пропало. Так и не нашли его. Но у него алиби было. Выяснили, что не он в Петрушу стрелял. Ладно, девочка, не будем о грустном. Ешь блинчики. И варенье вкусное. Я его летом сама варила.
После ужина тетя Нюра уселась смотреть телевизор. Она и Саше предложила, даже была готова уступить свое кресло, но Саша телевизор не смотрела никогда, поэтому вежливо отказалась, ушла в свою комнату, включила на ноутбуке детективный сериал, уютно устроилась на кровати, да так и заснула под него, утомленная обилием свежего воздуха и новых впечатлений.
Утром она открыла глаза, когда солнечный свет заливал комнату. Плотных штор в ее комнате не было, только невесомые тюлевые занавески, колыхавшиеся сейчас под струей воздуха из открытой форточки. Саша потянула к себе телефон. Часы показывали без десяти семь.
Взгляд упал на севший за ночь компьютер. Когда она уснула, он продолжал показывать сериал, пока не разрядился. И как теперь прикажете на нем работать? Саша вскочила с кровати, подключила зарядник, надеясь, что к тому времени, как она позавтракает, уже можно будет начать работу. Или сначала прогуляться? Например, к старинной усадьбе, про которую ей рассказывала тетя Нюра. Почему бы и не начать день с прогулки.
Вдали раздался одиночный выстрел. Потом, после небольшого перерыва, еще один и еще. Саша вздрогнула, но тут же вспомнила, что сейчас сезон весенней охоты. А охотятся, как правило, на рассвете. Так что нет ничего необычного в выстрелах.
Она быстро оделась и вышла в кухню, где орудовала хозяйка, раскатывавшая тесто. Ах да, сегодня же на завтрак были обещаны пироги.
– Ранехонько встаешь, – поприветствовала ее тетя Нюра, не обратившая на выстрелы, похоже, ни малейшего внимания. – Пироги будут через полтора часа. Дождешься или пока блинами тебя накормить? Только сразу предупреждаю – вчерашние.
– Доброе утро, Анна Ивановна. Дождусь. Я пока до усадьбы прогуляюсь и, если вы не против, пару блинков с собой возьму. Очень уж они у вас вкусные.
– Бери-бери, доесть надо. И погуляй, конечно, девонька. Вон ты какая бледненькая. Видать, всю зиму взаперти провела. К половине девятого только возвращайся. Все готово будет.
Пообещав, что непременно вернется, Саша положила в пакет три кружевных блина, натянула ботинки и вышла на крыльцо. Ее глазам открылась ставшая уже за сутки привычной картина мирного деревенского утра. Уходившая влево дорога вела к усадьбе, вправо – к охотничьей базе. Что ж, сегодня ей в другую сторону.
Саша сбежала с крыльца, потянула на себя скрипучую калитку и нос к носу столкнулась с человеком, вчера проводившим ее до дома тети Нюры, неприятным жильцом Клавдии Петровны.
– Здравствуйте, а вы тут что делаете? – выпалила она.
– А почему вас это интересует? – в свою очередь удивился мужчина. – Улица вроде не купленная. Могу ходить, где хочу.
И не придерешься.
– Вы были на охоте?
И чего она к нему пристала.
– Нет, я не мог быть на охоте, у меня экипировка неподходящая.
Саша не совсем поняла, что он имеет в виду, а потому оглядела сомнительного собеседника с ног до головы. Одет он был в камуфляжный, вполне подходящий для охоты костюм и высокие ботинки армейского образца. Кажется, такие называются «берцы». Не ватные штаны на подтяжках, как вчера. И почему у него неподходящая для охоты экипировка? Ах да, он без ружья.
– Мы вчера с вами не познакомились, – сказал мужик миролюбиво.
Саша вздернула подбородок. Вот еще. Не собирается она с ним знакомиться.
– Меня зовут Игорь Данилов. А вас?
– Александра Архипова. То есть Александра Андреевна.
Имя, которым пользовались ее студенты, подходило в данной ситуации гораздо лучше. Ни малейшей фамильярности Саша допускать не собиралась.
– Ясно… Александра Андреевна… – В мужском голосе слышалась явная издевка, и Саше вдруг захотелось огреть Игоря Данилова по голове чем-нибудь тяжелым, чтобы стереть противную ухмылку с лица.
Лицо, кстати, сегодня было чисто выбритым и оттого немного более привлекательным, чем накануне. Вчера Александре показалось, что незнакомцу около пятидесяти. Сегодня же она понимала, что он, скорее всего, ее ровесник, может, на пару лет старше. Игорю Данилову точно было не больше сорока. Хотя зачем ей эта информация? Что она ей дает?
– Пустите, я пойду, – выпалила Саша.
– Да я вас и не держу. – Он пожал плечами и сделал шаг назад.
Саша тут же смутилась и покраснела. И почему она в его компании чувствует себя такой незадачливой. Что ни сделает, все не так. Обойдя неприятного типа по дуге, Саша двинулась по Рябиновой улице, мимо необитаемых домов. Впрочем, из трубы одного из домов, еще вчера выглядевшего нежилым, вился дым. Там топили печь.
Проходя мимо, Саша заметила в окне человека. Точнее, мужчину. Он стоял у окна и смотрел на улицу, но, поймав Сашин взгляд, тут же задернул занавеску. Саша только успела рассмотреть, что он высок, крепок и уже немолод. Лет шестидесяти, наверное, – не разберешь. Тут же забыв про него, она дошла до околицы, осмотрела открывшееся перед ней чернеющее землей поле, по которому вилась узкая извилистая тропинка. Впереди на пригорке перед кромкой леса открывалась усадьба, точнее трехэтажное, довольно красивое здание, построенное, как и положено настоящей русской усадьбе, в стиле классицизма.
На глаз до здания было минут пятнадцать ходьбы. Для утренней прогулки самое то. Саша зашагала по тропинке, прокручивая в голове известные со времен учебы в институте факты из истории дворянских усадеб, насчитывающей шесть столетий. Уже в селениях Древней Руси дом наиболее зажиточного хозяина стоял чуть особняком. Однако развитие усадебное строительство получило лишь при Петре Первом, дарившим земли своим сподвижникам.
Возводя на этих землях комплексы строений, хозяева одновременно создавали и будущие традиции, обряды, мораль, и специфический стиль ведения хозяйства, в котором находилось место и будням и праздникам. Именно поэтому устройство усадьбы продумывалось до мельчайших мелочей.
Стены видневшегося впереди дома были покрыты желтой краской. Большинство господских домов были желтыми и с белыми колоннами, что символизировало богатство и духовность. Деятельные хозяева, обладавшие повышенной властностью, предпочитали красные фасады. Что ж, местные помещики Румянцевы такими качествами, видимо, не отличались, но и склонными к уединению философами не являлись, поскольку в этом случае покрасили бы свой дом в серый цвет.
После восемнадцатого века новые усадьбы появлялись редко. Хозяева поместий, как правило, ограничивались реставрацией и ремонтом существующих зданий. В ансамбль помимо господского дома входила еще и так называемая «экономия»: конный и скотный двор, амбары, оранжереи, теплицы, флигели и дома для прислуги, которые строились единообразно с домом и парком. Классический стиль предусматривал наличие колонн, портиков, фронтонов фасадов и даже скульптур. Что ж,
