Ознакомительная версия.
– Все это добро могло просто лежать в багажнике.
– Исключено! – воскликнула она, вспоминая их роман. – Влад оборудованием дорожил так, что, дай ему волю, меня мог на заднее сиденье задвинуть, а все это барахло вперед уложить. И чтобы в багажник… Нет! А тут, в квартире, его не было?
– О чем ты, Альбина из полиции?! Сама же говоришь, он шагу не делал без него.
– Да. Точно. – Она задумалась, потом запустила пальцы в волосы, сильно сжала голову, застонала. – Что то не так!!! Что то гадко как то, неправильно!
– Ты о чем? – Он первый раз за все время проявил к ней интерес, даже сел как то иначе, вальяжнее, что ли.
– Понимаете… – и она решилась. – Я ведь видела Влада в тот вечер.
– Как видела?! Ты же сказала, что вы расстались! Соврала?!
– Да нет, я его не видела так вот, как вас. – Она замотала головой, в которой гудело, как в улье. – Я поехала по заданию по одному адресу. Подошла к воротам, заперто. В доме темно. И вдруг…
– И вдруг?!
Теперь перед ней снова сидел громадный опасный зверь, готовый к тяжелому смертоносному броску. Он был очень загадочный. И серьезный настолько, что спиной к нему не стоило поворачиваться даже днем.
– И вдруг из проулка вылетает на бешеной скорости машина Влада.
– Ах ты, пигалица! – взревел мужик, точь в-точь как медведь. – Чего же ты мне тут мозги крутишь?! А ну, выкладывай все быстро!!!
Она и выложила. Правда, снова без подробностей.
Ну да, ходила к дому вдовы Рыковой по заданию. Что за задание? Да так, кое какие формальности. Дома никого не было. Видимо, вдова уехала. Возле ворот она встретила своего коллегу.
– Тот тоже за формальностями к Рыковой пожаловал? – съязвил Владлен Егорович.
– Нет, – выскочил стремительный ответ, и мужик сразу нахмурился. Она исправилась и произнесла чуть мягче, даже не подозревая, насколько недалека от истины: – Нет. Он просто ждал там меня. Вечер, темно. Решил подстраховать.
– От вдовы то? Видел я эту вдову в журнале, пигалица пигалицей! – фыркнул Сиротин. И тут же резко оборвал себя вопросом к ней: – И что там делал Влад?
– Я не знаю! Я думала, что у него задание от редакции. Все отрицают.
– Все! – Указательный палец Сиротина Владлена Егоровича проткнул воздух, как ей показалось, с хрустом. – Может, он вдову обхаживал, а? Что думаешь на этот счет, Альбина из полиции?
Она думала и об этом тоже. И Иванцов противно острил и по этому поводу. Нет, он, конечно же, придерживался основной версии, что она снабдила Влада горячим материалом и он…
– А ты снабжала? – хитро прищурился дядька.
– Нет, что вы! Но и насчет вдовы… Я сомневаюсь.
– Я тоже. – Он подпер оплывший, как старая свеча, подбородок тяжелым кулаком. – Не его вкус. Ему больше такие вот боевые нравились, как ты. С такими вот горящими очами. Дура ты, Альбина из полиции!
– Дура, – не стала она спорить и вдруг всхлипнула горько. – Знаете, сколько раз я себя ругала потом?! Не знаете! И никто не знает! И он… не узнал.
– Ладно… – Он уронил кулаки на коленки, посмотрел на них, будто ища применения. Потом встал и позвал ее на кухню: – Идем чаю выпьем, покалякаем.
Кухня Вадима, прежде стерильно чистая, обросла мусором, грязной посудой, окурками в переполненной пепельнице на подоконнике.
– Можно я уберу? – вдруг вызвалась она. – Неприятно как то.
– Переживешь, – недобро осклабился дядька Владика. И добавил со странной обидой: – У себя убирай!
И она прикусила язык. Ее квартира чистотой и уютом не могла похвастаться. Как не могла она себя предложить кому нибудь в роли образцовой хозяйки. Нет, она мыла посуду. Не курила опять же, потому и окурками с пеплом не сорила. Но вот положить вещь туда, откуда взяла ее, у нее не всегда получалось. И готовить не любила. Все больше перекусывала на ходу.
Она выбрала чистый участок стола слева от входа. Подтянула ногой табуретку, села.
– Ага! Понял! – вдруг развеселился Владлен Егорович. – Хлопотать, стало быть, мне? Понял!
Нахлопотал он не особо. Чайник вскипятил. Сунул в чашки по чайному пакетику. Достал с полки ополовиненную сахарницу, из холодильника – батон в пластиковом пакете, кусок твердого сыра. Все швырнул на стол вместе с ножом и разделочной доской. Велел порезать. Она еле справилась – сыр крошился, ломался, но нарезаться, хоть убей, не желал. Кое-как накромсала, сложила кусочки на ломти белого хлеба, разложила на тарелке.
Владлен Егорович выкурил подряд три сигареты, разлил кипяток по чашкам, сел напротив.
– Ну! – рявкнул он после двух глотков, причем первым обжегся. – Что делать то станем?
– В смысле? – Она чай лишь пригубила, бутерброды укусить не рискнула.
– Ты ведь намерена что то делать, Альбина из полиции? Не просто же так пришла?
– Не просто.
– А зачем?
– В поисках ответов на свои вопросы, – тактично отвечала она на его совсем не вежливые выпады. Она так и ждала, что он вот-вот ее выпроводит.
– И много у тебя вопросов?
– Есть некоторые.
– Так и быть, выслушаю. Валяй!
Вроде и равнодушно выпалил, а и отмолчаться нельзя. Как шарахнет кулаком между ушей, так влепит нос в затылок. Силищи в мужчине ощущалось на троих.
– Вопрос первый: что делал Владик возле дома Рыковых? – осторожно начала Альбина, все еще не зная, насколько она может быть откровенна с родственником Владика.
– Вариантов ответа два? – спросил он, принявшись крошить сыр на еще более мелкие кусочки прямо на хлебный мякиш.
– Три.
– Три?
– Первый – он там был из чисто профессионального интереса. Второй – он клеил вдову Рыкову. Третий – просто проезжал мимо.
– Такое возможно? Ты же говорила, что там проулок?
– Кто знает?!
Альбина подергала плечами, решив тут же выяснить, возможно ли из этого проулка попасть куда то еще, на параллельную улицу, к примеру, или в окрестные дома.
– Узнаешь, – утвердительно опустил рыхлый подбородок на грудь Владлен Егорович. – Вариант со вдовой тоже так себе. А… А что могло его заинтересовать в этом доме?
– Рыковых?
– Да.
– Ну-у-у… Слишком как то внезапно стала вдовой эта красотка. Жил себе жил мужик. Удачливый, здоровый, крепкий. И вдруг, не успев жениться, не успев написать завещания, помирает, – ее глаза загорелись, стоило ей оседлать любимого конька. – И оставляет свою жену совершенно свободной и неприлично богатой!
– Хм-мм… А как он помер то?
– Поперхнулся спьяну во сне блевотиной, не поверите, – сморщилась она брезгливо.
– А жена где была? Чего не усмотрела? Почему не перевернула на бочок?! – вытаращился изумленный дядя, видимо, и его поразила нелепость такой непристойной кончины.
– Будто бы ее не было дома, – скорчила она недоверчивую мордаху.
– А что вы говорите?
– Мы?
– Ну, полиция? Разбирались?
– А как же!
– И?
– Нет ничего. Все чисто! Ангел божий, а не девушка!
– Родственники в шоке?
– А то!
Он вдруг начал ей нравиться – этот здоровенный медведь в обличье человека. Слушает ее. И не просто слушает, а прислушивается! И слова ее глупыми не считает.
Не то что Сучков. Тот все ее подозрения отмел, как хороший дворник.
И сыр опять же весь поел, хотя нарезала она его так себе, наломала скорее. А он не побрезговал, все до кусочка с батона подобрал и съел. Видимо, голодный. Ах, была бы она хозяюшкой хорошей, в мгновение ока что нибудь метнула бы на стол! Глядишь, суровое сердце дядечки и оттаяло. Глядишь, и разоткровенничался бы он с ней в знак признательности.
Она была плохой хозяйкой. И готовила отвратительно. И соберись она что нибудь сейчас стряпать, угадила бы всю посуду, извела бы кучу продуктов, и в результате они ели бы яичницу.
– Слушай, Альбина из полиции. – Он нацелил в нее палец и потряс им. – А не мог кто нибудь нанять Владьку?
– В смысле?
– Нанять следить за вдовой?
– Ой, не знаю. – Она недоверчиво покачала головой. – Это скорее дело частного сыщика. При чем тут Владик? Он мог, конечно, но если дело касалось его лично. За деньги бы он так надрываться не стал.
– Как?
– Так! Прятаться по подворотням, красться в темноте.
Она вспомнила интервью, которые смотрела по телевизору, где Влад был просто виртуозом. Никакого мычания при долгом подборе слов. Он просто выстреливал фразами. Он не брал интервью, нет. Это было…
Это было песней, его танцем!
– Он любил общаться глаза в глаза с оппонентом. Любил спорить, загонять в угол. Он этим наслаждался. Я не могу представить, чтобы Влад… Чтобы он играл в сыщика! – Она фыркнула. – Он вообще то к моей профессии относился без уважения, если честно. И считал, что мне там не место.
– Понятно…
Большие и корявые, как старые сучья, пальцы Сиротина принялись выбивать на столешнице странную мелодию. Альбине сделалось неуютно. Она окинула быстрым взглядом загаженную кухню Влада. Быстро дядечка управился с порядком. Да и дядечка ли он вообще? Кто он? Влад никогда о нем ничего не рассказывал. Вдруг это вор какой нибудь и поселился тут, пока родственники разбираются с наследством? А она, дурища, уселась неудачно. Как в западне!
Ознакомительная версия.
