- А почему он не может быть жив? - спросил Боксон.
- Потому, что не только вы знаете о крупной сумме денег, цифра с пятью нулями может заинтересовать кого угодно... - Ренье снова улыбнулся. Попробуйте печенье, господин Боксон, моя секретарша печет его превосходно...
- Вы высказали весьма занятное предположение, господин Ренье. - Боксон долил себе кофе и взял печенье. - Печенье действительно превосходно, но разве кто-нибудь ещё, кроме нас, справлялся о Пелларесе?..
- Нет, - покачал головой Ренье, - но Пелларес мог притащить за собой хвост из Гватемалы...
- То есть?..
- О его европейской миссии знали люди революционного движения. А любое революционное движение содержит в себе определенную долю авантюризма и равную ей долю авантюристов... А также обыкновенных провокаторов... Человек слаб, а контроль над революционной кассой так несовершенен... Пелларес ехал в Европу не наугад, здесь у него имелись какие-то контакты, которые, в свою очередь, могли быть известны кому-либо ещё... У вас умные глаза, вы отлично понимаете о чем я говорю...
- Вероятно, я действительно кое-что понимаю... В таком случае, мне следует начать перебор всех возможных контактов Пеллареса, начиная с университета "Сан-Карлос"... На это можно потратить жизнь!.. - Боксон усмехнулся. - Такой вариант поисков мало приемлем...
- А вы не перебирайте все его контакты - начните с самых вероятных. Впрочем, как я уже говорил - я не специалист в детективной деятельности...
- Самый вероятный контакт - это вы, господин Ренье. Поэтому я соглашаюсь на ваше предложение: вы - мне Пеллареса, я вам - доступную мне информацию. Боксон встал. - Полагаю, письменного заверения нашей договоренности не потребуется?..
4
Старший инспектор брюссельской полиции Леопольд Фришман, получив направление на работу в Интерпол, завершал все свои дела в отделе по расследованию убийств в спешке, тем более, что необходимо было подготовить для коллег материалы по нераскрытым преступлениям, а это требовало написания невероятного количества всяческих рапортов, отчетов и справок. В последние дни на рабочем месте Фришман даже перестал надевать кобуру со своим любимым "браунингом" - письменная работа занимала старшего инспектора с утра до вечера.
Взглянув на подошедшего к столу Боксона, Фришман осведомился:
- Где-то опять засели революционеры?
- Где-то, наверное, засели, но я, Лео, не знаю адреса!.. Что говорят молодые гватемальцы?
- Ты считаешь, что я должен выдать тебе конфиденциальную информацию следствия? - иронично спросил Фришман. - Ты всегда был довольно-таки нахален, но в этом учреждении твое нахальство неуместно!.. Какие проблемы, Чарли?
- Все те же, Лео!.. Мне чертовски не хватает этой самой конфиденциальной информации!..
- А я полагаю, что у тебя её излишек! Иначе какого черта в твой автомобиль всадили пять пуль сорок пятого калибра?..
- Восхищаюсь твоей работоспособностью, Лео!.. - воскликнул Боксон. - Ты успеваешь следить за международными событиями...
- Мы вместе были в семинарской группе профессора Маршана, и нынче меня переводят в Интерпол, так что храни тебя судьба от встречи со мной по разным сторонам закона!.. У нас поставили новый кофейный аппарат, пойдем, продегустируем механизированный кофе...
- Может быть, лучше пиво в баре напротив?..
- Во-первых, на улице зима и я не хочу влезать в пальто, а во-вторых, там тебя могут зафиксировать репортеры. Пей кофе и рассказывай!..
Кофе из автомата изначально не претендует на изысканность, поэтому Боксон не испытал чувства разочарования.
- Лео, мне нужны контакты наших гватемальских революционеров в Европе.
- Чарли, у этих парней с плантации все европейские контакты ограничились общением с горничными отеля! Мы их проверяли все эти дни непрерывно, они мелкие пешки для черной работы, знают лишь то, что позволено! К тому же, все дела переданы в анти-террористический отдел Интерпола. Не забывай - в Брюсселе штаб-квартира НАТО, здесь очень болезненно реагируют на появление разносторонних ультра...
- И что ты мне посоветуешь?
- Забудь о них!
- Из какой страны они прибыли в Европу и какой город был первым?
- Из Штатов, Амстердам.
- У тебя есть их американский адрес?
- Да, маленький мотель в Майами - "Серебряный аллигатор". Зачем он тебе?
- Хочу поговорить с хозяином заведения...
- Не советую, им вплотную занялось ФБР. Чарли, не лезь в это дело, твои действия могут неправильно понять с обеих сторон...
- Пожалуй, ты прав... Поговорить с гватемальцами нельзя?
- Ты смеёшься? Какой тебе разговор, скоро об этих парнях нам запретят даже думать!.. Чарли, - Фришман выбросил картонный стаканчик в мусорную корзину, не лезь в это дело!.. Поверь, мне будет крайне неприятно узнать, что моего однокурсника Чарли Боксона застрелил неизвестный мотоциклист!..
- Почему мотоциклист? - поинтересовался Боксон.
- Потому что на узких улицах бельгийских городов именно на мотоцикле легче всего оторваться от погони. А потом мотоцикл не так жалко бросить в подворотне.
- А что, у гватемальцев в Брюсселе имеются такие серьезные сообщники?..
- Не совсем у гватемальцев... У террористов - так будет точнее. В определенных ситуациях пути различных террористических группировок пересекаются, они помогают друг другу, разумеется, до тех пор, пока некоторое совпадение интересов им выгодно... Между прочим, это помогает их ловить чужие секреты хранятся менее надежно, чем свои. И ещё. Чарли, у меня сложилось впечатление, что ты знаешь, кто была та девка, которая тогда убежала от моих парней. Я ошибаюсь, нет?
- Будем считать, Лео, что ты ошибся.
- А если я тебя сейчас арестую?.. За сокрытие улик...
- Я начну требовать британского консула, адвоката и англо-фламандского переводчика. В припадке патриотизма я могу даже спеть "Боже, храни королеву!". Тебе нужна ещё одна проблема?..
- Пошел вон! - прорычал Фришман, и тут же остановил Боксона. - Подожди, Чарли! Как глубоко ты вляпался в это дерьмо?
- Пять пуль в автомобиль и одна из них в напарника - куда уж глубже!
- Что говорит французская полиция?
- Идет расследование. Старший инспектор Дамерон производит впечатление очень разумного и очень настойчивого человека.
- Ты действительно не можешь бросить это дело?
- Бросить можно всегда. Гораздо труднее потом будет поднимать. Лео, я все понимаю и очень благодарен тебе за этот разговор! У нас разные дороги, но если мы встретимся на каком-нибудь перекрестке, я всегда буду тебе рад!
- Заходи ещё, поговорим!..
5
Рудольф Баум родился в Дюссельдорфе под грохот бомбежки - американские "летающие крепости" ровняли город с землей. Отец Рудольфа пропал без вести где-то в Курляндии, мать с утра до вечера собирала радиоаппаратуру в одном из цехов Грюндига. Ей повезло - стабильный паек в послевоенной Германии доставался далеко не каждому. Потом появился американский сержант. Он служил в авиационной части, на свидания приезжал на мотоцикле, привозил сигареты и консервы, и несколько раз прокатил маленького Руди, посадив его впереди себя на бензобак. Эти скоротечные поездки произвели такое впечатление на мальчишку, что уже в четырнадцать лет Рудольф Баум угнал свой первый мотоцикл обшарпанный "БМВ" довоенного выпуска. Потом были ещё и ещё, потом нашлись покупатели на запчасти, и в шестнадцать лет парня арестовали - в тот раз он мчался на великолепном "харлее", уведенном прямо от дома какого-то американского полковника. Приговор был условный - судья, бывший танкист вермахта с ожогами на лице, вспомнил своего собственного сына, не успевшего с матерью добежать до бомбоубежища осенней гамбургской ночью 44-го. Испугавшийся Рудольф на какое-то время затих, добросовестно ходил на работу - он устроился подмастерьем на стройку, экономический подъем Германии требовал колоссального нового строительства, безработица скатилась к нулю.
Чуть позже, во время службы в бундесвере, он оказался в автомобильном подразделении, и армейский инструктор, бывший преподаватель автомобильного дела в "Гитлерюгенд", научил Рудольфа чувствовать мотор как сердце - по ритму. Но однажды, во время увольнительной, молодой солдат не удержался и прокатил свою девчонку на чужом мотоцикле - бесстрастно пройти мимо покинутой хозяином могучей "кавасаки" оказалось ему не под силу. Осуществить угон было так легко и просто, что после демобилизации Рудольф восстановил деловые знакомства, и предложил подпольным коммерсантам свои услуги. Целый год он перегонял угнанные мотоциклы в Бельгию, откуда их недорого продавали во Францию. Однажды вечером за Баумом погнался полицейский патруль, и бросив угнанную в тот раз "хонду", Рудольф перебежал на французскую территорию. Во Франции хватало своих специалистов по чужим мотоциклам, и отчаявшийся немец записался в Иностранный Легион.
Завершив свой пятилетний срок службы в парашютно-десантном полку Легиона, Рудольф Баум без промедления приехал в Бельгию, спешно женился на своей давней подружке Еве, дочери одного из скупщиков мотоциклетных деталей, и получил официальное разрешение на жительство в Бельгийском королевстве - в родную Германию Баум возвращаться не хотел. Рудольф не изменил своему призванию маленькая ремонтная мастерская тестя с приходом талантливого механика получила неплохие предпосылки для успешного развития. По вечерам Баум наслаждался покоем Брюсселя, пил пиво и доводил до совершенства побывавший в несложной аварии и по этому случаю недорого купленный "мерседес-бенц".
