– Помоги мне все проверить и выяснить. Давай примемся за дело сейчас же.
– Марк, милый, но я ужасно занята. Пишу для одного журнала статью. И еще мне нужно кое-что сделать по Византии. И я пообещала двум студентам...
Рассуждала она разумно, но я уже не слушал.
– Понятно, – сказал я. – У тебя и так хлопот полон рот.
– Совершенно верно.
К черту! Я не маленький мальчик. Не ищу материнской опеки – тем более у такой мамаши. Моя мать была очаровательна и совсем не умела о себе позаботиться – все вокруг, в особенности сын, с радостью принимали на себя заботу о ней.
Я бесстрастно наблюдал за Гермией. Так хороша собой, умна, рассудительна, начитанна. И – ничего не поделаешь – так безнадежно скучна.
2
На следующее утро я пытался связаться с Джимом Корриганом, но безуспешно. Попросил передать ему, чтобы он зашел, – я буду у себя между шестью и семью. Я знал, что он человек занятой и вряд ли сумеет выбраться, но без десяти семь он у меня появился.
Пока я доставал виски и стаканы, Джим расхаживал по комнате, разглядывал книги, картины и наконец заметил, что предпочел бы роль Великого Могола своей должности перегруженного работой, вечно занятого полицейского хирурга.
– Хотя, наверное, им здорово доставалось от женщин, – добавил он, усаживаясь в кресло. – По крайней мере, от этого я избавлен.
– Вы, следовательно, не женаты?
– Избежал этой участи. И вы вроде тоже. Видно по уютному беспорядку. Жена бы тут первым делом все прибрала.
Я ответил, что женщины, в общем, не так плохи, как он считает, и, взяв свой стакан, сел напротив него и сказал:
– Вас, наверное, удивляет, зачем это вы мне срочно понадобились, но всплыли некоторые факты, быть может, они связаны с нашим разговором, когда мы виделись в прошлый раз.
– Ах да. Отец Горман.
– Именно. Но сначала вы мне ответьте: название «Белый конь» вам ничего не говорит?
– «Белый конь», «Белый конь» – пожалуй, нет. А что?
– Я думаю, оно может быть как-то связано с тем списком... Я тут побывал со своими друзьями в деревне Мач-Диппинг, и они меня сводили в одну гостиницу, вернее, это когда-то была гостиница под названием «Белый конь».
– Погодите! Мач-Диппинг? Мач-Диппинг – это где-то возле Борнмута?
– Примерно в пятнадцати милях.
– Вы там не встречали случайно одного типа по имени Винаблз?
– Встречал.
– В самом деле? – Корриган даже привстал от волнения. – У вас прямо какой-то талант выбирать подходящие места! Что он собой представляет?
– Весьма необычная личность.
– Да? В каком смысле?
– Главным образом по силе характера. Хоть у него парализованы ноги после полиомиелита...
Корриган резко перебил меня:
– Что?
– Он перенес полиомиелит несколько лет назад. И у него парализованы ноги.
Корриган откинулся в кресле с недовольным видом:
– Все ясно. Я так и думал – подобное совпадение просто невозможно.
– Я вас не понимаю.
Корриган сказал:
– Вам надо встретиться с полицейским инспектором Леженом. Ему будет интересно вас послушать. Когда убили Гормана, Лежен просил всех, кто видел священника в тот вечер, сообщить об этом в полицию. Большинство сведений, как обычно, оказались бесполезными. Но один человек, аптекарь по имени Осборн, – у него аптека неподалеку – рассказал, что видел отца Гормана в тот вечер. Священник прошел мимо его двери, а за ним по пятам следовал какой-то тип. Аптекарь описал его довольно точно и сказал, что узнал бы, если бы снова увидел. Ну а два дня назад Лежен получил от Осборна письмо. Тот продал свое дело и живет в Борнмуте. Был на деревенском празднике и говорит, что видел этого человека снова. Но передвигается тот в инвалидной коляске. Осборн стал о нем расспрашивать и узнал: его фамилия Винаблз.
Он взглянул на меня вопросительно. Я кивнул.
– Верно, – сказал я. – Это Винаблз. Он был на празднике. Но идти вдоль улицы в Паддингтоне за отцом Горманом в тот вечер не мог. Это физически невозможно. Осборн ошибся.
– Он описал его очень подробно. Ростом около шести футов, крючковатый нос, кадык. Верно?
– Да. Это Винаблз. И все же...
– Понимаю, мистер Осборн может преувеличивать свои таланты по части узнавания лиц. Наверное, его сбило с толку сходство. А что это за «Белый конь»? Расскажите.
– Вы не поверите, – предупредил я. – Мне и самому не верится.
Я передал ему разговор с Тирзой Грей. Реакция была такая, как я и ожидал.
– Что за невероятный вздор!
– Да, не правда ли, какой вздор?
– Конечно. Что с вами, Марк? Белые петухи... Наверное, и жертвоприношения в придачу! Медиум, деревенская ведьма и старая дева, и она может наслать смертоносный луч. Безумие какое-то!
– Действительно, безумие, – проговорил я уныло.
– Только не поддакивайте мне, Марк, а то, похоже, вы себя пытаетесь разуверить. Вы полагаете, в этом что-то есть?
– Разрешите мне сначала спросить у вас: правда, будто в каждом из нас есть подсознательное желание умереть? Это научный взгляд?
Корриган помолчал с минуту. Потом сказал:
– Я не психиатр. Но, по-моему, авторы таких теорий сами немножко тронутые. Помешались на завиральных идеях. Уверяю вас: полиция отнюдь не в восторге, когда приходится назначать медицинскую экспертизу, – медицинский эксперт иногда помогает защите выгородить убийцу, который прикончил одинокую старушонку, польстившись на ее кубышку.
– Вы предпочитаете свою теорию воздействия желез внутренней секреции?
Он усмехнулся:
– Ладно, ладно. И я теоретик. Принято. Однако моя теория зиждется на истинно научной основе – если я когда-нибудь ее обнаружу. Но эта ахинея о подсознательном!..
– Не верите?
– Верю, конечно, но специалисты слишком далеко заходят. Подсознательное «стремление к смерти» и все прочее. Что-то в этом, безусловно, есть, но не в такой степени, как они уверяют.
– Тирза Грей утверждает, будто овладела всеми знаниями в этой области.
– Тирза Грей! – фыркнул он. – Что знает недоучка – старая дева из деревни – о психологии ментальности?
– Говорит, будто знает много.
– А я повторяю: чепуха!
– Так всегда отзывались о любом открытии, противоречащем устоявшимся идеям. Корабли из железа? Абсурд! Воздухоплавательные аппараты? Абсурд. Лягушки в судорогах от прикосновения металлического провода...
Корриган перебил меня:
– Значит, вы заглотали мормышку?
– Вовсе нет, – возразил я. – Мне просто хотелось знать, имеется ли здесь научное обоснование.
Корриган снова фыркнул:
– Ну да, как же, научное обоснование!
– Что ж, я просто хотел выяснить.
– Сейчас вы начнете утверждать, что она – легендарная Женщина со шкатулкой.
– Какая еще Женщина со шкатулкой?
– Просто одна немыслимая легенда. Такие возникают временами – Нострадамус в переложении матушки Шиптон. А уж доверчивые люди схватятся за что угодно.
– Скажите, по крайней мере, как у вас идут дела со списком.
– Ребята стараются изо всех сил, но требуется время и бесконечная рутинная работа. Фамилии без адресов или просто имена нелегко проверить и идентифицировать.
– Тогда посмотрим на это с другой стороны. За довольно короткий промежуток времени – приблизительно за год или полтора – каждая из этих фамилий стала фамилией в свидетельстве о смерти. Так?
Он внимательно на меня посмотрел:
– Да, тут вы правы.
– Вот что у них у всех общего – они умерли.
– Да, но все это, может быть, не так ужасно, как кажется. Вы представляете себе, сколько человек умирает каждый день на Британских островах? А большинство фамилий этого списка встречается часто. Однако толку от моих рассуждений тоже мало.
– Делафонтейн, – сказал я. – Мэри Делафонтейн. Эту фамилию нечасто встретишь. Если не ошибаюсь, во вторник были ее похороны.
Он снова бросил на меня внимательный взгляд:
– Откуда вы знаете? Прочли в газете?
– Слышал от ее приятельницы.
