— Не сомневаюсь, — кивнул Андрей и напомнил: — Мы обсуждали хобби вашей супруги…
— Вы видели комнату Ирины? В ней все говорит о ее хобби…
— Это та комната, где маски? — переспросил Мелешко, с трудом ориентировавшийся в огромной квартире.
— Да, — сказал Краснов. — Маски. Тотемы. Курительные трубки. Томагавки. Ира интересовалась древней историей Нового Света.
— Она приобретала все эти… штуки во время путешествий?
— Что-то — да, что-то привозил ей отец… Некоторые вещи присланы его знакомыми из Южной Америки.
— Увлечение историей — это поиск информации, — важно изрек Мелешко. — А для того чтобы получать информацию, нужно с кем-то общаться. Ходить в библиотеки…
— Зачем ходить в библиотеки, когда есть Интернет? — возразил Краснов.
— Логично, — согласился Андрей.
— Если вы не против, я хотел бы закончить разговор, — Краснов опять поднялся с кресла.
— Еще один вопрос, — остановил его Мелешко. — Вы абсолютно уверены, что из квартиры ничего не пропало?
— Думаю, что нет, — с этими словами Ярослав вышел в холл.
Андрей поплелся за ним. В этот момент стукнула входная дверь, и на пороге возник красный как рак следователь прокуратуры Сева Бортко.
Оценив ситуацию, он представился Краснову, но тот, не обращая на Бортко никакого внимания, покинул квартиру.
— Куда это он? — удивился Сева.
— К жене в больницу, — ответил Андрей.
— Ну, и как она? Ты сам-то с врачом говорил?
— Говорил, — вздохнул Мелешко. — Ничего хорошего.
— Но жива-то хоть останется?
— Врач думает, что да. Но сможет ли она нам что-нибудь рассказать — вот вопрос…
— Сможет, — уверенно сказал Сева. — Султанов с его деньгами и связями лучших врачей со всего света пригонит! Тьфу-тьфу-тьфу, конечно… Знаешь, — добавил он, — на что я надеюсь? Вот вернемся мы сейчас к себе в кабинеты, а на столах уже бумажки лежат. У меня из городской прокуратуры. А у тебя из главка. Что дело это они у нас забирают…
— Не мечтай, — Мелешко покачал головой. — Султанов в Калифорнии и пока ничего не знает. Позвони ему, а?
— Почему я? — взвился следователь районной прокуратуры.
— Потому что ты лицо процессуальное, — объяснил Андрей.
— Не буду, — сказал Сева. — Пусть супруг пострадавшей звонит. Кстати, а он на обвиняемого не тянет? Где он сам-то ночью был?
— Говорит, что только что из Кондопоги приехал. Тусовка у них там была. Экстремальный туризм для иностранцев обсуждали.
— Разве фирма Султанова туризмом занимается? — удивился Бортко.
— Кто их разберет! — Андрей безнадежно махнул рукой. — Мы, конечно, все проверим… А у ребят-то ничего интересного нет? Консьерж кого-нибудь видел?
— Представь себе, да, — посерьезнел следователь. — Поздно вечером пострадавшая выходила из подъезда. Около полуночи.
— О!.. — Мелешко вытянул шею. — И когда же она вернулась?
— Вот с этим — проблемы… — Сева сдвинул лохматые брови.
— То есть, консьерж спал и ничего не видел, — предположил Андрей.
— Ну типа того… — кивнул Бортко. — Проглядел он ее возвращение. Сначала сказал — минут через сорок. Потом — не помню, на часы не смотрел. Ну, а потом, когда я немного поднажал… В принципе, это не его обязанность — запоминать, кто из жильцов когда выходит и когда возвращается. Его дело — двери открывать гостям и почтальонам.
— И куда же это она выходила? — пробормотал Мелешко. — Супруг утверждает, что у дамы не было никаких модных увлечений. Ночные клубы она не посещала. Впрочем, замужние дамы не всегда рассказывают мужьям о своих увлечениях. А?
— Любовная связь? — поморщился Бортко. — Ой, как мне это не нравится!.. Не хочу я с Султановым общаться.
— Может, еще и не придется, — успокоил его Андрей. — Итак, какие будут указания у работников прокуратуры оперативному составу управления внутренних дел?
— Какие могут быть указания? — хмыкнул Бортко. — Держись. И надейся на лучшее. Твои ребята обход квартир закончили?
— Если на лестнице не дымят, значит, еще не закончили, — сказал майор. — Но толку от этого обхода? Если Ирина вышла из дома около полуночи и вернулась не сразу… Скорее всего, никто ее не видел. Все спали себе спокойненько.
— Значит, дохляк? — вздохнул следователь.
— Рано делать выводы, Сева, — мудро провозгласил Мелешко. — Слушай, а у тебя нет знакомых экспертов по искусству древних ацтеков? Или инков?
— Зачем?
— Хобби у дочери Султанова такое, — серьезно ответил оперативник. — Вся комната разными масками завешена. Может, они дорогие очень…
— Что-нибудь пропало? — насторожился Сева.
— Да вроде нет, — пожал плечами Андрей.
По вторникам ведущая телепередачи «Криминальные хроники» Александра Барсукова посещала кабинет своего отца — начальника районного управления внутренних дел полковника Барсукова. В этот день на канале по утрам проходила техническая профилактика, и Саша использовала «свободное» время, обходя или обзванивая возможные источники криминальной информации. В числе таких источников был Николай Трофимович Барсуков и его подчиненные. Сам Барсуков — в меньшей степени, подчиненные — в большей.
Когда Саша только начинала работать на телевидении, Николай Трофимович, как и все милицейское начальство, журналистов недолюбливавший, был категорически против подобного «делового сотрудничества». Ему вообще не нравилось, что дочь выбрала в качестве своей основной журналистской темы криминал. А то, что она не считала зазорным выуживать интересные факты у сотрудников его управления, нередко приводило полковника в настоящую ярость. Но, к чести телеведущей, надо заметить: с самого начала своей телевизионной карьеры она понимала, о чем можно, а о чем нельзя говорить с экрана. Однако полковник Барсуков долго отказывался это признавать.
Вот странность: чем ближе девушка знакомилась с криминальным миром Петербурга, тем труднее ей становилось делать интересные передачи. Многие по-настоящему увлекательные материалы по разным причинам не доходили до эфира. Со временем Саша научилась балансировать на грани допустимого и недопустимого, из-за чего ей приходилось ссориться то с руководством телеканала в лице Феликса Калязина, то с городским начальством различного ранга. Но даже если материал не шел в эфир, информированность ведущей «Криминальных хроник» помогала оперативникам и следователям, а выработавшаяся со временем журналистская привычка оказываться «в нужное время в нужном месте» иногда позволяла девушке непосредственно участвовать в тех или иных «оперативно-следственных мероприятиях». Понемногу Николай Трофимович с этим смирился. Во всяком случае, он уже особо не старался скрывать от дочери информацию, полагая, что пусть лучше она получит какой-нибудь факт от него, нежели станет добывать его окольными путями, рискуя «наступить на пятки» людям, не прощающим оплошностей. Хотя, конечно, он рассказывал Саше далеко не все.
Вот и сегодня… Если бы она не повстречала в коридоре управления хмурого майора Мелешко, переругивающегося на ходу с капитаном Душиным, вряд ли она узнала бы о покушении на дочь Султанова. Заметив Сашу, оперативники сразу замолчали, но все-таки она успела понять: Душин убеждал Андрея в том, что видел Ярослава Краснова в городе накануне покушения на его жену.
Девушка сразу вспомнила, откуда она знает это имя — Ярослав Краснов. Более того, она поняла, что капитан Душин собирается взять Краснова в разработку в связи с покушением на собственную жену. То есть, Ирину Султанову, счастливым лицом и подвенечным платьем которой она, Саша, искренне любовалась полгода назад!..
С невинным выражением телеведущая поздоровалась с оперативниками и пошла к отцу — выведывать подробности.
— Извини, сегодня я не могу уделить тебе много времени, — сказал полковник, увидев дочь, возникшую на пороге кабинета. — Через полчаса у меня серьезная встреча с серьезным человеком. Андрея тоже советую сегодня не дергать.
Саша чмокнула отца в щеку, села на стул и лишь затем спросила:
— У тебя встреча с Султановым?
От неожиданности Николай Трофимович едва не выпрыгнул из кресла.
— С чего ты взяла? — сердито спросил он.
— Догадалась, — улыбнулась Саша. — Дело в том, что я слышала о покушении на Ирину…
Барсуков не на шутку испугался.
— От кого это? — пробормотал он.
— Успокойся, папочка, — сказала дочь. — Я ведь не знала, что это большая тайна.
Николай Трофимович пристально посмотрел Саше в глаза.
— Ты не ответила на мой вопрос. Кто рассказал тебе о покушении?
— Представляешь, папочка, — произнесла она, не отвечая на вопрос, — я ведь присутствовала на свадьбе Ирины…
