Ознакомительная версия.
– Что она? – не поняли мы.
– Мы ее здесь бросим? Одну? И ее же украсть могут!
– Уссурийский тигр? Или стая волков, которые всю жизнь мечтали поваляться в ванне? – спросила я, не понимая, как этого идиота земля носит.
– Если хочешь – неси сам, – сказал Пашка.
К нашему с Татьяной и Пашкой великому удивлению, поклонницы и Артур подхватили ванну с трех сторон и потащили. Валентин не очень удивился: он много общался с Артуром и многочисленными поклонницами. Правда, они с ванной от нас сильно отстали, так как часто останавливались – она была тяжелой и горячей. Но торопиться все равно было некуда.
Год 1995-йБрат-чиновник периодически приезжал с инспекцией, как и брат-начальник. Один из строителей чиновника узнал, про себя хмыкнул, потом на ушко поведал остальным. Они стали понимать, для кого стараются. Правда, особо жаловаться не приходилось. Кормили сытно, воздух был чистый, вода в реке прозрачная, даже средство для отпугивания мошкары выдали! После того как дом стал расти, спать стали в нем, а не в палатках.
Потом построили баню, сарай для инструмента, еще один дровяной склад, запасли дровишек.
– Может, нас еще что-нибудь строить перебросят? – спрашивали дармовые рабочие у охраны.
Но охрана сама не знала. Прапор на вопросы не отвечал.
За полтора года до описываемых событийНиколай сказал, что помочь им может только один человек. Анна, конечно, про него знала, но не была знакома лично. Николай передал ему маляву. Ведь человек-то явно слышал про Анну, как и она про него. Лучше бы, конечно, Николай сам был на свободе…
Собираясь на встречу, Анна долго думала. Просить собрать компромат, наверное, можно. Только, пожалуй, не стоит говорить, что она знает про клад…
План ее предстоящего разговора с известным сибирским вором в законе изменил человек, от которого она никак не ожидала получить информацию.
Любовник дочери и отец внучки прилетел в Сибирь и, выпив немалую толику фирменной настойки, рассказал про весьма любопытный домик в тайге. Сам он в нем никогда не бывал, а вот ребята, случается, летают. Он тоже мечтал об охотничьем домике. Конечно, не таком шикарном, а небольшом…
Всех ребят Анна знала лично, только они никогда не говорили про тот дом.
Мы вчетвером, не дожидаясь троицы с ванной, вошли в кухню, затем Татьяна первой толкнула дверь в каминный зал и застыла на месте.
Камин опять догорал: в него явно никто не подбрасывал дров. Александр Каренович отсутствовал. Арсению и Олегу Владимировичу дали чем-то тяжелым по головам. Оглушенные, они навалились на стол. Рюмки, из которых они пили водку, валялись рядом. Бутылка исчезла.
– Развязался?! – взревел Валентин, бросаясь к своему приятелю и осматривая его рану. – Где эта сволочь?! Девки, Пашка, идите осматривать дом! Только все вместе! Таня, пистолет у тебя? Нет, я пойду с вами! Аптечка у нас где?
– У Марины.
– Он не мог развязаться сам, – сказал Пашка. – Я вязал морские узлы. Меня специально учили. Вон Юлька подтвердит.
Я в самом деле подтвердила. Я знала, как Пашка может завязывать… Значит… И ведь когда мы впервые подошли к дому, площадка перед ним была утоптана, как и перед входом в сарай… Мы просто не успели все обследовать…
– Марина! – закричала я и бросилась вверх по лестнице.
Татьяна выхватила пистолет из джинсов и понеслась за мной, Пашка – следом.
– Паша, камеру занеси в нашу комнату! – крикнула я.
Мы обследовали все комнаты. Никто новый не появился. Марину разбудили. Даже летчик проснулся и смотрел на нас ошалело. Мы, как могли, описали ситуацию.
– Вон аптечка, – кивнула Марина. – Боже, я ведь завтра, то есть уже сегодня, хотела забрать из самолета… Ай, что теперь жалеть?
– Самолета больше нет? – слабым голосом произнес пилот. – И ребят, и самолета, и музыкантов?
Он потерял сознание.
– Марина, ты не слышала взрыва? – поразилась я.
Она покачала головой.
– Я отрубилась после всех этих переживаний… Завтра мы сходим на место и помянем ребят… Юлька, сейчас я просто не могу встать. Сил нет. Но я ничего не слышала.
У Марины был такой изможденный вид, что мы оставили ее в покое и спустились вниз. Как раз подтянулась компания с ванной. Артур с девицами пытались занести ее в дом, но она не пролезала в дверь.
– Ребята, ее все равно надо мыть снегом, – сказала я. – Оставьте ее перед домом.
– А если украдут? – опять спросил Артур.
– Кто?! Медведи?
– Но ведь Кареныча же кто-то украл, – заметил Артур, которому мы сообщили о случившемся.
Неизбежно вставал вопрос: зачем? И тут я поняла, что не заглянула внутрь черного ящика. Я бросилась назад в каминный зал, остальные припустили за мной. Пакетики с героином отсутствовали.
Татьяна с Валентином обрабатывали раны на головах поэта и Арсения. Стукнули их сильно. Интересно, они что-нибудь помнят?
Но главным был вопрос: кто здесь есть, кроме нас? И где? Вариантов было несколько – в бане, в которую мы еще не заходили вообще, и где-то в сараях. Возможно, в них хранятся не только дрова.
Первым очухался поэт.
– Ой, башка болит, – простонал он. – Где это я?
Олег Владимирович ошалело огляделся вокруг и остановил взор на мне.
– «Криминальная хроника»? Юлия Смирнова? А это – следственная бригада? Вы снимаете сюжет обо мне? Дожил… На меня совершено покушение?!
– Олег Владимирович, – подал голос Артур. Для разнообразия он говорил, как нормальный человек. – Олег Владимирович, мы в тайге.
Поэт перевел ошалелый взгляд на супермегазвезду, для которой ваял стишата.
– Белая горячка? – спросил Олег Владимирович, ни к кому конкретно не обращаясь. – Где мы? В какой еще тайге?
– Вы совершенно ничего не помните? – уточнила я.
– Налейте ему стакан, – подал голос Валентин, который уже принес сверху новую бутылку водки, свинтил крышку и подносил горлышко к носу своего друга. Арсений начинал приходить в себя и постанывал. – Сходите на кухню за стаканом. Нет, за рюмкой! Он выпьет и все вспомнит.
Осветитель оказался прав. Поэт вспомнил все, по крайней мере, до того, как мы покинули дом, чтобы идти к самолету. Тут как раз полностью очухался Арсений, и мы у них обоих спросили, куда подевался продюсер.
– А он случайно по молодости не работал фокусником? – вдруг пришла мне в голову мысль. – Знаете, есть такие мастера, которые умеют развязываться…
– Нет, он карточным шулером был, – сказал поэт. – Меня один раз раздел до нитки.
– Что вы помните? Кто ударил вас по головам?
Поэт с Арсением посмотрели друг на друга. Вроде бы какие-то мысли у обоих забрезжили.
– Ну?! – рявкнула Татьяна. – Говорите, что привиделось. Инопланетяне? Зелененькие человечки? Медведи? Лешие? Баба-яга приходила, костяной ногой по полу стучала?
– Я помню Деда Мороза, – робко сказал Арсений.
– Олег Владимирович, а вы? – спросила я.
– Кажется, да, – робко молвил поэт. – Только почему-то черного.
– В смысле?
– Ну… мне показалось, что черти поперли из всех углов… Это у меня обычное дело. Вначале они из камина лезли. Я им еще говорил, что черти не сами должны в языках пламени плясать, а разводить огонь для грешников. Знаете, что мне один знакомый психолог сказал? Сосед мой, мы иногда вместе соображаем. Так вот, если тебя довел кто-то из твоих врагов, то его нужно представить жарящимся в аду на сковородке. Очень отчетливо – как масло скворчит, как черти ему уголька подбрасывают. Или представить, как он в котле со смолой кипятится и то одна часть тела над поверхностью покажется, то другая. Очень нервы успокаивает.
– И кого обычно представляете? – поинтересовалась я.
– Да политиков наших во время предвыборной агитации. Как начнут обещать златые горы, так и представляю.
Я в последнее время что-то завожусь, когда политические дебаты смотрю.
– Так, вернемся к чертям, – предложила я. – Они только из камина полезли или еще откуда-то?
– Из всех углов. Я же объяснял уже! Вы меня плохо слушаете! – недовольно воскликнул поэт. – Все-таки мы в тайге. В заброшенном доме. Это естественно, что здесь поселилась всякая нечисть.
– А ты что-нибудь видел? – спросила Татьяна у Арсения. – Чертей? Леших? Или только Деда Мороза?
– Я вначале… Вроде как какие-то щупальца лезли. Олег Владимирович, ты видел щупальца? Нет? А я видел. Но я чертей не видел. А потом Дед Мороз появился. Или два. Но у меня часто в глазах двоится. Так что, вероятнее всего, был один.
– Нет, пожалуй, два было Деда Мороза, – сказал поэт задумчиво. – Мне вначале показалось, что зашел один тулуп… Или… как называется одеяние, в котором ходит Дед Мороз? Красное такое, с белой окантовкой? И колпак был красный с белой окантовкой. По-моему, из зайчика. А под колпаком ничего. Ну в смысле между колпаком и воротом тулупа. Здесь же темно. А потом смотрю: черный. И, кажется, с бородой. Тоже черной.
Ознакомительная версия.
