Ознакомительная версия.
– Я вернусь к моменту возвращения вашего сотрудника, – объявила девушка.
– На что вы будете жить? Где?
– А это имеет значение?
– Но мы должны…
– Обеспечить, чтобы я не занималась проституцией? Не воровала? Я не собираюсь. У меня в Париже живет… друг. Я намерена отправиться к нему. Если вы дадите мне пятьдесят евро… Я напишу расписку. И вы увидите меня еще только один раз. Через одиннадцать дней. Тогда я верну деньги.
Это всех устроило.
Девушка с пятьюдесятью евро в кармане с довольной улыбкой вышла из кабинета консула. В кармане у нее лежало водительское удостоверение на имя какой-то Светланы Горчаковой, почему-то оказавшееся на столе консула под бумагами. Очень неосторожно он его там оставил. Девушка по имени Светлана (даже имя совпало, вот удача!) считала, что этого документа ей вполне хватит, если вообще какой-то понадобится: как она успела выяснить, при следовании в княжество из Франции никто обычно никаких документов не спрашивает.
Но она еще пока не определилась, к кому лучше направиться с информацией. Или к кому первому.
* * *
– Отлично выглядите, княгиня, – заметил мистер Холливел, оглядывая даму, которая пришла к нему на свидание в тихое уютное кафе, где посетители размещались в кабинках и акустика не позволяла слышать, что говорится в соседней.
– Благодарю. Но давайте не будем тратить время. Я не могу долго отсутствовать. Что вас волнует, мистер Холливел? Разве подошел срок возврата выданных вами средств?
– Нет, до окончания срока еще много времени. Но знаете ли, обстоятельства…
– Пусть они вас не волнуют. Я надеюсь, что могу рассчитывать на вашу благонадежность? Ведь ваша фирма все века славилась сохранением конфиденциальности даже в самых щекотливых ситуациях. Поэтому все Великие князья Фортунские и пользовались ее услугами.
– О, о сохранении конфиденциальности вы можете не беспокоиться, дорогая княгиня! Я как раз очень рад, что Алан жив.
– Я этого не говорила.
– Я понимаю, но… Конфиденциальность будет сохранена. Однако есть небольшая проблема.
Княгиня изогнула умело выщипанные брови.
– Драгоценности.
– Какие драгоценности?
– Те, которые Алан оставил мне в залог.
– Не понимаю, какая тут может быть проблема? Алан взял у вас деньги, в залог оставил драгоценности. По-моему, он так поступал всегда. Ну… иногда что-то продавал вам. Не будем говорить вслух что. Так что именно вас волнует?
– Драгоценности не те.
Княгиня удивленно посмотрела на мистера Холливела.
– Я вас не понимаю.
– Ой ли?
– На что вы намекаете?!
– Не надо изображать праведный гнев, мадам. Хотя я вполне допускаю, что ВЫ не в курсе, что ваш сын решил показать себя самым умным. Передайте ему, что я знаю про драгоценности. И все. Больше я ни о чем не прошу. Кстати, я остановился вот в этой гостинице, – он протянул визитку. – Если вы захотите мне что-нибудь сказать, можете оставить сообщение. Для Джона Смита.
* * *
Литвинов встретился сначала с Родионом Хитрюковичем, потом с Борей Ясеневским, осевшими в княжестве российскими олигархами, и выслушал мнение каждого из них.
Мнение не обнадеживало. Правда, эти двое обычно учитывали самый худший вариант из возможных.
– Слава, – сказал умудренный жизнью Боря Ясеневский, – ты определись вначале, что для тебя важнее всего. Ты хочешь получить все сразу. Когда я был молодой, то тоже хотел все и немедленно. Так нельзя. Действуй поэтапно. Определись с приоритетами.
Литвинову было очень сложно это сделать. Его волновали и судьба друга, и дело. Он не мог решить для себя, что важнее. Тем более, друг и дело были неразрывно связаны.
Алла сидела в роскошной гостиной и смотрела на закат. Вид, конечно, открывался великолепный. Апартаменты находились на четвертом этаже. По меркам блочных домов Петербурга, среди которых прошла практически вся жизнь Аллы, четвертый этаж дворца соответствовал примерно восьмому. Ей была видна часть гавани, где стояло множество разнообразных судов. Чуть дальше, у выхода из гавани, несли вахту сторожевые корабли. Как ей объяснили, в княжестве имеется свой военно-морской флот. Его функции в основном заключаются в участии в парадах, а в остальное время моряки несут дозор – выполняют роль пограничников, проверяющих документы. Правда, они мало что смогут сделать на декоративных судах с драконами на носу, если тут вдруг появится настоящий военный корабль или всплывет подводная лодка…
Дальше, за гаванью, море бороздили яхты всех размеров, иногда проходили пассажирские круизные суда. На эти дни вход в гавань был закрыт, но обычно княжество Фортунское включалось в программу круиза по Средиземному морю. За несколько часов, отведенных спускающимся с теплохода на берег туристам, можно было исходить княжество вдоль и поперек, по крайней мере ту его часть, которую следовало посмотреть.
Двое телохранителей резались в карты и не мешали Алле. Она радовалась, что к ней не пристают с разговорами. Однако стоило ей хоть шевельнуться, оба тут же поднимали головы и внимательно на нее смотрели. Сын отправился на исследование дворца. Алла отказалась. Часть она уже видела (и четырнадцать лет назад, и в этот приезд), что еще тут интересного? И вообще у нее было отвратительное настроение. Женщина словно предчувствовала беду. Она жалела, что не сумела отвертеться от поездки. Надо было проявить твердость и остаться в России. Хотя как она могла не поехать, когда Литвинов вцепился в нее, как клещ? А с другой стороны, она обязана отдать последний долг отцу своего ребенка. Да и сын счастлив, что приехал сюда… Но неужели он хочет или захочет стать князем?!
В эти минуты она также думала о своих салонах, о том, как там прошел день. Может, позвонить тете?
– Телефон здесь есть? – спросила женщина у телохранителей.
– У вас что, сотовый не берет? – уточнил один.
– Она деньги экономит, – хмыкнул второй. – Правильно, Алла Александровна. Вы домой хотите позвонить? Родителям? Вон видите черепаший панцирь? Это телефон у них такой прикольный.
Алла отправилась в угол, куда указывал телохранитель, и увидела на тумбочке, на которой стояли цветы в вазе, небольшую черепаху. Один раз взглянув в тот угол по прибытии, Алла решила, что это пепельница и ее просто перевернули вверх дном, пока не пользуются. С большим удивлением она увидела, как на панцире замерцали цифры, едва она взяла его в руку.
Она набрала номер тети. Слышимость была великолепная, словно та находилась в соседней комнате.
– Ну ты как? – тут же спросила тетя. – Я только что тебя по телевизору видела. И всю вашу компанию. И этого Тараса с родственниками. Что вы намерены делать?
Алла тяжело вздохнула.
Тетя прекрасно знала и ее саму, и ее отношение к этой поездке, поэтому вздох истолковала правильно.
– Ты думай о рекламе нашим салонам. Ты представляешь, как к нам народ повалит? Может, четвертый откроем? Я уже тут говорила с одним человечком…
– Насчет четвертого? – улыбнулась Алла.
– Нет, насчет рекламы. Какие нам плакатики сделать с тобой в центре. И, может, на большие щиты в городе дать? Я думаю, стоит раскошелиться. И ты там везде в интервью вставляй, чем занимаешься.
Алла сообщила, что хочет поговорить со старой княгиней (хотя старой ее язык не поворачивается назвать) об используемых ею средствах омоложения.
– Правильно, – одобрила мысль тетка. – И сагитируй порекламировать наши салоны. Слушай, может, ты ее в гости пригласишь? К внуку? Она вообще была в России?
– Вроде бы да. Из-за Оксаны и Тараса.
– Ну, теперь приедет к тебе. Я сомневаюсь, что Оксана с Тарасом могли ей как следует Петербург показать. А мы покажем. И вообще может с государственным визитом приехать, а ты ее встретишь. И опять нам реклама. Все государственные чиновницы и жены чиновников побегут к нам в салоны для престижа. Тогда, правда, и пятый придется открыть. Ты о бизнесе заботься, а не грусти там! Алка! Ты меня слышишь?! Я ведь чувствую, что ты разреветься готова. Держи себя в руках! Получай удовольствие. Ну, думай ты об этом, как о халявной прогулке в княжество Фортунское. Свез тебя Славка, живешь там нахаляву во дворце, ешь на царской, тьфу, княжеской посуде – и радуйся.
– Едим на современной посуде, – улыбнулась Алла.
– А чем кормили? – тут же спросила тетка. – Ты не голодна? У меня ведь твои родители будут спрашивать, чем вас там кормят.
Алла пояснила, что обед им приносили в покои – салат из свежих овощей, потом эскалопы, мороженое и чай с кексом.
– А супа не было? Алла, Сашке суп обязательно надо есть!
Ознакомительная версия.
