— Но почему он на это пошел? Неужели ради денег?
— Не думаю. Дядя Юстас не миллионер, он не мог заплатить много. Мне кажется, мессир меня боялся. Я ведь все время был при нем, мог догадаться, что он растерял свои магические таланты, разболтать кому-нибудь… Не знаю.
— Ладно, черт с ним! Что еще раскопал твой сыщик?
— Что лорд Теодор был добровольным сообщником Салливана, а леди Ариана, дворецкий и старик Эйб — невольными. Я бы и сам мог догадаться, что они загипнотизированы. Эйб выглядел каким-то заторможенным, да и Ариана была сама на себя не похожа в тот первый вечер.
— Слушай, как же Салливан мог ее загипнотизировать, если вы приехали вместе? Когда он успел?
— Погрузить в транс и сделать внушение можно заранее. «Сейчас ты обо всем забудешь, а когда я подам сигнал (сигнал может быть очень простым щелчок пальцами, кодовое слово и тому подобное), сделаешь то, что я тебе сказал». Мессир наверняка приезжал к Расселлу раньше — хотя бы для того, чтобы обо всем договориться.
— А лорд-то зачем полез в эту аферу?
— Он-то как раз — ради денег. Ты же знаешь, какие у нас зверские налоги на наследство и недвижимость. Расселлу не на что было содержать имение, и дом приходилось сдавать внаем.
— А как же вся эта роскошь? Антикварный персидский ковер, коллекционные вина, дорогущие книжные муляжи…
— Муляжи и вина принадлежат арендатору — банкиру. Кстати, твоему соотечественнику. Расселл пустил свою библиотеку с молотка, банкиру же не нравился вид пустых книжных полок. Дешевыми изданиями он их набивать не хотел, а на дорогие пожалел денег. Муляжи обошлись дешевле. А ковер… Я видел ковер, когда нашел покойника. По-моему, он был в очень плохом состоянии. Весь изъеден молью. Думаю, его нельзя было отреставрировать. Поэтому и сожгли, а нам подсунули клочок, чтобы заморочить голову.
— А картина?
— Картина особой ценности не представляет. Это портрет покойной леди Расселл, выполненный современным художником-имитатором и искусственно состаренный.
— Хорошо, с этим разобрались. Теперь объясни, куда они девали банкира, откуда взяли вторую Ариану и как устроили фокус с мертвецом.
— Банкир на два месяца уехал по делам в Америку. Вторая Ариана профессиональная актриса, как, кстати, и горничная. А фокус с мертвецом… Не знаю. Должно быть, мессир подкупил сторожа в морге, чтобы тот известил, когда появится свеженький труп со следами насильственной смерти. Или загипнотизировал его.
— Труп?
— Сторожа. Он позвонил, мессир привез тело…
— Да, но откуда они знали, что ты его обнаружишь? Ты ведь мог не пойти в то крыло или не зайти в комнату.
— Полагаю, за мной следили. И когда я пошел к дальней лестнице, быстренько перетащили тело в одну из пустых комнат и выслали мне навстречу пойнтера. У охотничьих собак превосходный нюх, не учуять покойника с кровавой раной пес не мог. А когда я побывал в комнате, труп быстренько вынесли и отвезли на место, в морг. Вынесли, скорее всего, Эйб с мессиром, а отвез мессир. Ему было проще, его бы никто не хватился.
— Визитка «Меркурия» в кармане покойника — настоящая?
— Нет. Такой фирмы не существует. Специально для меня подложили.
— А голова Салливана?..
— Восковая. Парень из детективного агентства нашел скульптора, выполнявшего заказ. Довольно известный, между прочим, скульптор.
— А чем нас травили в подвале?
— Не знаю. Хватит допрашивать, Майк, я устал. Пошли обедать.
— Ну, дя-а-денька! Последний вопрос. Вернее два. Что им всем будет?
— Ничего. Может быть, попытаются инкриминировать кражу трупа, но доказать ничего не смогут. Моих показаний для обвинения недостаточно. Давай свой последний вопрос.
— Теперь-то ты, наконец, покончишь со своей дурацкой мистикой?
— Теперь покончу. Но знаешь, я ведь и так был к этому близок. Бездарный из меня получился ученик мага. Даже самого завалящего духа ни разу не сумел вызвать.
— Ну, не скажи! — рассмеялся Майкл. — Тот, в подвале, что попкой вертел, был очень даже ничего!
