заразить.
– Да нет, я не заразная – говорю же, простудилась.
Лифт остановился, и медсестру словно ветром сдуло.
Надежда вывезла тележку из лифта, подкатила к аварийному выходу и выглянула наружу.
И почти сразу увидела метрах в ста от выхода яйцеголового типа.
– Вот черт… – прошипела она, пятясь.
Тут у нее зазвонил телефон – диспетчер сообщил, что подъехало такси. И правда на дорожке появилась неприметная серая машина.
Надежда Николаевна замахала водителю, чтобы он подъехал как можно поближе.
Подкатив чуть ли не к самым дверям, тот выглянул из машины и спросил:
– Вы машину вызывали?
– Я, я!
– Так садитесь.
– Одну минутку…
Надежда выкатила тележку и проговорила вполголоса:
– Вылезайте!
Белье на тележке зашевелилось, и из него выползла Вероника Павловна в черной куртке, драных джинсах и сбившемся набок парике, жадно вдыхая свежий холодный воздух.
– Быстро в машину! – скомандовала Надежда Николаевна.
Вероника Павловна плюхнулась на сиденье, Надежда устроилась рядом и скомандовала:
– Поехали, быстро!
– Всякого повидал, но такого… – проговорил водитель, вжимая педаль газа.
– А
