Она удивительно сильно изменилась. Из зеркала, в натянутой шапке, насупив брови, на нее смотрел пацан.
Самое главное — походка. Белоснежка сделала шаги более развязными, свободными, ноги больше врозь, вперевалку. Дойдя так до дверей мужского туалета, она дотронулась до дверной ручки и самоуверенно ее нажала.
Пальцы Терхо Вяйсянена скользили, когда он пытался открыть крышку бачка унитаза. Та оказалась неожиданно тяжелой и тугой. Он попытался сунуть в щель ногти, но это не помогло. Нужны ногти подлиннее. Терхо покопался в кармане. От отражателя нет никакого толку, как, впрочем, и от водительских прав. К счастью, в кармане нашелся старый, когда-то забытый там ключ от велосипеда, который удалось силой засунуть под крышку. Потом Терхо начал выворачивать ее, как можно тише. И тут он услышал, что кто-то зашел в соседнюю кабинку.
Вот не повезло. Ничего нельзя сделать спокойно.
Ключ угрожающе начал сгибаться, но, к счастью, крышку удалось сдвинуть. Она предательски загремела. Это звук взорвал тишину туалета.
Дверь снова открылась. Шикарно, вторая пара ушей… Пришедший обосновался в другой кабинке рядом с Терхо. Тот чувствовал себя окруженным. Сейчас нужно успокоиться, вдохнуть и изгнать из себя паранойю. Тампере-холл — это публичное место, где есть бесплатный туалет. И, конечно, им пользуются. Но вот неприятное совпадение, когда трое мужчин одновременно решили опорожнить свой мочевой пузырь… То есть два. Сам-то он хочет подержать в руке кое-что другое.
Терхо снял куртку, засучил рукав правой руки, сунул руку в бачок и стал щупать. Сначала пальцы находили только воду, и его затошнило, хотя он знал, что вода там еще чистая. А в правильной ли он кабинке? А если мобильник уже забрали? А если его обманули?
Затем что-то словно прыгнуло само в его руку.
Есть!
Терхо вытащил черный футляр, который оказался водостойким, открыл его и нашел внутри телефон, завернутый в целлофан. Он засунул его в карман куртки, футляр — в другой карман, затем поставил крышку на место. Сердце грохотало в ушах, будто на нем играл сумасшедший барабанщик. Терхо понял, что его руки дрожали. Он страха ноги стали ватными, хотя причин бояться не было.
Куртку на себя, дверь открыть — и немедленно к раковине. Терхо намылил руки и помыл их раз, потом еще раз. Он сдерживал желание вернуться и стереть отпечатки пальцев с унитаза. Но это было бы слишком.
Из других кабинок не доносилось ни звука. Видимо, у обоих запор, подумал Терхо, тщательно вытер руки и поспешил прочь из мужского туалета.
Белоснежка считала секунды. Она определила быстрым взглядом понизу, где Терхо, и вошла в соседнюю кабинку. Он, кряхтя, делал там что-то — судя по звукам, поднимал крышку бачка. Доделав дело, помыл руки и удалился.
Было слышно, как сутулый спустил воду. Видимо, для вида. И вышел из туалета, но рук не помыл. Белоснежка ненавидела, когда после туалета не мыли руки. Она, конечно, не фанат чистоты, но мытье рук после туалета — необходимость.
Пять, шесть, семь, восемь… Спустя десять секунд Белоснежка открыла дверь кабинки, помыла руки и толкнула дверь туалета. Она как раз успела увидеть, как Терхо Вяйсянен и сутулый, следовавший за ним, выходят из Тампере-холла. Белоснежка поспешила за ними.
Парк Сорсапуисто был как зачарованный. Ветви деревьев словно все сплошь в инее, или на их поверхности осел снег, заледеневший сложными искусно выточенными кристаллами. Солнце отражалось от каждого такого кристалла: сверкало, сияло, блестело, искрилось, излучалось. Снежная Королева проехала на своих санях через парк. Ее волосы и мантия развевались, оставив после себя легко колышущиеся, крошечные льдинки. Она дунула, и все стало белым и волшебным.
Дыхание Снежной королевы. Лед и пронизывающий ветер.
Дыхание Белоснежки. Водяной пар, который быстро покрывает инеем шарф и хну щек, невидимый пушок на них.
Белоснежка подтягивалась на турнике и заодно слушала. Терхо Вяйсянен, вроде, только что достал из кармана мобильник, набрал номер, подошел к пруду Сорсанлампи и приложил трубку к уху.
Сутулый стоял за ближайшим деревом и делал вид, что закуривает. Удивительно, что Терхо не заметил мужчину. Подтягивающуюся Белоснежку он наверняка заметил, но не подумал, что этот пыхтящий мальчишка заинтересован его разговором. Наверняка, он думал, что стоит достаточно далеко. В такую тихую погоду звуковые волны расходятся очень хорошо.
Три, четыре, пять…
Белоснежка считала подтягивания и ждала, когда отец Элизы начнет говорить.
— Hello? This is… okay, you know who is this[34].
Английский мешал пониманию. Терхо Вяйсянен говорил низким голосом в сторону пруда, и его слова пропадали по пути. Финские слова было бы проще расшифровать и правильно истолковать.
Руки начали уставать. В последнее время Белоснежка слишком мало подтягивалась. Тем не менее, она не сдавалась.
Сутулый тоже внимательно слушал.
Двенадцать, тринадцать…
— Polar Bear… Already an invitation?.. 8 pm tomorrow, right. Black tie. If you could just…[35]
Последнее предложение оборвалось. Кто-то повесил трубку. Но Белоснежка слышала достаточно. Отец Элизы идет завтра на вечеринку в Белому Медведю.
Руки предали Белоснежку. Она рухнула на землю. Мышцы рук дрожали, и удар по ногам получился болезненным.
Блин. Вот и кончилась невидимость.
Терхо Вяйсянен и напавший оба смотрели в ее сторону. Маскировка более не имеет смысла. Теперь важно плавно завершить роль порядочного молодого спортсмена.
Белоснежка побежала трусцой вокруг пруда Сорсалампи в мужской манере. Армейские ботинки скользили по заледеневшей беговой дорожке, со страшной силой разрушая иллюзию. Но даже силой мысли нельзя было сделать их шипованными зимними кроссовками. Надо держать марку.
Здесь бегает спортсмен. Никакого замешательства.
Если она обогнет пруд, то сможет по прямой прибежать домой выпить что-нибудь тепленького и отчитаться перед Элизой.
Белоснежка поняла, что надеется зря, когда услышала сзади приближающиеся тяжелые шаги.
17.Борис Соколов пытался дозвониться до эстонца, но тот молчал. Наверное, поставил телефон в беззвучный режим, чтобы полностью сосредоточиться на слежке. Хорошее, конечно, свойство. Но преступление само по себе не имело никакого смысла: Борис только что получил сообщение от Белого Медведя, что полицейский был с ним на связи и что его люди организовали тому приглашение на вечеринку — правда, немного другим способом. Борис не всегда мог понять, как действует Белый Медведь. Иногда он размышлял, соблюдает ли тот особую осторожность — или просто заставляет бегать людей ради собственного удовольствия. Последняя версия казалась более правдоподобной. Иногда Борис очень уставал от приказов и капризов Белого Медведя. Он знал, что находится в привилегированном положении, даже можно сказать, в касте любимчиков, но это положение в любой момент может измениться. Борис жил в постоянном страхе, ходил в невидимом ошейнике. У него нет права на ошибку.
То есть лучше всего прекратить работу. Нет причин рисковать. Вдруг кто-то сможет связать эстонца с полицейским. Или Тамм сделает что-то необдуманное… Вииво Тамм — отличный мужик, профессионал, но и он время от времени «закипает». Когда такое случается, Вииво становится безжалостным и неуправляемым.
Борис отправил ему сообщение: «Стоп! Отменяй дело!»
Вииво Тамм ускорился. На сей раз эта маленькая сучка не убежит. На сей раз он покажет девчонке, где раки зимуют. Первый раз не в счет — так, случайность. А теперь это его личное дело… Телефон завибрировал у него в кармане. Кто-то пытался дозвониться, но у Вииво не было времени отвечать. У него сейчас свои заботы.
Вииво не сразу понял, что же именно ему показалось знакомым в мальчишке на турнике. Но потом он вгляделся внимательнее. Куртка. Где-то раньше он ее видел. Когда мальчишка побежал, Вииво вспомнил. Мальчик на самом деле не мальчик, а девочка. Которая тогда бежала по-другому, но все же не настолько, чтобы ее не узнать.
Почему же Терхо Вяйсянен тогда ее не признал? Собственную-то дочь?
Вииво чуть-чуть поразмышлял. И тут ошеломляющая догадка ударила в его сознание. Она не дочь полицейского. Это какая-то другая девчонка, которую почему-то перепутали с дочкой. И ему надо выяснить, почему и как.
Когда девчонка начала бежать быстрее, ярость переполнила Вииво. Ни одна сучка среднего роста не допрыгнет до его носа. Он отморозил пальцы рук и ног, потратил драгоценное время, торча в чаще Пууникки и разгадывая судоку на автовокзале. Девчонка в красной шапочке издевалась над ним.
Он ее догонит. Он выжмет из нее рассказ о том, как она во все это впуталась. И научит не играть в такие взрослые игры, в которые она еще не умеет играть.
Вверх по тропинке, идущей от Тампере-холла, в горку по улице Кявелятие, над дорогой. Лед, скользко. Абсолютно не подходящая для бега обувь. Холод, разрывающий легкие. Куртка, замедляющая движение. Зимний бег — совсем не ее призвание.
