— В метрике в графе отца стоит имя?
— Нет. Прочерк.
— Странно. За кого же тогда мать Ирины получала пенсию?
Лара пожала плечами. И, указав на снимок в простой рамке, который стоял на столе, спросила:
— А кто эта женщина?
— Мать Ирины.
— Какое странное у нее лицо.
— Почему? — удивился Леня. — Обычное лицо. Вполне заурядное. Ирина совсем на нее не похожа.
— Мне оно кажется знакомым. А тебе?
— Нет. Мне не кажется. Уверяю тебя, ты ошибаешься. Ты не могла знать мать Ирины.
— Мне это лицо кажется знакомым, — повторила Лара. — И я уверена, что я не ошибаюсь. Вот только я никак не могу вспомнить, где же я видела эту женщину.
— Этой фотографии лет двадцать.
— Ну и что? Говорю тебе, я помню эту женщину. И помню ее именно такой, какой она запечатлена на этом снимке. Это же самое синее платье и воротник в горошек!
Леня пожал плечами и перешел к следующему ящику. Пусть Лара фантазирует, сколько ей заблагорассудится. Возможно, ей надоест самой.
— А тут у нее что?
— Фотографии.
— Мы будем их смотреть?
— Если хочешь.
Лара взяла несколько альбомов со старыми и не очень снимками и пересела на диван. А Леня продолжил осмотр квартиры. Что он искал тут? Ведь он бывал здесь много раз и отлично знал, что никаких тайников в этой стандартной однушке не было и быть не могло.
Ирина говорила, что даже получить эту квартиру им с мамой помогло только чудо.
— Иначе ютиться бы нам до сих пор вместе с ней в коммуналке. А так отдельная квартира. Не бог весть что, но все равно лучше, чем всем коллективом по утрам в туалет очередь занимать. Спасибо одному хорошему человеку, он очень помог тогда нам.
И вот теперь Леня с острым и каким-то щемящим чувством думал о той неизвестной ему женщине, матери его любимой девушки, которая жила тут вместе с Ириной. Кто она была? Как получилось, что они остались вдвоем с дочерью? Куда делся отец Ирины?
Внезапно до его слуха донесся вскрик Лары.
— Что?
Но сестра не отвечала. Она сидела на диване, словно громом пораженная. И, вцепившись в старый, в плюшевой обложке журнал,беззвучно шевелила губами.
— Что с тобой?
— Иди сюда! Посмотри сам! Леня подошел.
— Зачем ты закрываешь снимок руками? Я же ничего не вижу.
— Смотри.
И Лара убрала одну руку. Леня пригляделся и даже присвистнул от изумления.
— Ни фига себе! — вырвалось у него. — Да это же…
— Вот именно! — перебила его Лара, все еще загораживая руками часть снимка. — Ты узнал? А теперь посмотри, кто стоит рядом?
И она убрала и вторую руку.
— Ну? Кто эта женщина?
— Мать Ирины!
— Вот именно! Понимаешь теперь, в чем тут дело? Они были знакомы! Больше того, они были близки! Вот почему лицо этой женщины показалось мне знакомым! Я видела ее! Точно видела. В детстве!
— И что же это доказывает?
— Я пока что и сама не понимаю, — призналась Лариса. — Но точно знаю человека, который может и должен помочь нам.
Обратно на дачу брат с сестрой вернулись уже к вечеру. Дом стоял какой-то унылый и пустой. Родители были на работе. Несмотря на случившееся несчастье, они не могли позволить себе прогуливать службу. Дома была одна лишь бабушка.
Марфа Сергеевна вышла из дома, чтобы приветствовать внуков. Но одного взгляда на их встревоженные лица ей хватило для того, чтобы понять: случилось что-то еще! Что-то очень и очень скверное.
— Вы что-то узнали?
— Узнали, бабушка.
— И находимся в большой растерянности.
— Может быть, ты нам объяснишь, что все это значит? — произнесла Лара, вытаскивая из сумочки найденную в квартире Ирины фотографию.
Марфа Сергеевна зябко передернула полными плечами, закутанными в шаль.
— Проходите, — произнесла она. — Расскажите мне все, что вы узнали.
И пока внуки поглощали пирожки с грибами и рисом, печь которые была такая мастерица Марфа Сергеевна, она рассматривала фотографию, которую выложили перед ней Лариса с Леней.
— Да, я прекрасно помню и эту женщину, и ее историю, — произнесла она наконец. — Она работала на кафедре у вашего деда.
— Она была его любовницей?
— Ваш дед был святой человек. Все его мысли были устремлены в науку. Он не сознавал, что существуют корыстные, жадные люди. А эта женщина была именно такой. Конечно, она сильно нуждалась. Но со стороны это выглядело очень некрасиво. Сколько я себя помню, она всегда требовала себе дополнительные премии, тринадцатые зарплаты и оплачиваемые выходные дни. Именно что не просила, а требовала! Громко и нагло! А на каком, позвольте спросить, основании? Единственным ее подвигом было лишь то, что она сумела родить внебрачного ребенка. Подозреваю, что она и сама точно не знала, кем был отец девочки. Но ей нравилось распускать сплетни о том, что это мог быть ваш дед!
— А он не мог?
— Этот святой человек? Никогда! Я прожила с вашим дедом всю свою жизнь. И могу поклясться вам на чем угодно, будь у него с этой женщиной связь, он никогда не оставил бы ее саму и ребенка в таких стесненных жизненных условиях, в каких они существовали. Конечно, ваш дед сделал для них немало добра, но это была капля в море. А ведь мать девочки была лаборанткой на кафедре, которой руководил ваш дед. И уж ваш дед нашел бы способ, чтобы помочь своей любовнице и родному ребенку. Заставил бы ее получить высшее образование, написал за нее кандидатскую, выхлопотал хорошее местечко. Но нет! Ничего этого не было. И я уверяю вас, Ирина не была нашей родней, хотя сама она и думала иначе.
Когда бабушка произнесла эту фразу, пирожки так и попадали из рук Лары и Лени.
— Бабушка! — через силу выдохнул Леня. — Выходит, ты тоже знала Ирину? Разговаривала с ней?
— Ирина зарилась на наследство вашего деда! — воскликнула Марфа Сергеевна.
— Да? Наследство! В нем все дело! Это из-за него она липла к нам? Сначала к Ларке! Потом к отцу! А затем уже и ко мне! Она подбиралась к наследству деда?
— Увы, — сурово произнесла Марфа Сергеевна. — Эта нахалка вздумала заявиться ко мне и потребовать, как она выразилась, честного дележа наследства. Разумеется, я указала ей на дверь. И тогда она заявила, что будет мстить и вредить нашей семье. Но рано или поздно своего все равно добьется. Она так и сказала: «Скоро ты, старая сука, подохнешь. И на тот свет с собой ни картины, ни квартиру, ни дачу не утащишь. Все останется тут. А я уж позабочусь, чтобы справедливость наконец восторжествовала!»
— Когда? Когда она это сказала?
Не отвечая, Марфа Сергеевна отвернулась к окну.
— Не знаю, — произнесла она затем. — Возможно, мне и следовало рассказать все вам еще раньше. Но мне было стыдно. Мне казалось, что таким образом я могу невольно замарать доброе имя вашего деда. И вы будете думать о нем дурно. А он этого не заслуживал. Эта мерзкая женщина втерлась к нему в доверие. И пользовалась многими, вовсе не полагающимися ей по уставу, благами. А когда она умерла, то ее доченька проявила себя с еще более худшей стороны! Стала требовать то, что ей не принадлежало ни в каком виде!
— Но, возможно, дедушка не сказал тебе всей правды, — предположил Леня.
— Мне не нужно было ничего говорить. Повторяю вам, если бы Ирина была плодом связи вашего деда и этой женщины, то девочка получила бы равные права с дочерью, рожденной в браке.
— Но почему ты так в этом уверена?
— Потому что…
И, видя, что ни Лара, ни Леня ей не верят, она тяжело вздохнула и произнесла:
— Я это знаю, потому что в нашей семейной жизни был такой прецедент.
— Что? У нашего деда был еще ребенок?
— Да. Мальчик. И дед хорошо позаботился о нем. Когда мать этого ребенка сказала, что хочет строить свое счастье с другим мужчиной, ваш дед не стал противиться. Напротив, он выхлопотал молодым квартиру. И всегда помогал материально этому мальчику. Не его вина, что мальчик пошел по скользкой дорожке. Стал пить. И рано умер. Но дед всегда очень переживал по этому поводу.
— И ты все это знала?
— Да. И еще поэтому я уверена, раз ваш дед один раз покаялся передо мной в своем грехе, значит, и во второй раз он поступил бы точно так же. Но в случае с Ириной он все отрицал. И я уверена, что он говорил мне правду.
И, закончив свою речь, Марфа Сергеевна взглянула на замерших перед ней внуков.
— Я не хотела ее убивать, — произнесла она, не обращая внимания на ойкнувшую Ларису. — Это получилось случайно. Наверное, в моих руках осталось чуть больше силы, чем я думала.
— Бабушка! Так это ты вытолкнула Ирину в окно?
— Мы с ней разговаривали. Я хотела понять, что она затеяла, приехав в наш дом под видом невесты Лени. Потом она начала шептать мне в лицо ужасные вещи. Наклонилась совсем близко. Я просто хотела, чтобы она отодвинулась от меня. Но я никак не ожидала, что она так сильно откинется назад и выпадет в окно. Поймите, это был несчастный случай. Но я знаю, что следствие этой версией не удовольствуется. Ирина умудрилась втянуть в эту гнусную историю всех вас. И чтобы уберечь вас, мои дорогие, от тюрьмы, куда вам отправляться совсем не нужно, я уже написала подробное чистосердечное признание. И сейчас за мной приедут.
