Забытые грехи юности - Марина Серова

— Саша с тех пор здесь так и не появлялся, — заметила хозяйка, войдя в комнату следом за мной. — Куда же он мог деться? Вот и вещи его лежат…

— Мне необходимо все здесь тщательно осмотреть, Вероника Алексеевна, — предупредила я.

Пенсионерка кивнула:

— Да осматривайте, конечно. Раз надо, значит, надо.

Первым делом я обратила внимание на отсутствие компьютера — письменный стол, находившийся перед окном, был пуст. Стало быть, установить подлинную личность молодого человека, выдававшего себя за Александра Иванникова, не представлялось возможным. Впрочем, вполне возможно, что у парня имелся планшетник, который он носил с собой, поэтому стационарный компьютер ему был без надобности. Мобильного телефона в комнате тоже не было. Но это объяснялось тем, что Александр унес его с собой. Никаких следов борьбы, а также беспорядка я не заметила. Получается, что, удачно провернув операцию по краже денег из сейфа в кабинете Константина Загребенникова, лже-Александр покинул съемную квартиру и исчез в неизвестном направлении. Однако Вероника Алексеевна сказала, что свои вещи ее квартиросъемщик с собой не взял. По какой же причине?

Я подошла к шкафу, стоявшему в углу комнаты, и открыла дверцы. На вешалках висели два пиджака, куртка, ветровка, толстовка. На полках лежали аккуратно сложенные джинсы и несколько футболок.

— А нижнее белье у Саши хранилось в комоде, — подала голос Вероника Алексеевна, — там же лежит и постельное белье: пододеяльники, простыни и наволочки.

Я начала поочередно открывать ящики комода. Да, все так, как и сказала хозяйка квартиры. В двух верхних ящиках лежали носки, майки и боксеры, а в двух нижних — постельные принадлежности.

— Ну, этот сервант — сугубо мой, — сказала Вероника Алексеевна, когда я перешла к образцу мебели прошлого века, кстати, очень хорошо сохранившемуся. — Здесь я храню посуду, которая досталась мне от бабушки. Сервант тоже бабушкин.

В комнате находился диван-раскладушка тоже советских времен. Поскольку никакого другого спального места в комнате не было, стало быть, спал Александр Иванников на диване.

— Саша не возражал против дивана, он его устраивал даже в сложенном виде, хотя я предлагала ему разложить его для удобства, — заметила пенсионерка.

Осмотрев комнату, я отправилась на кухню. В шкафчиках кухонного гарнитура я обнаружила пару пачек растворимого кофе, одна из них была распакована. Рядом сиротливо притулилась упаковка вермишели быстрого приготовления и большая коробка с биг-ланчем. Похоже, что Александр Иванников питается продуктами, не требующими особо сложного приготовления. Об этом свидетельствовали также и обертки от расфасованных сыра и пельменей, которые я обнаружила в мусорном ведре.

Осталось осмотреть санузел. В нем я тоже не нашла ничего, что бы заслуживало внимания. Над умывальником на полочке стоял стакан, рядом лежали зубная щетка, тюбик с зубной пастой и мужской дезодорант.

— Вероника Алексеевна, а нет ли у вас фотографий Александра? — спросила я.

— Вот чего нет, того нет. — Женщина сокрушенно развела руками. — У него и вещей-то своих не особенно много, вы же видели. Ну, а фотография, я так думаю, это уже излишество. Тем более молодой парень. Это девчонки любят развешивать на стены, как они говорят, фотки. Вот у моей внучки все стены увешаны этими, как они называются, дай бог памяти… Ну, артисты там всякие…

— Постеры? — подсказала я.

— Да! Точно! — обрадованно воскликнула пенсионерка. — В комнате внучки нет ни одного свободного места. Как войдешь, так в глазах все пестрит.

— Вероника Алексеевна, а что Александр рассказывал о себе? — спросила я.

— Да ничего такого особенного. Ну, сказал, что приехал из Камышина. Это небольшой городок, кажется, в соседней области. Вроде бы окончил он художественное училище, но с работой у них очень плохо, трудно устроиться. Вот он и решил попытать счастья в нашем Тарасове, авось здесь повезет.

— А он говорил, что уже нашел здесь работу? — спросила я.

— Да, сказал, что предложил свои услуги по рекламе в одной фирме, которая занимается продажей помещений. Он ведь хорошо рисует, вот руководитель этой фирмы и заинтересовался. Так он мне рассказывал.

— А что-нибудь о семье, которая осталась в Камышине, Александр говорил вам? — спросила я.

— Да почти ничего не говорил. Как-то обмолвился, что сестра у него есть старшая.

— А родители? Про родителей он что-нибудь рассказывал? — продолжала я допытываться.

— Нет, про родителей он ничего не говорил, а я не стала расспрашивать, — ответила женщина. — Да и зачем мне эти подробности? Порядок в квартире он поддерживал, вел себя тихо, от соседей никаких замечаний не было. Опять же платил вовремя. Ну, ведь положительный молодой человек. Разве нет?

— Конечно, — согласилась я с пенсионеркой, естественно, умолчав о том, что этот «положительный молодой человек» ограбил своего начальника на приличную сумму.

— Где же я теперь нового такого же примерного жильца найду? — сокрушалась Вероника Алексеевна. — А может, Саша еще вернется? — с надеждой спросила женщина.

— Может быть, — неопределенно ответила я.

— Вы уж сообщите, Татьяна Александровна, если что-то прояснится про Сашу, — попросила пенсионерка.

— Обязательно сообщу, Вероника Алексеевна, — пообещала я.

Попрощавшись с хозяйкой квартиры, я спустилась вниз и вышла из подъезда. Сев в свою машину, я решила поехать в офис фирмы «Надежный дом» для того, чтобы встретиться и поговорить с конкурентом Константина Загребенникова. Предварительно я погуглила адрес этой фирмы: улица Кузнечная на пересечении с Валовой.

Я остановилась перед двухэтажным особняком, в котором располагалось, судя по вывескам, несколько компаний.

Войдя внутрь, я оказалась перед входом в вестибюль. Справа находилось небольшое помещение, а точнее, клетушка для охраны. За стеклянной дверью сидел пожилой усатый охранник в униформе и читал газету.

— Здравствуйте, — обратилась я к мужчине.

— Добрый день, — ответил он. — Вы к кому? — тут же спросил охранник.

— Мне нужен Николай Владимирович Селиверстов — глава фирмы «Надежный дом». Подскажите, как к нему пройти.

— Поднимайтесь на второй этаж и идите направо по коридору. Там на дверях есть таблички с названиями фирм, — объяснил охранник. — Только Селиверстов уже несколько дней не появляется, — добавил он. — И вообще, кажется, эта контора самоликвидируется.

— Да? — удивилась я.

— Ну вчера они вот мебель выносили, — объяснил охранник. — Правда, мебели там кот наплакал, но все-таки…

— Однако я все-таки пройду, вдруг там будут его заместители. Или еще кто-то, кто сможет прояснить ситуацию, — сказала я.

— Идите, конечно, — сказал мужчина и снова уткнулся в газету.

Я поднялась на второй этаж, прошла по довольно длинному коридору почти до конца и увидела на двери табличку: «„Надежный дом“ Селиверстов Н. В.».

Я постучала в дверь, но мне никто не ответил. Вообще, было такое ощущение, что внутри никого нет. Я подождала еще немного,