Я поставила лампу повыше и для начала с помощью ладоней показала на стене «бой двух собак». Детишкам понравилось. Они смотрели молча, но по их одобрительному сопению все и так было ясно. Потом я продемонстрировала «танец журавлей» с элементами кунг-фу. Наградой мне были слова: «Ух ты, я тоже так хочу!»
— Сейчас я покажу «охоту на лис», — сказала я. — Но мне не хватает рук. Мне нужен помощник.
— Я! Нет, я! Отойди! Не толкайся! — Близнецы, отпихивая друг друга, устремились ко мне. Каждому хотелось поучаствовать.
— Теневой театр — древнее искусство, — сказала я нараспев. — Теневой театр требует уважения и не терпит драк и ссор. Попрошу вас соблюдать порядок. Давайте так: сначала Аня будет актером, Антон — зрителем. Потом наоборот.
— Почему она первая? — надулся Антон.
— Дай-ка подумаю… Потому что она девочка. Девочкам надо уступать.
— Она меня на пять минут старше и на три кило тяжелее! — проворчал мальчик. Но послушно занял место зрителя.
Минут сорок мы забавлялись теневым театром, потом внимание детей стало ослабевать. Я поняла, что пора заканчивать. Включила свет, и нашим глазам предстала разгромленная детская.
— Я подожду, пока вы уберете здесь, а потом мы все вместе пройдем по дому и соберем собак. Бульдоги совершенно разбаловались — бегают и валяются где попало. Думаю, мы с вами сможем их немного повоспитывать. Без вас мне не справиться. Десяти минут вам хватит?
Близнецам даже не пришло в голову препираться насчет уборки комнаты. Гордые сознанием собственной значимости, дети быстро привели комнату в порядок и отправились собирать бульдогов.
У нас ушло не меньше часа на то, чтобы найти всех. Гитлер притаился под лестницей. Черчилль развалился поперек коридора. Мао мы извлекли из ванной комнаты — он жадно лакал воду из унитаза.
Наконец мы собрали всех и отвели в «собачью». Дети сказали, что собакам пора ужинать. Они показали мне, где хранятся мешки с сухим кормом. Антон насыпал корм в миски, а мы с Аней сменили воду в поилке. У Ильича была собственная чашка. Бульдог сполз с кресла и заковылял к ней. По дороге он прихватил зубами за загривок молодого кобелька, который осмелился сунуть нос в его посудину.
— Строгий какой! — удивилась я.
— Ильич ужасно умный. Они все умные. Но он особенная собака, — сказала Аня.
— Ильич был самым любимым дедушкиным бульдогом, — грустно проговорил Антон. — Он столько времени проводил с ним, что мама даже ревновала. Она говорила, что дедушка любит Ильича больше, чем своих внуков.
— Думаю, она просто так шутила, — предположила я.
Аня покачала головой:
— Дедушка в последнее время редко выходил. Все сидел в обнимку с Ильичом. Мне кажется, он знал, что его скоро убьют.
— Об этом нельзя говорить, забыла? — одернул сестру Антон. Да и мне, честно говоря, не хотелось обсуждать с детишками смерть их деда. Близнецам и так несладко.
— Надо же, как чавкают! — кивнула я на бульдогов. — Кстати, я тоже проголодалась. А вы?
— И я! И я! — наперебой закричали близнецы. Я заметила, что они часто говорят одно и то же, но при этом отталкивают друг друга, как бы желая, чтобы право на сказанные слова осталось за каждым. Трудно, наверное, жить, когда рядом — твоя точная копия, двойник, с которым приходится делить все, и любовь родителей в том числе.
— Что ж, давайте помоем руки и попробуем что-нибудь приготовить.
Пока близнецы брызгались в ванной, я еще раз набрала номер Нади. «Телефон абонента выключен или находится вне зоны доступа…»
Мы дружно отправились на кухню. Помещение было девственно чистым и пустым. Никаких следов человека. Белая кошка спала на стуле. Огромный холодильник урчал в углу. Так, что у нас тут? Я, конечно, не великий кулинар, но кое-что умею. Решено, у нас на ужин куриное филе с картофельным пюре, салат и лимонный кекс. Близнецы одобрили меню.
— Вот и хорошо. Тогда начинайте чистить картошку, — сказала я. Дети переглянулись.
— Но мы не умеем! — заявил Антон.
— Мы никогда этого не делали! Готовила всегда Надя, — сморщила носик Аня.
— Ничего страшного, я вас научу. Это просто. Вот у нас картофелечистка. К сожалению, только одна. Так, Аня первая чистит картошку, Антон — наблюдатель. Если она чистит плохо, ты помогаешь сестре. Потом меняетесь. Кто почистит больше картошек за полчаса, тот выиграл. Готовые клубни кидайте вот в эту кастрюлю с водой. Раз, два, три, начали!
Картофелечистка была безопасной. Аня неумело заскребла ею по клубню. Ничего, через полчаса девочке будет чем похвастаться. Я поставила куриное филе в микроволновку размораживаться и отправилась кое-кого поискать.
Глеба и Машу я нашла в холле. Парочка любезничала, сидя в креслах под апельсиновым деревом. Увидев меня, молодые люди дружно поднялись. Я заметила, что дверь в комнату Глеба закрыта. То есть парень не в курсе, что показывают мониторы. Ну, голубчик, держись! А пока очередь Маши.
— Евгения Максимовна, Глеб только что сделал мне предложение. Мы решили пожениться! — радостно сообщила мне горничная.
— Прямо сейчас? — холодно поинтересовалась я.
— Что? — наморщила лоб девушка.
— Вы решили пожениться прямо сейчас?
— Конечно, нет! — рассмеялась Маша.
— Отлично. Потому что момент совершенно неподходящий.
Глеб нахмурился. Парень смотрел на меня на редкость недружелюбно — наверное, не ждал от меня ничего хорошего. И правильно, голубчик!
— Маша, мне нужно с вами поговорить. Можно вас на минутку?
Мне не хотелось унижать девушку в присутствии жениха.
— Скажите, Маша, вы в курсе, что в доме, скажем так, проблемы?
В глазах горничной появилось уже знакомое мне выражение овечьего упрямства.
— Вы знаете, что Надежда пропала? В доме дети, а еду им приготовить некому.
— В чем я опять виновата? — Голубые глаза девушки заволокло слезой. — Готовить — не моя обязанность. Конечно, если бы Катерина Ивановна распорядилась, я бы ни слова не сказала. А так…
— Понятно. Ну что же, если Надя не появится до завтра, овсянку варите вы. Договорились?
Маша кивнула, а я отправилась навестить ее жениха.
Глебушка сидел за мониторами и увлеченно щелкал кнопками. Надо же, какой занятой!
— Катерина Ивановна сказала мне, что сегодня днем вокруг дома опять слонялись какие-то люди. Я хочу их видеть. Покажите мне их, Глеб.
Охранник втянул голову в плечи:
— А в-во сколько это б-было?
— Понятия не имею. Вы мне скажите, это ведь ваша работа, не моя.
Глеб принялся отматывать запись. Я оставила его за этим занятием — все равно было ясно, что искать он будет долго. Закрывая за собой дверь, я поймала взгляд охранника. Ух ты, какая ненависть! Ой, боюсь!
Проходя мимо двери Василия, я легонько постучала в нее, дождалась робкого «Кто там?» и крикнула:
— Вася, мы ждем вас через сорок пять минут в столовой! Просьба не опаздывать.
Я чувствовала себя, как Ильич, вожаком стаи. Вообще-то мне часто приходится исполнять эти функции. Но в этой семье, состоящей из растерянных детей, напуганных взрослых и разболтанных слуг, мне пришлось играть эту роль поневоле. Не скажу, чтобы я получала от этого хоть какое-то удвольствие…
Я вернулась на кухню. Ого! Мои подопечные начистили целую гору картошки. Правда, качество нельзя было назвать идеальным, но налицо явный прогресс.
— Я выиграла! — завопила Аня. — У меня двадцать картошек, а у Антошки только десять!
— Это потому, что ты девчонка! — сделал смелое умозаключение Антон. — У девочек такие вещи получаются лучше!
— Кто это тебе сказал? — удивилась я. — Ты знаешь, что самые знаменитые повара — мужчины?
Антон немедленно надулся от гордости и принялся скрести картофелечисткой с удвоенной силой.
— Полчаса прошло. Аня победила! — сообщила я. Быстренько исправила огрехи близнецов и поставила картошку вариться, а сама занялась курицей. Лимонный кекс представлял собой готовую субстанцию, нужно было только добавить молока и вылить в форму. Я велела близнецам изучить инструкцию и действовать строго по ней.
Так что, когда через полчаса на кухню вошла Катерина, ужин был почти готов.
— Мама, мама, мы приготовили все сами! Мы чистили картошку!
— Оказывается, готовить страшно интересно!
— Давай мы будем делать это каждый день!
Катерина улыбнулась детям:
— Вот и хорошо. Давайте ужинать.
Макар к ужину не вернулся. Зато за большим круглым столом сидели Маша, Глеб и Василий. Нас было так мало, что не имело смысла накрывать еще и на кухне.
Дети вели себя вполне пристойно. Долгий день утомил близнецов, и Катерина сразу после ужина отправила их спать. Сама хозяйка дома выглядела гораздо спокойнее. Щеки ее порозовели, волосы были аккуратно причесаны, губы подкрашены. Дождавшись, пока дети отправятся спать, Катерина наклонилась ко мне:
