«Как будто тебе не известны дела каждого», — подумала Кейт.
— Что произошло между профессором и Джейкобом Доннели?
— К чему все эти вопросы?
Кейт заставила себя не ерзать.
— Просто потому, что профессора больше нет. Я хочу знать о нем все. Чтобы лучше помнить.
Пру сочувственно кивнула.
— Много лет назад они рассорились. Теперь никто уж и не припомнит, когда и почему. С тех пор друг с другом почти не говорили. Ох уж эти мужчины! Какие-нибудь разногласия на почве игры.
— Но ведь мистер Доннели — председатель правления. Ничего не понимаю. Зачем ему поддерживать проект человека, которого он ненавидит? Разве только работу саботировать.
— Не глупи. Они с профессором со школы увлекались головоломками. Впрочем, это было еще до меня, — быстро прибавила она.
— О!
— Джейкоб не виноват в том, что музей пришел в упадок. Он уговаривал профессора внести новшества в работу. К несчастью, Вилетта совсем сдала, и он оставил все дела на Пи-Ти. Плохо. Джейкоб всегда разбирался в бизнесе. Но профессор…
Пру хотела покачать головой, но вместо плавного движения резко ее тряхнула.
— Не приспособлен к жизни. Слишком много мозгов. Ох.
Пру прижала руку ко рту.
— Все нормально, тетя Пру. Я знаю, что ты имела в виду.
Пру отпила еще вина. Ее бокал снова опустел.
По подсчетам Кейт — а считать она умела, — тетка выпила три бокала. Они были маленькими, но Пру явно исчерпала свой лимит.
— А что такое с его женой?
Пру медленно покачала головой.
— С мозгами плохо. Говорят, у ее матери была такая же история. Собственное имя забывает. Болезнь как-то трудно называется. Джейкоб дважды в месяц отвозит ее в Бостон для процедур. Ему это очень дорого обходится.
В голове медленно складывалась картина жизни профессора. Но Кейт по-прежнему не знала, у кого мог быть мотив для убийства. К тому же она боялась, что напоила тетушку. Взгляд Пру блуждал. Если наутро тетка почувствует первое в жизни похмелье, в этом будет виновата Кейт.
Завопил телефон. Кейт и Пру подпрыгнули. Кейт прищурившись взглянула на тетку. Кого она видела на похоронах? Неужели устроила Кейт еще одно свидание? Вряд ли Луи Альбиони станет так поздно звонить. Да он скорее всего вообще никогда не позвонит.
Телефон продолжал звонить.
— Поторопись, сними трубку, — сказала Пру.
Ее глаза блестели, но Кейт не знала, вызвано ли это предвкушением новостей или опьянением.
Кейт неохотно поднялась из-за стола. Если не спешить, может, звонки прекратятся?
Но телефон трезвонил, и ей пришлось снять трубку. Когда через несколько минут она ее повесила, то некоторое время смотрела на старенький черный аппарат, соображая, не сошла ли она с ума. В таком же ошалелом состоянии вернулась в гостиную.
Тетя Пру, выпрямившись, сидела на краешке дивана, сведя колени.
— Долго говорила, — заметила она, притворяясь, что не испытывает любопытства.
Ей это не удалось.
— Да, — сказала Кейт, не веря в то, что случилось.
— Это человек, которого я знаю? — прощупала обстановку тетка.
— Да.
— Вот как?
— Звонил Джейкоб Доннели. Правление просит меня до оглашения завещания стать куратором музея.
Женщины молча смотрели друг на друга, затем Пру сказала:
— Замечательно. Теперь ты сможешь остаться дома.
«Дома», — подумала Кейт. Теперь это не ее дом. Она живет и работает в Александрии. Через несколько недель она туда вернется. И все же…
— Завтра вечером они устроят собрание и сделают официальное назначение. Правда, все это временно, пока не найдут и не огласят завещание. Потом мы узнаем о судьбе музея.
Кейт упала в кресло.
— Не могу поверить. Сумасшедшее предложение.
— Ничего подобного, — возразила Пру. — Это самый лучший выбор. Музей ты знаешь вдоль и поперек. И любишь его больше, чем все остальные, за исключением, может быть, Мэриан.
Тетка хихикнула.
— Хотела бы я увидеть лицо Абигейл Эйвондейл, когда она об этом услышит.
— Я бы не хотела.
— Да ладно, наплюй на нее. — Пру нахмурилась. — Но ты не можешь работать в музее одна. Что если убийца вернется?
Кейт напряглась.
— Я буду не одна. Со мной будет Дженис. Кроме того, в музее будет полно посетителей.
Пру поджала губы.
— В музей много лет никто не приходит, а Дженис вряд ли поможет в случае опасности, даже если соблаговолит вернуться. Думаю, люди заметили, что на поминках ее не было. Тебе нужна вооруженная охрана. Обратись к шефу полиции, пусть обеспечит. Позвоню ему завтра с утра.
Пру решительно кивнула. Поднесла ко лбу руку.
— Пожалуй, крепкие напитки не для меня.
— Верно, — согласилась Кейт.
Пру оторвалась от дивана и покачнулась.
— Ты выглядишь усталой. Иди-ка лучше спать.
Она начала собирать бокалы.
— Не трогай, я сама, — сказала Кейт. — Я провожу тебя домой.
Но от Пру не так-то легко было отделаться.
— Обещай, что не пойдешь в музей, пока я не поговорю с новым шефом.
Она помахала пальцем у носа Кейт. Кейт попятилась и представила, как этот палец крутится перед лицом шефа.
— Уверена, правление примет меры предосторожности. Нет никакой причины беспокоить шефа. Он и так занят поисками убийцы.
— Надо заставить его делать свою работу. Не хочу, что бы ты оставалась в музее одна.
Кейт, стоя на крыльце, смотрела, как Пру неуверенно идет по лестнице. Она проводила ее глазами до самого дома. Минуту спустя свет на крыльце тетки погас, и Кейт вернулась в дом.
Она хотела стать куратором. Хотя бы на несколько недель. Кейт считала эту должность почетной. Пожалуй, она ее не заслуживала. Она что-то упустила, и вот профессора больше нет. Кейт убрала со стола бутылку, бокалы, отнесла на кухню. Она удивлялась тому, что ее жизнь так круто изменилась, и грустила, что не может поделиться радостью с профессором.
Но потом Кейт опомнилась, спустилась с небес. Профессор убит. Митчелл ее подозревает. Ей очень повезет, если она не окончит свои дни в тюрьме вместо музея.
Только на следующее утро, когда Кейт подошла к музею, она поняла все значение звонка Джейкоба Доннели.
Она — куратор музея. По ее телу пробежала приятная дрожь. К гордости примешалось чувство потери.
Однако не время грустить и сомневаться. Пора за работу. Кейт надела темно-синий брючный костюм и блузку в узкую полоску. Так она выглядит старше и строже, чем на самом деле. Обычно она так одевалась на конференции. Вот и на собрании правления ей нужно выглядеть достойно. Возможно, и шеф полиции на нее посмотрит по-другому… Впрочем, в этом она сомневалась. Похоже, он ел деловых дам на завтрак.
Кейт облегченно вздохнула, когда увидела, что полицейское ограждение снято. Дом выглядел нормально. Никто бы и не подумал, что здесь произошло убийство.
Она вошла и нажала на все выключатели, мимо которых проходила. Несколько лишних долларов за электричество не разорит их, зато в здании будет приятная атмосфера.
Поднялась наверх, помедлила возле двери кабинета. Колени задрожали.
«Трусиха», — пробормотала она и отворила дверь.
Кабинет выглядел абсолютно нормально. Кейт едва ли не ожидала увидеть за столом профессора, склонившегося над очередным сканвордом. Но в кресле никто не сидел, к тому же оно было новым, и бювар со стола был убран вместе со сканвордом.
В кабинете сделали уборку. Кейт бросила сумочку и портфель возле рабочего кресла и посмотрела на стол. Книги аккуратно сложены в стопку на краю стола. Там, где раньше лежал бювар, зияла пустота. Кейт смотрела на это место, пока в голове не возник бювар. Она пыталась представить цифры, проставленные в сканворде. Видела в воображении семерки и кружок. Кружок, возможно, был верхней половиной восьмерки, а может, девятки или шестерки? В судоку нули не использовались.
Ей нужна копия этого сканворда. Но она не верила, что племянник Элмиры пойдет на нарушение инструкций.
Сканворд не вернет профессора. Однако для собственного успокоения ей надо было знать, что в нем было написано. Желание интуитивное, иррациональное, однако подсознательно оно беспокоило. Почему именно, она не знала.
Кейт вздохнула и вышла на середину комнаты, постояла, глядя на освещенный солнцем ковер. Сборники судоку, сложенные в стопки возле кресла, словно ждали хозяина. На верхней полке шкафа по-прежнему стояла серебряная шкатулка. Никто ее не убрал, и от одного ее вида у Кейт перехватило дыхание.
Она проглотила подступивший к горлу комок, взяла себя в руки. Слезами убийцу не поймаешь и музей не спасешь.
Кейт подошла к шкафу, рассчитывая увидеть спящего Ала, но на обычном месте его не нашла. Прислушалась, не слышны ли кошачьи шаги. Однако все было тихо.
Кейт стояла рядом с возвышением, на котором покоился гадательный хрустальный шар. Она к нему не притронулась. Может, и никогда не притронется. Кейт заглянула в глубину молочного стекла. «Предскажи мне будущее, — прошептала она. — Скажи, кто убил профессора. Скажи мне… хоть что-нибудь». Белую поверхность шара ничто не потревожило.
