ничего не сделали. О чем речь?
— Скажете тоже. А Марина?
— Пойдём в корпус. Похолодало.
Перебрасываясь репликами, мы добрались до третьего этажа нашего профилактория. Заглянул в общую комнату, отыскал глазами Дашу и отправился в свой отсек. Я собирался воспользоваться душем, поэтому взял из рюкзака шампунь и ушел мыться.
Глава 8. Публичная демонстрация
Старая душевая шторка, служившая со времён канувшего в небытие профилактория, пугала мыльными разводьями и застарелой грязью. Я не стал даже к ней прикасаться, разделся и залез под чуть теплые слабые струи душа. Намылил голову, взбил крепкую пену, чтобы вымыть песок из волос, и тут услышал, как начал пикать телефон с сообщениями. Появилась связь. Если не включить сразу, может быстро исчезнуть.
Голый, весь в мыле, я вытер футболкой лицо и руки, отыскал неизвестный номер с файлом из облака, открыл его.
Спиной ко мне стояла Вера, её трудно было не узнать. Светлые волосы перекинуты через плечо, руки где-то перед собой, в кадр не попадают. Привязана? Крупным планом спина, на неё, похоже, направлен прожектор, потому что видно всё отчетливо. Твою же мать!
— Ты колешь иголками беззащитных жертв.
Красивый с обертонами голос маньяка.
— Это моя профессия.
Голос Веры не дрожит. Молодец, держится.
— Ты скрытая садистка, поэтому выбрала такую профессию. Я же честен перед собой. Мне нравится боль и сексуальное унижение. Вид покорной женщины меня ввергает в эйфорию. Если ты ни разу не делала глубокое горло, я буду рад оказаться первым, кто вставит тебе кольцо, и ты не сможешь закрыть рот. Тебе не нужно сейчас играть «хорошую девочку», передай контроль мне, и ты станешь свободной. Сегодня в качестве холста я выберу твою спину, чтобы ты не видела где и когда я воткну иглу.
В глаза лезла пена, яростно протёр лицо и волосы, не в состоянии отвести глаз от телефона. Запомнить все детали, слова, интонации.
— Я против угнетения, но признаю, что мне нравится видеть женщину в униженном положении. Для меня главное — вспышки желания и боли в её глазах и отметины на теле.
Вера выгнула спину, её руки натянули веревки?
— Это просто медицинские иглы. Ты каждый день пользуешься такими.
Зашуршала бумага. Вскрывает упаковку? Ещё какой-то едва слышный звук, снимает колпачок с иглы. В кадре руки маньяка в медицинских перчатках. Жаль, не видно пальцев.
— Не дёргайся, а то всё испортишь.
Он оттянул немного кожи на спине женщины и пронзил кожу иголкой. Вера дрогнула, раздался стон.
— Не ври. Боль острая, но недолгая. Ощути прилив адреналина. Это так приятно. Расслабься. Когда ты по-настоящему расслаблялась? Я подарю тебе настоящие ощущения.
Вторая игла проткнула кожу на спине Веры. Выступила капля крови.
— Почувствуй, как болезненна и чувствительна, стала кожа. Разве тебя не восхищает мысль о маленьких ранках страсти под одеждой, когда ты вернёшься в скучную жизнь?
Мастерски заговаривает зубы. Сеанс «страсти» не за горами? Запись резко оборвалась. Я нажал повторить. Бесполезно. Файл удален, как и в прошлый раз. Зачем он мне это прислал? Напугать? Вера выдержит плэй-пирсинг — это не смертельно. Три иглы, одна капля крови, хотя игл может быть гораздо больше, а кровь появиться после извлечения. В любом случае, иглы острые одноразовые, перчатки на руках.
Никаких запоминающихся деталей я не увидел, лишь прослушал самопрезентацию маньяка, да посмотрел на острые иголки. Странно, что маньяк не изменил голос в специальной программе, чтобы остаться неузнанными.
В дверь душевой стукнули, а потом она резко распахнулась.
— Назар, — голос Даши дрожал. — Они идут сюда.
Голый, с остатками пены на голове, я стремительно стал натягивать джинсы на мокрое тело. Даша резко отвернулась. Стесняется? Думаю, ничего нового она не увидела. С пистолетом в руке я выбежал в коридор, Даша за мной.
— Они шли по направлению к корпусу. У них автоматы.
Автоматы скорее охолощенные. Думаю, еще должно быть оружие для дистанционного обездвижения с транквилизирующими дротиками. Но лекарствам может потребоваться 10–30 секунд, чтобы начать действовать на кого-то. Опять же есть риск различных заболеваний у игроков. Думаю, дротики будут использоваться только в крайнем случае.
— Бабкин повёл всех на боковую лестницу.
Молодец, сообразил, голова работает, даром лицо поюзали.
Мы бежали в противоположный конец коридора, а по ступеням уже грохотали шаги. В коридоре совсем темно. С вероятностью сто процентов у охотников тепловизоры. Вон и осветительную сеть на улице отключили, чтобы сподручнее нас ловить. Мы не успеем добежать.
— Назад!
Схватил Дашу за руку и потащил в общую комнату. Спрятаться можно, укутавшись теплыми вещами, главное, не забыть о лице, потому что глаза будут самыми яркими "прожекторами" на приборе.
— Ложись. Живо! Матрасами закидаю. Ты стройная, не заметят. Ничего не бойся.
— А ты?
— Накроюсь чем-нибудь.
Даша легла на пол около стены, я набросил матрасы. Толстовато получилось. Могут сообразить. Сверху скопом кинул одеяла и подушки.
— Не бойся, я рядом.
Улегся на голую продавленную сетку кровати, на голову накинул подушку, укрылся одеялами. Не успев поправить их, услышал шаги. Человек приблизился к проёму. Замер. Осматривает лежбище? Остановил взгляд на куче матрасов? Это ж какие нервы надо, лежать в ожидании? Ничего личного, просто игра. Основное — это запугивание жертвы, а дальше по ходу пьесы.
Шаги прошли в опасной близости с матрасами. Хочет пнуть? Лишь бы Даша не испугалась, не выдала себя заранее. Рука с пистолетом была напряжена до предела, я лихорадочно прислушивался к каждому шороху. В травмате осталось семь патронов. Буду стрелять с близкого расстояния, я тоже беспредельщик.
Мужик подошёл к окну. Выглянул на улицу?
Раздалось короткое шипение. Рация!
Сквозь щелчки послышался голос.
— Они вышли с бокового входа. Все туда.
Несколько напряжённых минут, звук быстрых шагов по коридору мимо нашей комнаты, видимо, проверяли весь этаж и туалет. Всё стихло. Одеяла упали на пол.
— Даша.
Она с трудом сдвинула матрасы. Глаза круглые, губы дрожжат, ещё не отошла от шока.
— Молодец. Справилась. Будет, что рассказать внукам в старости.
— Ты серьёзно? Про этот ужас?
— Не паникуй. Ещё ничего не случилось.
Внизу послышались выстрелы, женские визги, лай собак и отборный мат. У них ещё и собаки! Нашу компанию, видимо, окружили. Там сейчас два бойца с половиной: Джон, Светка и Олег. Визгливые выкрики Люси перебивали всю остальную какофонию.
Коридор был пуст. Лестница тоже. Даша бежала, чуть не наступая на пятки, громко дыша в затылок. В молчании мы выскользнули из профилактория, свернули сразу на боковую тропу, по которой недавно пришли, затаились за деревьями. Зондеркоманда, действительно, окружила остатки нашей группы.
— Внимание! Публичная демонстрация! — Усиленный в колонках голос пронёсся
