– Марин, успокойся. Уйти сейчас лучше тебе, – Алексей указал взглядом на дверь.
Однако в мои планы это не входило. Поэтому я первой подошла к двери и снова закрыла ее на замок.
– Никуда она не пойдет. Сначала надо прояснить один момент. – Сказав это, я встала спиной к двери и скрестила руки перед собой, давая понять, что никого отсюда выпускать не намерена. – Значит, Марина. Я не ошиблась. Ну что ж, Марина, нам есть о чем поговорить.
– Что? – взвизгнула девица. – Да кто ты такая? Леш, скажи ей, иначе я за себя не ручаюсь. Мало того, ворвалась в кабинет… а это… это прямое вторжение в личную жизнь, так еще и преграждает мне путь. И это, между прочим… препятствование… в общем…
– Ты хотела сказать: незаконное удержание человека, не связанное с его похищением. Статья сто двадцать семь УК РФ. Если у тебя какие-то претензии ко мне, то можешь подать на меня в суд. Но в данный момент ты не выйдешь из этого кабинета, пока я не разрешу. Можешь считать это насильственным удержанием.
– Что?! – Марина чуть не задохнулась от возмущения. Она подошла ко мне почти вплотную и зашипела в лицо: – Дай мне пройти, стерва!
– Не шипи на меня, – спокойно ответила я. – Тебе это не поможет.
– Марина, отойди… – Алексей встал между нами и оттеснил свою пассию в сторону. – Лучше не связывайся. Отойди, прошу тебя! Евгения, – он повернулся в мою сторону, – что все это значит? Может, объяснишь?
– Конечно, объясню. Я всего лишь выполняю свою работу. Тебе же интересно, кто подбрасывал те самые записки с угрозами? Вот, пожалуйста! – Я кивнула в сторону Марины.
– Что? – не понял Алексей. – В смысле? Марина?..
– Да, она самая. Марина, может, расскажешь нам, зачем ты писала записки с угрозами и оставляла их в кабинете Алексея? Чем, интересно, он тебя так обидел?
– Какие записки? – видно было, что девица занервничала. – Я не знаю, о чем она говорит.
– Все ты прекрасно знаешь. Не надо отнекиваться. На камерах прекрасно видно, как ты приходила в банк и поднималась в офис на второй этаж. Секретарша подтвердила, что ты несколько раз находилась одна в кабинете, дожидаясь Алексея. Плюс на камеру зафиксирована встреча, где ты контактировала с мужчиной, одетым в кепку и спортивный костюм, который передавал тебе конверт. Это он просил тебя оставить конверт?
Если честно, я немного блефовала, и у меня не было полных доказательств вины этой девицы. Но я была уверенна на сто процентов, что записки – это ее рук дело. Надо было только надавить на нее.
– Марина, это правда? – Алексей в упор посмотрел на свою любовницу.
Девушка явно стушевалась, ее глазки забегали в стороны. Она схватила свою сумочку, лежавшую на столе, и стала нервно теребить ремешок.
– Не стоит отнекиваться. Мы и так прекрасно знаем, что это сделала ты. Нам остается только выяснить, зачем ты это сделала. И поверь, лучше ты расскажешь это нам, чем будешь делать это в кабинете у следователя. Никто тебя пытать не собирается. Мы тебя выслушаем и отпустим, – произнесла я более спокойным тоном и выжидающе посмотрела на нее.
Марина вдруг не сдержалась и разревелась. Сквозь слезы она пыталась что-то произнести:
– Я не… не знаю. Я тут ни при чем!.. Я просто хотела… Ну, я не знала, что там… не думала, что это так страшно… В общем… Но я ничего не писала!
– Марина, пожалуйста, успокойся, – Алексей подошел к ней и также облокотился пятой точкой о край стола. – Расскажи все как есть. Поверь, так будет лучше.
Марина вытерла слезы, глубоко вздохнула, словно собираясь с духом, и, смотря куда-то в пол, начала свой нехитрый рассказ:
– Он подошел ко мне на улице, слово за слово, разговорились… Я думала, подкатить ко мне решил. Хотя не мой типаж, хлыщ какой-то, ну, в общем… Предложил он мне подзаработать. А кому сейчас деньги не нужны, всем они нужны… Так вот, сказал, что надо моему парню, Громову, подкинуть конверт на рабочем месте, и все. И именно на работе, не дома, ну, чтобы ему было сложно догадаться, кто это сделал. Вот…
– Когда он подошел к тебе первый раз? – уточнила я.
– Ну-у… где-то месяц назад.
– Потом был еще второй раз?
– Ну да, примерно неделю назад.
– Ты не читала, что было в конверте?
– Нет… А зачем мне? Велено отдать и не вскрывать. Ну, мало ли… – Марина снова всхлипнула и соизволила поднять на нас свои влажные глаза. И куда делись та самоуверенность и дерзость.
– Да уж… – только и произнес Алексей, после чего подошел к бару, достал бутылку виски и прямо из горла сделал жадный глоток.
– То есть ты с этим парнем виделась только два раза? – продолжила я допрос.
– Ну да.
– Можешь его описать?
– Ну как… Какой-то он безликий был. Первый раз вообще в очках, с капюшоном на голове и в маске. Второй… в кепке, опущенной почти до самых глаз. Да и смотрел он всегда куда-то в пол, говорил тихо, без эмоций…
– Сколько бы ты ему дала лет?
– Ну… Не знаю. Я ж говорю, безликий он был. Ну может, чуть более тридцати. Но не больше сорока. Он точно был не старый.
– И много он тебе заплатил? – это спросил Алексей.
Марина резко посмотрела в его сторону, потом на меня, снова опустила глаза в пол и ничего не ответила.
– Видимо, я тебе мало давал денег, да? И шопинг мы устраивали не так часто, как ты хотела? Господи… – Алексей взялся за голову. – И почему мне так везет на таких меркантильных дур!
– Леша, прости… Я не думала, что это так серьезно. Подумаешь, какой-то конверт… Я решила, может, это шутка, ну кто-то решил пошутить…
– Шутка? – Алексей крякнул, отпил еще один глоток и поставил бутылку на место. В этот момент завибрировал его телефон. – Да! – рявкнул он в трубку. – Да… Да! Да-а! Что вы от меня хотите?.. Я не решаю эти вопросы, обращайтесь к брокерам. Я сейчас занят!.. Да! – Он
